АНДРЕЙ ЭШПАЙ: "Только не думайте, что я оправдываю Ивана Васильевича!"

Беседу вела Эльга ЛЫНДИНА
Фото Ирины КАЛЕДИНОЙ

А.Эшпай

Режиссер Андрей ЭШПАЙ снимает шестнадцатисерийный телевизионный фильм "Иван Грозный". Мы попросили его ответить на вопросы, связанные с новой работой.

    

- Вы и прежде снимали картины, связанные с прошлым России: экранизировали роман Достоевского "Униженные и оскорбленные", роман Анатолия Рыбакова "Дети Арбата", посвященный 30-м годам прошлого века, повесть Виктора Некрасова "Кира Георгиевна" (фильм "Многоточие") о начале 1960-х, наконец, пьесу Владимира Набокова "Событие", время действия которой - 1929 год. Но все это так или иначе - близлежащие вехи отечественной истории. Сейчас вы ушли в XVI век, в эпоху Ивана Грозного. Это для вас осознанный уход от современности?

- Да. Современность требует особого подхода. На мой взгляд, очень трудно сегодня найти некие обобщения, когда работаешь над современным материалом. Язык кино объемен и, естественно, предполагает не только документальные решения. Предполагается создание экранной реальности с определенным выходом за пределы этой реальности, чтобы таким образом отразить движение истории. Возможно, в современном материале мне трудно найти те образы, которые могли бы раздвинуть рамки создаваемого нами киномира. Уходя в историю, мне кажется, я нахожу их.

Что касается "Ивана Грозного", то, по-моему, этот период поразительно яркий в смысле решения многих вопросов о соотношении реальной жизни и духовности. В принципе такое соотношение существует постоянно, но в годы царствования Ивана Васильевича оно выступало особенно мощно и во многих параметрах.

Тогда шло некое перераспределение сил в трех ветвях христианской религии: православия, католичества и протестантизма. В Англии - яростный поединок католической и англиканской церквей, во Франции - католиков и гугенотов. Все предельно обострилось. На Руси большую роль в этом сыграла идея "Москвы - Третьего Рима". Она активно у нас развивалась и достигла своего пика при Иване Васильевиче. Не забывайте: его бабкой была принцесса Софья Палеолог из византийской императорской фамилии, ставшая женой его деда Ивана III. Иван Васильевич чувствовал себя не только прямым потомком византийского императорского дома, но и римских цезарей.

    

- Судя по восстановленному Герасимовым портрету, он действительно был похож на византийца. Вы упорно не называете вашего героя "Иваном Грозным". Отчего?

- Да оттого, что это прозвище было дано ему много позже его царствования, где-то чуть ли не в XVIII веке. Мне кажется, закрепилось же оно вообще после выхода на экран фильма Эйзенштейна "Иван Грозный".

Время Ивана IV - период активного расширения русского пространства, что тоже не могло не повлиять на соотношение реального и духовного. Идея становится главнее, важнее человеческой жизни, что, собственно, и произошло с Иваном Васильевичем. Человек он был, как известно, яростный и жестокий. Один из последних Рюриковичей и первый русский царь. Продолжил линию объединения Руси, то есть дело его предка Ивана Калиты. С другой стороны, вошел в историю как изувер и палач.

    

- Насколько убедительны факты его биографии, которые известны нам со школьных лет? Ведь сохранилось не так много подлинных документов, относящихся к Руси ХVI века?

- Действительно, сгорело множество документов той эпохи, и многое дофантазировано, что неизбежно для истории. Поэтому, проходя сквозь огромное количество литературы, читая труды наших историков, воспоминания тех, кто приезжал к нам в ту пору, я стал все больше ощущать, что каждый трактует по-своему то, что происходило в царствование Ивана.

    

- А вашей фантазии это дало посыл?

- Дало возможность придать известному мне материалу определенный ракурс и определенное значение. Возвращаясь к началу нашего разговора, скажу, что эпоха Ивана Васильевича позволяет найти очень интересное, на мой взгляд, решение идеи, которая пронизывала тот период русской истории.

Я обратил внимание на то, что жестокость Ивана, все эти пытки, казни - это его личное считывание библейских текстов. Иван Васильевич опускал эти тексты на грешную землю. Опускал рай и подымал для людей ад. Поступая таким образом, осознавал себя не простым человеком, а, возможно, Посланцем. Причем пришел к этому не постепенно. Эта идея была заложена в нем от рождения. Мы вспоминали о его императорских корнях, о "Москве - Третьем Риме". Он изначально жил в несколько смещенном пространстве. Идею его избранничества принимал даже Курбский. Он мог обвинять Ивана в ошибках, но верил, что Иван - избранник. Соответственно, царь был убежден в необходимости, непреложности того, что он делал. Страшно, когда человек вот так теряет реальное самоощущение. Наша картина в ее главном посыле - о ценности каждой человеческой жизни.

    

- Значила ли что-то отдельная человеческая жизнь для царя Ивана?

- Думаю, он был настолько сложен, что в каких-то определенных ситуациях ценил человеческие жизни. И человеческие души. При этом был очень субъективен. Полагал, что казнить - это сотворить ад, на что он имеет право. Грешил безбожно. Но был и царем, а царь должен карать! Нельзя простить тирана. Вместе с тем мы хотим его понять - не оправдывая.

    

- Понять историческую необходимость его кровавых деяний?

- Есть ли вообще такое понятие, как "историческая необходимость"? Наверное, есть. Иногда она может принести определенные результаты, будучи и страшно жестокой.

    

- Ваш фильм расскажет обо всем пути Ивана?

- Да. Первый этап - это история его отца Василия и рождение Ивана, детство, страшное, тяжелое, ранняя смерть отца, отравленная боярами его мать Елена Глинская, гибель ее братьев и ее фаворита боярина Овчины-Телепнева. Ивану было в это время девять лет. Его оставили в живых только потому, что он нужен был боярам, этот ребенок. В частности, был нужен Шуйским. Им могли манипулировать: он давал им в руки власть, влияние, сам того не понимая. Мальчик он был способный, очень эмоциональный, с даром видений, с мгновенными нервными реакциями. С малых лет со всех сторон его подстерегала опасность. Он рос в агрессивном, лютом окружении, и выжить ему было очень трудно. Формально же он находился у власти, которая раздиралась на самом деле противоборствующими силами. Историки пишут, что князья Шуйские очень унижали маленького Ивана и его брата Георгия.

    

- Георгий мало известен широкому кругу россиян.

- Родной брат Ивана был умственно отсталый, но Иван его очень любил. Георгий рано умер. А в детстве вокруг маленьких великих князей - тьма бояр. Они, по сведениям современников, были потрясающими храбрыми воинами, набожными людьми, вместе с тем интриганами и развратниками. Мог ли юный Иван, подрастая, сказать им: "Друзья, давайте мирно жить!" Ему изначально нужны были сила, жесткость, жестокость, чтобы такое окружение ощутило мощь его натуры, личность, которой надо было подчиняться.

Он действительно рано стал взрослым. Первый этап его жизни в основном светел. Он становится первым русским царем. Покоряет Казань, Астрахань; Казань он покорил в двадцать два года.

    

- Историки много пишут о его любви к первой жене, юной Анастасии Романовой. Так ли было на самом деле, или это желание таким образом несколько романтизировать облик грозного государя?

- Сегодня, мне кажется, трудно ответить на это со всей определенностью. Он выбрал Анастасию в жены. Но тогда это была целая акция - выбор царской невесты. Отбирали девушек, свозили на смотрины, снова отбирали. Настоящий спектакль. Но выбор Анастасии Романовой оказался удачным. Мне кажется, что, живя с нею, Иван находил какой-то баланс во взаимоотношениях с миром. При ней он все-таки ходил по земле. Видимо, случилась у них настоящая, взаимопритягательная любовь. Говоря современным языком, она придавала, пыталась придать его поступкам гуманистическое начало.

Заканчивается первый период, начинается второй, жесточайший - опричнина, когда вся жестокость словно вырвалась наружу. Официально опричнина существовала семь лет, но потом сам царь уже не мог ее остановить.

    

- В старых испанских хрониках Ивана IV называют "Хуаном Безумным" за его жестокость.

- Просто в Европе был создан такой образ русского государя. Хотя многое имело место в реальности. Вообще все было гораздо сложнее. Только не думайте, что я оправдываю Ивана Васильевича! Главное для нас - увидеть и открыть то, что происходило в его душе.

Будет и третий этап. Для меня самый интересный. Удивительно, но в 1579 году прекращаются казни. Возможно, Иван Васильевич начинает раскаиваться. А ведь ни один тиран, ни один властитель-убийца, кроме русского царя, не раскаивался на протяжении всей мировой истории: ни Калигула, ни Гитлер, ни Сталин. Иван же помнил всех своих жертв. Есть его покаянные записи, покаянные письма. Возможно, одна из причин - наступавшие на него болезни и физические муки. У него был совершенно заизвесткован позвоночник, в организме масса ртути. Возник страх, сомнения. Если ты подвластен таким человеческим мукам, стало быть, ты - не Богочеловек, как раньше казалось Ивану. А если ты простой смертный, то тебя постигнет кара за великие твои грехи.

Когда задумываешься над третьим этапом в судьбе царя, вспоминаются "Братья Карамазовы" Достоевского, бунт Ивана Карамазова, "слезинка ребенка", история мальчика, которого загрызли собаки. Повторюсь: даже если в душе царя возникли какие-то сомнения по поводу его страшного прошлого в последние годы, то это очень существенно и важно.

Наша страна на протяжении едва ли не всей своей истории поддается идеологическому прессингу властителей. Притом, что нередко и сами властители оказываются тоже жертвами той же идеологии. Такими были Иван Васильевич и Малюта Скуратов.

    

- Судя по всему, вы в первую очередь все-таки ищете психологический срез эпохи Ивана Васильевича.

- В первую ли, во вторую, но ищем, что особенно непросто в историческом костюмном фильме: бояре, бороды... Очень легко уйти в сказочность.

Первоочередным для нас было своего рода путешествие от Достоевского в глубь истории, в души людей, живших в эту эпоху. Перечитывая переписку Ивана Васильевича и Курбского, можно сразу уловить борьбу в их позициях, в их отношениях, в том числе в личных. И мы ни в коем случае не станем делать из Курбского предателя. В чем серьезное отличие от картины Сергея Эйзенштейна.

    

- Вы подвели меня к вопросу, который давно напрашивался. Существует классический фильм Эйзенштейна "Иван Грозный". Мировая классика. Помогает ли вам его присутствие в кинематографическом пространстве? Или вы снимаете свою картину абсолютно независимо от фильма Эйзенштейна?

- Начиная работу, мы, естественно, пересмотрели картину Эйзенштейна, которую практически знаем с детства. Великолепны ее композиционная структура, монтаж, выверенность всех компонентов. Тем не менее фильм Эйзенштейна принадлежит времени, в котором он был создан. В чем-то он и сейчас - учебник для кинематографистов. Но - учебник.

Мы делаем другой фильм. В ином ключе. В ином жанре. Тем более у нас проект телевизионный, а это диктует свои законы.

    

- В том числе подробное изложение жизни главного героя?

- Да. Нужно найти ключ через какие-то подробности. Мы стремимся чуть ближе подойти к Ивану Васильевичу.

Не забывайте: то, что делал Эйзенштейн, было заказом. Идеологически он, конечно, контролировался. Мы хорошо знаем разницу между первой и второй серией. У нас другая задача и поэтому другой подход к материалу. Великий фильм Эйзенштейна не оказывает на нас влияния. Мы, разумеется, не соревнуемся с гениальным режиссером, надеясь на самостоятельное решение этой истории.

Мне кажется, в картине Эйзенштейна есть сцены, которые и сейчас современны: эпизоды с опричниками, например. Великолепна там музыкальная партитура. Но даже это все-таки в большей степени уже относится к прошлому.

    

- У вас тоже в музыке главенствует симфонизм?

- Нет. Музыку мы записали еще до начала съемок. Во-первых, звучит хор, в основном это песнопения в исполнении семи мужских голосов. Такую музыку писал сам царь Иван Васильевич. Писал стихиры - церковные песнопения.

    

- Они дошли до наших дней?

- Частично. Мы используем эти старые записи. Ноты в то время на Руси писались крючками. Кроме этих стихир, прозвучит хоровая музыка, написанная моим отцом, композитором Андреем Яковлевичем Эшпаем. Словом, вся наша музыка - хор с ударными.

    

- Кто снимает ваш фильм?

- Прекрасный оператор Шандор Беркеши. Это наша третья совместная работа после "Детей Арбата" и "События". Много съемок ручной камерой, что неслучайно в связи с уже упомянутым желанием приблизиться к царю Ивану.

    

- Лица XVI века разительно отличаются от наших...

- Естественно. Мы стремимся соответствовать истории насколько это возможно. Процесс кастинга был длительным. В картине будет очень мало знакомых актеров. Большинство из них еще не известны нашим зрителям. Для нас было важно и то, сумеют ли они донести, выразить огромное внутреннее напряжение тех, кто жил при Иване Васильевиче.

    

- Наверное, один из самых сложных моментов - поиск и утверждение актера на главную роль?

- Да, задача была очень непростой. В результате мы остановили свой выбор на актере Александре Демидове. У нас его пока не знают. Он - выпускник актерской мастерской Андрея Александровича Гончарова в ГИТИСе (ныне РАТИ). После окончания института работал за рубежом. Статью, темпераментом, своими внешними данными, даже голосом Демидов напоминает Николая Черкасова. Анастасию сыграет Мария Шашлова, дебютантка в кино. Она - актриса Студии театрального искусства под руководством Сергея Женовача. Молодого Ивана играет пятнадцатилетний студент театрального института Ваня Макаревич, сын Андрея Макаревича. Очень реактивный, с прекрасной энергетикой, внутренним азартом, что близко его герою. Курбский - актер из Таллина Александр Ивашкевич, на мой взгляд, очень интересный. Малюта - Вячеслав Ковалев, он долго работал в Новосибирске, сейчас актер Театра имени Маяковского.

Если бы мы пошли по пути звезд, думаю, мы потеряли бы эффект создания нужной нам среды.

    

- Будет ли в картине линия, связанная с Евфросинией Старицкой, занимавшей большое место в фильме Эйзенштейна? Ее борьба за престол, на который она хотела возвести своего сына, двоюродного брата Ивана?

- Будет, но в несколько иной трактовке, чем у Эйзенштейна. Старицкую играет Евгения Симонова, ее сына - Роман Артемьев.

    

- Сегодня для России очень актуальна идея государственности. Найдет ли это отражение в фильме?

- Думаю, что у нас она связана с первым, светлым периодом пути Ивана. Идея объединения сегодня существенна не только для нас. Объединилась Европа. Вместе с тем бушует разъединение, недавний пример - Косово.

Для нас действительно актуален вопрос создания прочного единого государства после распада Советского Союза. Но я никогда не любил притягивать за уши прошлое к современности. Какие-то ассоциации возможны. Но это не должно никоим образом заслонить то, ради чего снимается фильм. То есть рассказа о том, что живет в глубине души русского человека. Уж так расположена Россия. Недаром говорят, что она - буфер между христианством, исламом и буддизмом. Россия, в общем, и спасает Европу самим фактом своего существования, и это находит отражение в душевном, духовном устройстве наших людей. Они живут в постоянном поиске гармонии, причем на максимальных режимах и часто в максимальных проявлениях. В этом, наверное, основная сцепка времен.

    

- Как вы справляетесь с такой сложной задачей, как создание исторически достоверного экранного изображения Руси XVI века?

- Мы пытаемся приблизить героев фильма к нашим дням и найти в связи с этим образную структуру картины. Это изначально предлагает свои ходы и в изобразительном решении картины. Мне кажется, на экране должно быть много зимней натуры, снега. Образ огромного заснеженного пространства всегда доминировал в представлении о России. При Иване Васильевиче зима была дольше, холоднее. Словом, как говорят о нас во всем мире, - будет "русская зима". Воссоздать сегодня подробно, документально то время очень и очень сложно. Скорее, мы создаем наше представление о нем. Натуру мы снимаем под Москвой, в Алабине, в Рузе. Снимаем в деревянном городе на "Мосфильме". Будем строить павильон.

    

- Появятся ли на экране жены Ивана Васильевича?

- В том числе. Не все эпизоды с их участием велики, но они будут.

    

- Все семь его жен?

- Официально их было пять. Но было еще много любимых женщин. Одну из них за измену Иван живьем закопал в землю. Вот еще одно отражении его страшных душевных изломов.

    

- Когда зрители увидят ваш фильм?

- Думаю, в конце 2009 года. Выпускающая компания "Аврора", генеральный продюсер Владимир Досталь. Это была его идея снять картину о царе Иване, его предложение мне, после чего к работе подключилась наша студия "Демарш".

КИНО

• АНДРЕЙ ЭШПАЙ: "Только не думайте, что я оправдываю Ивана Васильевича!"
• Почти все о любви
  В Москве прошел Кинофестиваль франкофонии
• Антон Корбайн контролирует
  Простой вид искусства

КНИГИ

• Как стать продюсером
• Мистерии Лопушанского