|
 |
| Г.Греф, А.Соколов, В.Гергиев и В.Путин на совещании в Большом театре |
15 марта Большой театр принимал Президента РФ Владимира Путина. Глава государства на этот раз был не зрителем, но главным действующим лицом. В программе - широкомасштабное действо под названием "Реконструкция Большого театра".
Спектакль этот ставится с 2000 года. Именно тогда (28 августа) был подписан Указ Президента РФ № 1580 "О реставрации и реконструкции Большого театра России". С самого начала у сторонних наблюдателей складывалось впечатление, что репетиции - в строгом соответствии с театральными законами - ведутся с двумя составами сразу. Судите сами: сначала государственным заказчиком всех работ выступал Госстрой России, а потом - специально созданная ФГУ "Дирекция по строительству, реконструкции и реставрации". Много раз менялись подрядчики, переносились сроки сдачи объектов первой очереди (прежде всего, конечно, имеется в виду Новая сцена). О том, что без конца модифицировались архитектурные проекты реставрации основного здания, я уже и не говорю. Каждый этап работ вызывал среди профессионалов ожесточенные споры, которые затем неизбежно выплескивались в прессу и превращались в горячую новость часа, а то и дня. И только в том, пожалуй, что реконструкция Большому театру нужна, сомнений ни у кого не было.
 |
Дабы и журналисты прониклись плачевным состоянием ГАБТа, их провели по маршруту, которым часом позже прошел Владимир Путин. Самое сильное впечатление - это, конечно, пространство под сценой. Пыльное, темное, в общем, мгновенная смерть для астматиков. Подумать только, именно из этих недр на сцене появляется воскресшая Жизель, именно сюда проваливается Мышиный Король! Среди многочисленных железных монстров, управляющих сценой, встречаются даже машины 1905 года выпуска. Бесценные раритеты! Но, извините, не "начинка" театра начала XXI века. Удручают и бытующие в Большом меры противопожарной безопасности. Например, металлические балки запенены специальным составом, каким конструкции на самом деле закончили покрывать еще в середине прошлого века. Когда видишь это, перестаешь удивляться тому, что в театре, с одной стороны, всегда дежурит около ста пожарных, а с другой - он ежегодно получает из соответствующих инстанций предписания о немедленном закрытии.
Другое больное место Большого - его фундаменты. Они доставляли театру головную боль с момента постройки. На самом деле трудно было найти в Москве более проблемное место: под театром протекает Неглинка, а грунты так и норовят "расползтись". Последствия такого месторасположения видны невооруженным глазом: за годы существования здание, кроме знаменитого портика, опустилось почти на 20 сантиметров, и базы пилястров переднего фасада оказались ниже баз колонн. Конструкторы только сейчас нашли способ решить эту проблему кардинально. Метод вдавливания свай и строительство стен в грунте позволит театру обрести долгожданную точку опоры. Как рассказал журналистам главный архитектор проекта реконструкции Большого театра Никита Шангин, сваи будут вбивать под здание до тех пор, пока все грунтовые воды и подвижные слои почвы не останутся позади. У геологов это называется достичь материка или скалы. "Это как в Библии, - поделился с журналистами г-н Шангин, - есть дома на песке, есть дом на скале".
 |
| Тот самый портик О.Бове. Точнее, то, что от него осталось |
И еще один бесконечно больной для ГАБТа вопрос - портик Осипа Бове. Напомним, что когда-то он украшал северный фасад театра, но, реконструируя здание после пожара в 1856 году, архитектор Кавос спрятал его внутрь. С тех пор не утихают споры о том, нужно ли спасать белокаменное свидетельство эпохи Бове или махнуть на него рукой. 15 марта Никита Шангин огласил окончательный вердикт: творение Бове будет демонтировано. "Восстановить его в первоначальном виде в любом случае невозможно, - рассказывает архитектор, - поскольку утрачены все капители, две колонны из десяти даже не во всю свою высоту сохранились. Фактически из архитектуры портика уцелели только белокаменные базы колонн, и их мы предлагаем со временем сделать объектами показа, например, экспонатами Музея архитектуры". Одно время широко обсуждалась идея о вынесении портика Бове на новый северный фасад Большого, но команда Шангина от нее отказалась. Копьевский переулок, куда выходит этот фасад, слишком узок для того, чтобы обеспечить портику достойный обзор. Вообще северный фасад будет нарочито современным: его проект еще не утвержден, но уже известно, что поверх него будут выпущены стеклянные шахты лифтов (их нельзя спрятать в здание, потому что иначе не получится создать репетиционный зал размером с основную сцену). Архитекторы принципиально не хотели соревноваться с великими предшественниками: новый фасад должен стать символом новой архитектуры, тогда как три остальных будут сохранены максимально полно.
Приоритеты научной реставрации доминируют и в концепции реконструкции зрительской части. Зал, фойе, анфилады - все это будет восстановлено в том виде, каким было при Кавосе. Отдельный вопрос - о гербе, который украшает зал. Сейчас на этом месте красуется советский глобус в колосьях. "Неужели он там так и останется?" - все недоумевал один из журналистов. "Это должно быть политическое решение", - уклонился от ответа Никита Шангин. Значит, вот для чего Президента позвали. Ну и еще, конечно, ради денег. Стоимость реконструкции Большого - около миллиарда долларов. Чтобы обеспечить учреждению культуры такую сумму, воля главы государства просто необходима.
Услышав цифру, Владимир Путин тут же переспросил: "Сколько?" Руководитель Федерального агентства по культуре и кинематографии Михаил Швыдкой повторил по слогам: "Двадцать пять миллиардов рублей". Президент помолчал и кивнул, подчеркнув, что в стране сегодня стабильная экономическая ситуация, и эти средства, безусловно, будут найдены. Михаил Швыдкой продолжил про деньги: двадцать процентов этой суммы придется на НДС и таможенные пошлины, что, по сути, означает банальное перекладывание средств из одного бюджета в другой. "Так, может быть, освободим Большой театр от этого бремени?" Владимир Путин этот вопрос проигнорировал, но спустя какое-то время заметил, что подобного рода "льготы" противоречат здоровым принципам российской экономики.
Шла на совещании речь и о реконструкции Мариинского театра - такого же символа русской культуры, как и Большой. Разница между ними только в одном - Большому новое здание уже построили, а Мариинке проект выбрали очень видный, но все никак не могут начать его реализовывать. "Золотой кокон" француза Доминика Перро главе государства самым подробным образом представил президент Российской академии архитектуры и строительных наук Александр Кудрявцев. Прозвучала и еще одна цифра: замысловатое здание оценивается в 192 миллиона евро. А на все реконструкционные нужды Мариинки требуется 330 миллионов долларов. При этом, пояснил г-н Кудрявцев, в условия архитектурного конкурса закладывалась максимальная стоимость проекта в 100 миллионов долларов, но ни один участник этой нормы не выдержал. У Президента тут же возник закономерный вопрос: а как же Перро тогда победил? Собравшиеся уже было красноречиво развели руками, но нашелся Михаил Швыдкой: "Мы все равно будем модифицировать здание, в нынешнем виде и объеме оно в Петербурге невозможно". "Архитектор всегда воюет с заказчиком, стараясь все сделать как можно дороже и эффектнее, - поделился своими опасениями Валерий Гергиев. - Нужно выработать политику пожестче. Нам бы не хотелось, чтобы Мариинский театр вошел в историю как один из самых дорогих". И, подумав, худрук Мариинки добавил, то ли с обидой, то ли с гордостью: "Впрочем, с Большим нам в этом смысле все равно не сравниться".
Оглашенные суммы слегка шокировали министра экономического развития и торговли РФ Германа Грефа. Он признался, что пока его ведомство не может их гарантировать. Чтобы обеспечить на два театра 1,3 с лишним миллиарда долларов, нужно к 2007 году вывести финансирование культуры на уровень как минимум 20 миллиардов рублей. Что и говорить, такие средства отрасли даже не снились. И Греф не скрывает: придется или другие отрасли урезать (что, прямо скажем, вряд ли), или лишить довольствия все прочие учреждения культуры. Тут вмешался министр культуры и массовых коммуникаций Александр Соколов, заметивший, что это недопустимая мера. И тогда Герман Греф рекомендовал директорам Большого и Мариинки "сократить аппетиты".
В общем, о финансировании договориться пока не удалось. Владимир Путин заметил, что "у денег совести нет" и они всегда будут соблазном нажиться, поэтому в деле реконструкции главное - "соблюсти норму прибыли". Точные же цифры будут определены ближе к лету этого года. Президент пообещал: ради Большого и Мариинского он лично сконцентрирует все административные и финансовые ресурсы. Отныне вопросы реконструкции этих театров будут обсуждаться в Кремле. "А это здание, - сказал Владимир Путин, - давно уже пора закрывать".
|
