Главная | Форум | Партнеры  |
|
АнтиКвар |
КиноКартина |
ГазетаКультура |
МелоМания |
МирВеры |
МизанСцена |
СуперОбложка |
Акции |
АртеФакт |
Газета "Культура" |
|
№ 40 (7297) 18-24 октября 2001г. |
Рубрики разделаАрхивСчётчики 
|
|
СобытиеЖизнь - индейка"Долгий рождественский обед" Т.Уайлдера в Табакерке ТЕАТРИрина АЛПАТОВА
Справедливости ради надо заметить, что символическая трапеза длится чуть более часа. Но успевает при этом захватить в свою орбиту жизни не одно поколение семейства Бэйярдов. Ситуация складывается почти по Чехову: люди обедают, а тем временем ломаются и заново устраиваются их судьбы. Ученик Петра Фоменко и сподвижник Сергея Женовача по преподавательской работе штатный режиссер Табакерки Миндаугас Карбаускис между тем несет в себе всю загадочную прелесть прибалтийской театральной традиции. Немного мистики, чуть-чуть символики - и все это растворено в слегка деформированной реальности, которая то и дело взрывается эмоциональными актерскими всплесками не без примеси гротесковых интонаций. Крошечная сцена пуста и затемнена (сценография Александра Боровского). Где-то на заднем плане свалены в кучу простенькие стулья - вероятно, их количество определено численностью семейства, которое некогда было весьма внушительным. От них вверх по темной стене тянется гирлянда светящихся лампочек. В центре - маленький вращающийся столик, за которым едва угнездятся трое-четверо персонажей. Горит свечка, теснятся тарелки и бокалы, гордо возлежит на блюде запеченная рождественская индейка. Румяная бутафорская тушка переживет всех, к ней так и не притронутся - просто не успеют. Жизнь катится куда быстрее, чем ежегодный праздничный обед. Служанка (Юлия Полынская) так не похожа на простую помощницу по хозяйству. Закутанная в черное, она здесь - поводырь в сторону вечности. Нечто вроде Харона в женском обличье, открывающего уходящим дверь в иные миры. Самая обычная эта дверь на самом деле выглядит весьма зловеще. За ней - непроницаемая тьма. И если кто-то из наших героев, устав от бесконечного жизненного "обеда", переступает порог добровольно, то кого-то невозмутимая Служанка-смерть тащит туда волоком, решительно захлопывая дверь. Тьма выпадает на долю любого - будь то старик или младенец - запеленутого пластмассового пупса Служанка выносит быстро и решительно, не обращая внимания на недоуменный взгляд матери Леноры (Ольга Красько) и на ее беспомощно протянутые руки. Коротенький этот спектакль успевает сменить и темп, и цветовую гамму. Вначале жизнь мчится на полном скаку, одетые в светлые наряды ручной вязки обедающие, кажется, за ней не поспевают. Вот только что вспоминала "индейцев" матушка Бэйярд (Марианна Шульц), как уже тяжело переваливается за упомянутый порог, взмахнув на прощание сухонькой ручкой. Раз - и невестке ее сына Лючии (Марина Салакова) Служанка вручает младенца, два - другого. Не успели занять свои места у стола маленькие стульчики, как тут же выскакивают враз выросшие детки: Чарлз (Никита Зверев) и Дженивива (вновь М.Шульц). И так далее, до бесконечности. Стариков, родителей и детей играют одни и те же актеры, периодически чередуясь на сцене. Этот замечательный театральный прием погружает в атмосферу одной Семьи, где дети похожи на родителей, а внуки - на бабушек с дедушками. Звучат одни и те же фразы, затверженные, кажется, на генетическом уровне. И разговоры - все об одном. Маленький городок, где обитают Бэйярды, стал их такой же крошечной, но вселенной. Правда, младшему поколению все же вырваться отсюда хочется. И во второй части спектакля начнется череда уходов: легко, без сожаления покинут опостылевший домишко Лючия-младшая (М.Салакова) и Родерик-младший (Сергей Угрюмов). И тут время затормозит свой бег, а обед действительно станет казаться бесконечным. Оставшиеся облачатся в черные одеяния, в актерском исполнении проявится едва ли не эффект замедленной съемки. Последней уйдет чужая старушка, кузина Эрменгарда (Надежда Тимохина), некогда приглашенная в гости, да так и оставшаяся здесь навсегда. Служанка проводит ее к двери, поддерживая под руку. Сама же воцарится в опустевшем навсегда доме, тяжело опустится в кресло-качалку, несколько раз прокатится вокруг стола с нетронутой праздничной птицей и затихнет с вязаньем в руках. Но это конец, скорее, покинутого всеми дома, но не жизненных устоев Бэйярдов. Еще живая Ленора - Красько, поехавшая навестить сбежавшую дочь, начнет и на новом месте кропотливо и упорно строить "наш городок". Жизнь вновь медленно заскрипит по старонакатанной колее. Другой же им не дано. Также в рубрике:
|