Список номинантов по разделу "Литература" невелик. Чести претендовать на главную государственную премию страны удостоились четыре прозаика и два поэта. Однако даже собрание имен, в нем представленных, поучительно и интересно: вряд ли можно более отчетливо и наглядно обозначить то, что мы находимся не только на рубеже веков, но – на рубеже разных литературных традиций, стиля жизни и смены самого представления о роли литературы и литератора. Тонкая, изысканная и романтичная Юнна Мориц (сборник "Лицо"), известнейшие Глеб Горбовский (сборник "Окаянная головушка") и Владимир Войнович (роман "Монументальная пропаганда") принадлежат к блестящей плеяде писателей, которая в свое время, как А.И.Герцен, спасла достоинство либеральной интеллигенции и русской литературы. Тогда не занимать гражданскую позицию было невозможно, поскольку мир делили на две части – кто не с нами, тот против нас. Они были "против" – разумеется, каждый по-своему. И их судьбы так же включены в ткань литературного процесса, как и их творчество. Виктор Пелевин (романы "Жизнь насекомых" и "Чапаев и Пустота") и Андрей Волос (роман "Хуррамабад") принадлежат 90-м, когда гражданская позиция перестала быть обязательной для российского литератора, самой литературе строго указали, что она уже не "наше все", а всего лишь род художественного творчества. Это судьбоносное десятилетие потребовало от писателя не только литературного дарования, но особой изобретательности – впервые за долгие годы критерий "интересно, занимательно" стал более значим, чем "важно и необходимо". Кстати, Виктору Пелевину среди очень немногих принадлежит честь открытия формулы успеха в эпоху либеральных реформ. В этом весьма представительном списке Евгений Попов занимает особое место: он в известном смысле естественное продолжение первых и предтеча вторых. Попов вышел из литературной традиции, которая в недалекую еще эпоху соцреализма называлась андерграундом и находилась в оппозиции как к господствующему художественному методу, так и к образу жизни, квинтэссенцией которого он являлся. Аполитичность была их гражданской позицией и одновременно формой протеста, они искали и находили смешное и нелепое в том, что представлялось великим и незыблемым. Эта генерация, подарившая нашей культуре дворников-поэтов и философов, создавшая интеллектуальное поле невероятного напряжения, уже не удостаивала систему пафосной борьбы. Шаг от великого до смешного они преодолели легко, в известной мере облегчив литературе проживание в эпоху, когда пафос был уже не ко двору. В конце 80-х "андерграунд" вывели на свет божий и включили в культурный оборот. Естественно, выяснилось, что в нем было много интересного и необычного, но и немало того, что ушло тихо и бесследно. Евгений Попов остался и занял место в ряду самых известных, популярных и любимых писателей страны. "Подлинная история "Зеленых музыкантов" (издательство "Вагриус, 1999), жанр которой сам автор определил как роман-комментарий, – это история о конформисте, вполне преуспевшем в новой России. Но главное все-таки не сюжет, а 888 комментариев к нему, которые представляют собой, по сути, остроумное, ироничное, точное и глубокое исследование последних десятилетий прошлого уже века. Евгений Попов обладает исключительно редким талантом находить в повседневности те мельчайшие детали, без которых невозможно ни понять, ни увидеть целого, особенно если это целое – мироощущение поколения, живущего в странную, тяжелую, романтическую, лицемерную и страдающую эпоху. Это наша новейшая история, история живая, сохранившая аромат времени, очень узнаваемая и даже родная. Какими бы мы ни стали, мы все вышли из того времени, как русская литература из гоголевской "Шинели". И именно это многое объясняет… В принципе, наверное, объясняет все. Как пишет автор в предисловии, "основной целью книги является демонстрация грядущему поколению молодежи страданий и ошибок их "промотавшихся отцов". Как представитель последних, могу подтвердить – это достойная форма реабилитации…