"Натюрморт". 1970 г.

У галереи "Дом Нащокина" есть отличие – выставки здесь не пекутся скороспелыми блинами, а долго настаиваются, точно доброе вино. Их объявляют, но подчас откладывают на более поздний срок и (если уж пользоваться гастрономической терминологией) "доводят до кипения", заставляя предвкушать…

Но когда выставка открывается, то длится долго, давая возможность неторопливо, с душевным трепетом смаковать искусство. Жаль, неспешность в наше время – роскошь непозволительная.

Но именно вот так неспешно ищет сюжеты для будущих выставок директор галереи Наталья Рюрикова, по жизни вообще-то женщина стремительная.

Ее неспешность всегда вознаграждается первенством. "Дом Нащокина" первым в России показал персоналки М.Шемякина, Д.Плавинского, Д.Краснопевцева и Ю.Купера. Теперь Рюрикова – впервые – привозит (оставим за кадром огромные проблемы, связанные с этим привозом) в Москву работы художницы, которая доселе не знала, что такое выставка. Среди прочих причин, наверное, главная: собственная выставка вряд ли когда-либо интересовала Гаянэ Хачатурян.

Все в судьбе ее загадочно. Во всем тайна – восточная такая недосказанность, которую не всегда хочется расшифровывать. И все же откуда эти образы? Скорее всего, они из детства, если о дне своего появления на свет в 1942 году Гаянэ пишет: "Меня везли к дому, где жили львы, через мост из стеклянных веток вишен. От дома слышалось пение жонглерессы, голос переходил в звук скрипки".

Искусствоведы находят рифмы с творчеством Гогена, Пиросмани (естественно), Руссо и Тышлера. Возможно. От себя бы добавила Брейгеля, византийские мозаики и иранскую миниатюру.

Описывать картины Гаянэ считаю делом бесполезным, лучше обратиться к их названиям, подобным картинам: "Вуаль вино", "Утром: шорох фиалки. Вечером: арфовая ночь синего ореха", "Шествие апельсинового дня", "Прялка шествующих горожан", "Слон – пурпурный смычок".

Художница существует в ином мире, входя в который, следя за ее танцующей мыслью и снами, страшно возвращаться обратно. "Оттуда" она радуется земному великолепию. Здесь ей неинтересно. Так же, как неинтересны собственные выставки.

Гаянэ Хачатурян – фигура широкому кругу зрителей Москвы пока неизвестная, что компенсируется солидным списком ее верных поклонников: С.Параджанов, А.Тарковский, В.Спиваков, А.Демидова, Л.Улицкая.

На ее первом вернисаже в воздухе висело густое облако грузинской речи, которая, когда ее много, повышает температуру самого воздуха на несколько градусов. Становится теплее, и будто слышишь "шорох" Куры, ловишь аромат магнолии, запрокидывая голову, видишь качающиеся летние звезды.

Однако все это было снежным московским вечером, а "московские" грузины собрались вместе, чтобы увидеть творения землячки и сказать ей большое человеческое "мадлоб".