Главная | Форум | Партнеры  |
|
КиноКартина |
ГазетаКультура |
МелоМания |
МизанСцена |
СуперОбложка |
Акции |
АртеФакт |
Газета "Культура" |
|
№ 4 (7412) 29 января - 4 февраля 2004г. |
Рубрики разделаАрхивСчётчики 
|
|
АрхитектураИскусство высокого комфортаДом, который построен для себя Анна МАРТОВИЦКАЯ
Собственные дома архитекторов - особая страница зодчества. В ситуации, когда архитектор выступает одновременно и заказчиком, и проектировщиком, он нередко пытается прыгнуть "выше головы", реализуя в одном проекте все свои фирменные приемы. Многие из этих построек прославились на весь мир и сегодня являются местами паломничества ценителей зодчества. Десять лет активной частной архитектурной практики в России для многих проектировщиков увенчались строительством дома для своей семьи. Могут ли собственные дома российских архитекторов считаться их визитной карточкой? Станут ли они предметом завистливых взглядов соседей и образцами для подражания? Или архитектор - тоже человек, который имеет право на комфорт, не всегда совместимый с идеалами высокой архитектуры? Об этом рассуждают наши герои.
Внутренний диалогНикита БИРЮКОВ - один из самых востребованных архитекторов современной Москвы, генеральный директор популярного архбюро "Группа АБВ". Свой собственный дом он построил в подмосковном Архангельском, и выбранный стиль называет "деревенский минимализм". "Заказав самому себе дом, ты неизбежно попадаешь в ловушку, - признается Никита Юрьевич, - потому что разобраться в нюансах собственных пожеланий к будущему жилью очень сложно. Смущает и отсутствие каких-либо ограничений, теоретически я мог построить для себя все что угодно и рад, что в итоге оказался ограничен бюджетом и благодаря этому остался в рамках очень сдержанных решений". Помимо материальных ограничений архитектору не давала покоя мысль об эксплуатации собственного дома. Как он сам признается, в один прекрасный день он догадался, что "за городом, оказывается, нет специальной эксплуатирующей организации, способной взять на себя заботу об объекте", и это продиктовало целый ряд архитектурных решений. Например, Бирюков отказался от модной сегодня плоской кровли, отдав предпочтение скатной крыше. Не делал он и мансард, обустроив холодный чердак, который летом служит своеобразным кондиционером, а зимой, наоборот, удерживает тепло дома.
Дом Бирюкова - это материализовавшийся диалог: белого с черным, жесткого с мягким, частного с общественным. В плане дом представляет собой прямоугольник, разрезанный на две части по длинной стороне. Одна часть дома отведена под спальни, другая, по сути, является единым общественным пространством, двусветной гостиной, в которой разыгрывается основная жизненная интрига. Здесь и камин, и огромные стекла, открывающие дом природе, и выход на террасу... "Диалогичности" дому добавляют фасады: нижний этаж Бирюков покрыл штукатуркой, а верхний - мореным деревом, тема которого продолжается в балках, выставленных на всеобщее обозрение. Кто ты, маска?Сергей КИСЕЛЕВ, руководитель первого независимого архитектурного бюро в России "Сергей Киселев и партнеры", специализируется на общественных и индустриальных зданиях. Тема частного загородного дома стала для него актуальной лишь два года назад, когда он задумал построить коттедж для своей семьи. "Погружение в жанр было очень долгим, - признается архитектор. - Сначала были разработаны фантастические эскизы, подходящие для архитектурных журналов, но не для реальной жизни. Потом я оценил бюджет и собрал информацию о ценах на этом рынке, и все это так впечатлило меня, что я спроектировал слишком прагматичный и простой дом, который на семейном совете был признан банальным для архитектора. Конечно, я понимал, что все будут смотреть на дом Киселева, и это существенно тормозило мою работу. В итоге все закончилось тем, что дом стали строить без проекта, и мне пришлось догонять стройку простыми и понятными чертежами". Как и в своих общественных зданиях, Сергей Киселев в проекте собственного дома поставил во главу угла комфорт и функцию. Необходимость же сделать зрелищный экстерьер привела к появлению довольно агрессивного со стороны улицы каменного фасада треугольной формы. "Литературная затея этого дома сводится к образу стены, которая защищает нас от внешнего мира, и к этой стене уже как бы прислонен сам дом, - комментирует проект Сергей Киселев. - Мой дом стал воплощением мысли о том, что каждый человек носит маску. И форма конуса, срезанного по острой стороне, - это именно маска, за которой обитатели и гости дома видят его истинное лицо, доброе и ласковое". Дом Киселева нетрадиционно длинный. Он вытянут от улицы до начала крутого рельефа почти на 30 метров. На этом протяжении рельеф падает на метр сорок, дом как бы стелется вдоль него и делает по отметке первого этажа два уступа. Киселеву очень хотелось уйти от стереотипов современного загородного строительства, и он отказался и от двусветного холла, и от расположения спален на втором этаже. "Дом делался для нас, а мы любим жить поближе к земле, поэтому наверх подняты гостевые комнаты". Своеобразным замковым камнем первого этажа стал буйно разросшийся зимний сад, который играет роль перегородки между общественной зоной и приватной, зрительно увеличивая пространство и той и другой. В центре гостиной - оригинальный камин, вокруг которого обычно и протекает вся жизнь этого дома. Избушка в СнегиряхФедор РОЖНЕВ, руководитель бюро "АМ", при строительстве собственного дома исходил прежде всего из соображений экономии. Результат превзошел все ожидания - элегантный деревянный домик в поселке Снегири уже не раз становился лауреатом престижных архитектурных конкурсов. "Мне нужен был дом-дача, в котором мы не собирались жить постоянно, но могли бы приезжать в любое время года, - рассказывает Федор. - В доме имеются санузел, отопление, электричество, но он принципиально ничем не обшит и выполнен в нарочито простом материале - брусе". В плане дом представляет собой довольно замысловатую геометрическую фигуру - в восьмигранник основного объема врезан прямоугольник родительского домика, в котором старшее поколение может существовать совершенно автономно. Федор Рожнев любит рассказывать, что его первая бригада строителей, увидев этот план, сбежала, посчитав его слишком сложным. Кстати, рабочие и инструменты с собой прихватили, так что архитектору пришлось не только заново искать строителей, но и покупать все станки и стамески. Второй бригаде он сразу решительно заявил, что всю ответственность за жизнеспособность данного архитектурного проекта берет на себя и никакой критики не принимает. "Немного диктатуры - и дом получается таким, как надо", - смеется архитектор. Главный принцип организации пространства здесь - отсутствие каких бы то ни было коридоров. Их Рожнев считает лишней тратой квадратных метров и "завязывает" все пространства дома друг на друга, превращая их в эдакие сообщающиеся сосуды. В элегантную башенку ведет выкидная лестница - практика показала, что это не чистая архитектура, но очень действенный способ предохранения от грабителей, которые не соотносят внешний облик здания с внутренним и башенку просто-напросто не обнаруживают. "Я старался избегать глухих стен и где только можно было сделал большие окна. Меня многие отговаривали от этого, напоминали про зимы и суровый климат, но я люблю свет и решил рискнуть. Мои надежды оправдались - дом получился комфортным и теплым". Еще одним принципиальным решением было оставить максимально открытыми все конструкции - внутренности дома, балки и стропила стали частью интерьера, а широкие подоконники служат рабочими столами или скамьями для уставших дачников. Микс под знаком протестаСтереотипы в архитектуре, навязанные капризным климатом и слабо развитыми технологиями, пытается преодолеть и Александр ГЛИКМАН. Свой собственный дом он строит вопреки всем распространенным мнениям о том, каким должен быть российский коттедж. "У меня получается виртуозный микс, наполовину Палладио, наполовину ультрасовременный дом, - с восторгом делится архитектор своими достижениями. - Есть очень важный элемент - старая стена, которая является не только фасадом, но проникает внутрь дома и задает стиль всех интерьеров. Отсюда и колонны, и барельефы, и кессонированные потолки". Гликман - вообще большой поклонник смешения жанров и стилей, в московских архитектурных кругах притчей во языцех стал его дом "а-ля Исодзаки", внутри которого сооружена маленькая венецианская улочка. Двух более несовместимых вещей - японский минимализм и архитектура Дворца дожей - нужно еще поискать, но для Гликмана подобная эклектика стала средой, в которой он чувствует себя наиболее уверенно. "Мой дом строится вопреки всему - это правда, это его девиз, если хотите. В нем есть террасы, бассейн под открытым небом, а огромная внешняя лестница является формоопределяющим элементом фасада. Я утверждаю всем скептикам назло: эксплуатировать можно и нужно любые кровли, любые стены, в том числе и стеклянные, любые интерьеры. Мой дом принципиально не будет огорожен забором - пусть все видят его неповторимость и красоту". Также в рубрике:
|