Главная | Форум | Партнеры  |
|
АнтиКвар |
КиноКартина |
ГазетаКультура |
МелоМания |
МирВеры |
МизанСцена |
СуперОбложка |
Акции |
АртеФакт |
Газета "Культура" |
|
№ 30 (7287) 9-15 августа 2001г. |
Рубрики разделаАрхивСчётчики 
|
|
МнениеПортянки в традиционном музее, или Диалоги о главномТОЧКА ЗРЕНИЯМарина КОЛДОБСКАЯ В Петербурге прошел выставочный проект "Современное искусство в традиционном музее" - затея института PRO ARTE, поддержанная деньгами Фонда Форда. Пафос мероприятия - помочь малым музеям, сиротам нашей и вообще-то не сильно процветающей культуры. Большие музеи вроде Эрмитажа и Русского, считается, не бедствуют. Созданные в пору расцвета империи, они призваны с помощью художественных сокровищ демонстрировать державную мощь. Это престиж государства, и государство их не оставит. Но как есть большая родина и малая, так есть большой и малый музей. Малые музеи создавались деятелями бурных эпох в назидание потомкам. Все исторически важное отмечается созданием музея - до сего дня. Музеи в моде. В европейских столицах открываются целые музейные кварталы (только что открылся, например, в Вене). Петербург старается моде следовать - к примеру, сегодня в музеи собираются превратить кронштадтские форты. Музеи-мемориалы породила гордость от политических и военных свершений, в Питере самый известный из них - крейсер "Аврора". Музеи-квартиры породило почитание великих людей. От Дома Пушкина на Мойке, который стал штабом всероссийского литературного культа, до барских хором Кирова - в последнее время он успешно превращается в музей советского быта. Массой прелюбопытнейших заведений мы обязаны буму естественных наук и инженерной мысли - есть Музей артиллерии, Музей железнодорожного транспорта, Музей Института физиологии и прочие. Множество музеев создали в 20-30-е годы. Музей санитарии и гигиены - для борьбы с тифом, сифилисом и туберкулезом, косившими пролетарские массы первых пятилеток. Музей Ветеринарного института - побочный продукт борьбы за здоровье красной кавалерии и тягловых колхозных лошадок. Музей Арктики и Антарктики - памятник освоению полюсов, святое место челюскинцев-папанинцев, размещенное в отнятом у старообрядцев-единоверов храме. Такого рода музеи независимо от титула - этнографические: что бы ни выставлялось в витринах, главным экспонатом является образ мыслей породившей их эпохи, ее быт и обиход. И, встраивая свой проект в музейную экспозицию, автор-художник вступает в диалог не с вещами, а с людьми, которые пытались с помощью этих вещей рассказать о времени и о себе. Однако зачастую самое актуальное со временем становится самым ненужным, в музее настает мерзость запустения - но для понимания хода истории в такие заведения надо ходить. Хотя бы по разу. Проект PRO ARTE проводится уже второй раз - под крики "ура!", несущиеся со всех сторон. И от самих музейщиков, кое-какие деньги на этом поимевших. И от художников, поигравших с интригующим историческим материалом. И от критиков, увидевших в затее примирение учреждений советского покроя с актуальным искусством, многообещающий диалог постмодернистов с консерваторами. Хотя вообще-то диалог искусства с иной культурной средой - идея не новая. В середине 90-х в Москве было просто поветрие: искусство в тюрьме, в роддоме, в метро, в зоопарке, на Красной площади, в планетарии, на фабрике мороженого, покушались даже на церкви. Словом, лихорадочно осваивали те места, где "искусству не место". Оптимисты рассматривали эту художническую агрессию как свидетельство молодости и здоровья арт-сообщества, как бодрое преодоление заскорузлых культурных норм. Пессимисты не менее убедительно доказывали, что подобные поползновения - свидетельство глубокой дряхлости и творческой немощи. Неспособное создать ничего самостоятельно, искусство использует жесткий контраст с враждебным окружением для поддержания интриги, как выдохшийся спортсмен использует допинг. Словом, задуманный диалог вполне мог оказаться напряженным и развиваться по всем правилам идеологической борьбы: кто кого. Или энергетика музейной экспозиции раздавит затеи художника, или наоборот. Почти везде победили музеи. Материал, порожденный коллективным сознанием (а еще лучше - коллективным бессознательным), оказался мощней, чем любые индивидуальные затеи. В прошлом году сенсацией стал Музей патологоанатомии животных. Народ выходил оттуда пошатываясь. Расчлененные тела сотен замученных животных, лапы, мозги, пасти и кишки, изуродованные язвами, плешами, опухолями и наростами, чучела шеренгами, склянки колоннами... Богом забытый памятник наивному героизму и научному садомазохизму 20-х годов. Актуальный же проект, CD-ROM, - путеводитель Елены Елагиной и Игоря Макаревича, при всей именитости авторов казался не более чем скромным школьным пособием. Сейчас примерно такое же разочарование постигло поклонников питерских некрореалистов. Какие картинки ни выставляй в Музее судебной медицины, как ни заклинай дух Леонардо да Винчи - что значит все это рядом с банкой, где в формалине плавает шкура зэка с вытатуированными на причинном месте глазами! В прошлом году самым удачным оказался проект дуэта художниц Глюкли и Цапли, где авторы не добавили к экспозиции решительно ничего. В музее - подводной лодке с безумным названием "Народоволец" - погас свет, и публика, обдирая во тьме коленки о железяки в коридорах мертвой субмарины, пробиралась к выходу, слушая в наушниках девичьи бредни о любви Абеляра к Элоизе. Ощущение аварии было натуральным. (Через месяц затонул "Курск".) На этот раз самым удачным, по общему мнению, стал проект в Фонтанном доме (Музее Анны Ахматовой), размещенный в залах, где вообще нет никакой экспозиции. "Дембельский альбом" (кураторы Михаил Карасик, Петр Белый и Мария Коростелева) соединил подлинные армейские вещи с произведениями художников на темы войны, любви и свободы. В обители музы плача густо пахло портянками - зал был набит кирзовыми сапогами. Это может показаться странным только на первый взгляд. Музей Ахматовой - детище перестройки, и тема "книга и государственное насилие" здесь всегда проходит на ура. А дембельский альбом - как-никак книга. Определенно порожденная государственным насилием. Рукописная, рукодельная и искренняя, что особенно ценно. Слеза прошибала от ностальгически-лирических воспоминаний в картинках на тему "как я служил". От палатки полевого госпиталя с устрашающими орудиями исцеления. От садомазохистских плакатов-инструкций о способах обертывания ног портянками, прилаживании противогаза и приемах пользования сортирным "очком". От самопальных инструкций-пародий с картинками по ночным казарменным забавам - устройству "велосипеда", "ласточки" и т.п. От альбомов с зарисовками ночных мечтаний - девушек с длинными русыми косами (большими бюстами, цыганскими глазами, русалочьими хвостами - на выбор). Простой солдатский ад и рай. Простой российский быт и обиход. Простые интеллигентские хохмочки на тему "как нас имели". Что само по себе заслуживает музея. Также в рубрике:
|