|
Проблема защиты авторских прав - одна из самых острых для нынешней России, только-только формирующей правовое общество. Теоретически Закон "Об авторском праве и смежных правах" защищает любое произведение искусства, будь то роман, песня или кинофильм. Не забыты в законе и произведения архитектуры. Однако специфика этой сферы авторского права в России практически не изучена. В ней сталкиваются интересы очень многих сторон, но до широкой публики эти разбирательства, нередко драматические, не доходят. О том, кто и как сегодня защищает права архитекторов на их творения, мы беседуем с президентом Союза московских архитекторов Виктором ЛОГВИНОВЫМ.
- Формально авторское право в архитектуре соблюдалось всегда, но существовало в сильно урезанном виде. До 1993 года заказчик фактически имел право делать с проектом все что угодно. И получалось, что авторство архитектора всячески декларировалось, но на деле грубо искажалось. В 1993 году был принят Закон "Об авторском праве и смежных правах", в котором архитектурные, градостроительные проекты и произведения садово-паркового искусства охранялись наравне с литературными и музыкальными произведениями. Но этот закон охватывал все жанры, и до детализации дело не дошло. А в архитектуре "в общем" нельзя. Закон фактически не определил субъекты и объекты авторского права. Принятый в 1995 году Закон "Об архитектурной деятельности в РФ" уже подробнее прописал эти нормы. Но, конечно, одного закона недостаточно. Нужны подзаконные акты, нужны судебная практика и опыт заключения авторских договоров. С этим плохо. Поэтому не могу вам сказать, что сегодня в России обеспечивается защита авторского права. С точки зрения законодательства мы не отстаем от Запада, но дальше бумаг пока не продвинулись.
- Наверное, основным является вопрос о том, кто же, собственно, является автором произведения архитектуры? Ведь ни один дом не создается архитектором в одиночку.
- Это самый сложный вопрос. Участников проектирования и строительства очень много: проектировщики, строители, инженеры. И прежде всего юристам необходимо определиться: кто создает произведение и кто его реализует. Мы не говорим, что авторские права распространяются на сам объект и пересекаются с имущественными правами на него, но права на любой дом обусловлены правилами отношения к его автору. И если это, например, индивидуальный проект особняка, его нельзя передать без согласия автора третьему лицу, которое скопировало бы его и реализовало еще несколько раз.
- То есть построенный дом и его архитектурный проект соотносятся так же, как ноты и исполнение симфонии? Тогда здесь, наверное, уместнее уже говорить о смежных правах - правах тех, кто проект реализовал.
- Увы, вопрос смежных прав в архитектуре совсем не разработан, и наши "смежники" (около полутора десятка профессий) никакими правами не обладают. Исключения делаются очень редко, как правило для конструкторов, которые внесли существенные дополнения в проект и тем самым повлияли на его художественный облик. Они включаются в состав авторского коллектива по инициативе архитектора.
Главное, что нам сегодня нужно усвоить: нельзя использовать произведение архитектуры без договора. Мы же по инерции работаем по договорам подряда, где нет ни одного слова об авторстве. Конечно, в законе прописана норма, что все, что не указано в договоре, трактуется в пользу автора, но этот вопрос должен рассматривать суд. А до суда у нас не доходит! В год рассматривается всего 3 - 4 "архитектурных" дела. И это не так сложно объяснить: в архитектуре реализация проекта проходит на средства заказчика, и по сравнению с этими деньгами репутация архитектора, подмоченная измененной этажностью, - детский лепет... Так считаю не я, так считают заказчики.
- Речь идет об изменении проектов уже согласованных?
- Да, это самое распространенное нарушение, сугубо российская болезнь. Заказчики берут проект на первой стадии, передают другим организациям, и те свободно его переделывают. Конечно, иногда эти переделки необходимы. Закон говорит, что при такой передаче автор утвержденного проекта имеет право на участие в его реализации и дальнейших согласованиях. Но заказчики частенько просто не подозревают об этом.
- А сами архитекторы?
- Тоже не знают. И просто теряются от нахальства заказчиков и не в состоянии себя защитить. Самое неприятное, когда переделывается уже построенный объект, причем признанный и, скажем, даже отмеченный Госпремией. Я имею в виду в первую очередь историю Центрального стадиона Красноярска (автор проекта - заслуженный архитектор России Виталий Орехов). Это знаменитое в прошлом сооружение теперь уродуется козырьками и пристройками. Автор уже неоднократно проигрывал судебные дела. Сам выступает как адвокат, что тоже неправильно. И бесконечно выслушивает придирки со стороны ответчика: мол, а вы докажите, что этот козырек подорвал вашу репутацию, приведите конкретные факты.
Оговорюсь, что судебных дел в России столь немного еще и потому, что обычно с заказчиком все же удается договориться полюбовно, посредством нашего союза, например.
- А кому проще защитить себя и свое имя - сотруднику государственного проектного института или руководителю частной мастерской?
- Конечно, второму. Между работниками Моспроекта и архитектурным бюро колоссальная разница. Ведь авторское право всегда остается за автором, а вот право использования находится у той организации, по заданию которой проект был разработан. И тот же Моспроект является правообладателем всех построек, все дела ведет по старинке. Только недавно Моспроект-2 разработал новую систему договоров, более или менее учитывающих интересы авторов, но она еще не утверждена Московским правительством. В этом отношении руководитель персональной мастерской находится в куда более выгодном положении, ведь он сам составляет договор и сам оговаривает с заказчиком все тонкости.
- То есть те архитекторы, что ушли в свободное плавание в начале перестройки, сегодня уже живут в правовом обществе?
- Знаете, у нас вся страна живет не в правовом обществе. Но архитекторы строят его наряду с другими членами общества, стараются добавить хотя бы кирпичик.
|
