У государыни Императрицы был стул
Выставка в Историческом музее
Юлия ЛОГИНОВА
 |
| Кресло. Первая четверть XIX в. Красное дерево |
Государственный Исторический музей и фонд "Русская культурная инициатива" опять вместе. На этот раз они представляют выставку "Сто и двенадцать стульев из собрания Государственного Исторического музея" (первая выставка "Святое искусство Руси" прошла года два назад). Как и первый опыт, вторая совместная акция удалась. И если в первый раз музей сумел благодаря помощи фонда показать и опубликовать свои уникальные коллекции русской деревянной церковной скульптуры и резной иконы, то на сей раз такая удача выпала на долю стульев.
Вообще коллекция мебели ГИМ насчитывает более двух тысяч предметов и является одной из самых крупных в стране (ее можно сравнить лишь с коллекцией мебели, которую хранит Эрмитаж). Она собиралась в течение 125 лет, и в нее вошли как собрания известных коллекционеров, например, родного брата собирателя импрессионистов П.И.Щукина, предметы из обстановки подмосковных дворянских усадеб, авторские произведения художников и архитекторов, так и коллекции созданных сразу после Октября, но просуществовавших сравнительно недолго двух музеев - легендарного, описанного в книге И.Ильфа и Е.Петрова "Двенадцать стульев" Музея мебели и Бытового музея 1840-х годов, который размещался в московском доме Хомяковых.
 |
| Неизвестный художник XIX в. "Мужской кабинет в усадебном доме" |
Да и рискнуть показать лишь стулья, впервые сделав один вид декоративно-прикладного искусства предметом выставки, авторы (автор концепции Ольга Стругова, заведующая отделом дерева музея) решились, вдохновившись сюжетом всенародно любимого романа и юбилеем Музея мебели, которому исполнилось бы 80 лет. А уже решившись, поняли, что на самом деле стул - это такая вещь, которая: 1) является не только предметом первой необходимости, но и стала с некоторых пор, примерно с конца XVII века, обязательным атрибутом любого европеизированного интерьера; 2) по нему можно и нужно изучать историю искусств, в данном случае мебельные стили в России (петровское барокко и елизаветинское рококо, классицизм Екатерины II и александровский ампир, бидермайер и историзм, древнерусский стиль и модерн); 3) музей хранит целую кучу стульев-раритетов, на которых сидели царедворцы времен Алексея Михайловича, сподвижники Петра I (например, Яков Долгоруков), скандально знаменитая фрейлина Екатерины II Перекусихина и многие другие, сыгравшие в российской истории не самую последнюю роль; 4) стульями являются не только просто стулья, но, например, и троны (трон Александра I из Московского сената) или же кресло для упражнений (один из первых в мире тренажеров), которое было выполнено по английскому образцу середины XVIII века для московского Английского клуба, и даже так называемое кресло ретирадное (кресло-клозет) в стиле московского усадебного ампира, которое являлось в начале XIX века типичным предметом обстановки уборных комнат дворянских особняков. Но чтобы зритель не заскучал и не утомил свой взгляд, тупо отслеживая скучный типологический ряд, на выставке решили не использовать столь привычных стеклянных гробов-витрин (что, ко всему прочему, пожалуй, впервые обнажило архитектуру залов). А все это многообразие стульев, которые были созданы в период с конца XVI до начала XX века и которых ровно 112, художник выставки Борис Мессерер разместил на круглых, подсвеченных снизу, многоступенчатых подиумах. И стулья - безымянные участники театральной массовки - стоят на них, как на сцене, зато стулья-раритеты, наоборот, словно герои-любовники, беззастенчиво дают собой любоваться, удаленные от основной массы своих собратьев на отдельные сценки-подиумы. А чтобы совсем мало не показалось, Натальи, Перевезенцева и Скорнякова, хранители коллекций живописи и графики отдела ИЗО музея, решили выставку обогатить изобразительным рядом (русская портретная живопись XVIII - начала XX веков, где так или иначе присутствует мебель эпохи, и интерьерная живопись и графика XIX - начала XX веков, как говорили в России, "вид в комнатах"). И представили столь блестящий материал, который, в очередной раз показав неисчерпаемость музейных коллекций, придал выставке некую завершенность. Потому что стало совсем понятно, как смена архитектурных стилей влияла на внутреннее убранство помещений. Потому что можно попытаться воссоздать внутреннюю жизнь дома и особенности быта его обитателей. Потому что многочисленные и разнообразные по назначению кресла и стулья, которые изображены на прелестных картинах неизвестных художников XIX века, писавших интерьеры городских и загородных обиталищ среднего дворянства, нередко точно совпадают по конструкции и декоративным деталям с образцами из коллекции музея. Потому что стало понятным, что не всегда стул был просто стулом, но часто нес и аллегорический смысл. Например, в царских парадных портретах трон-кресло символизировал величие власти, что сохранилось и в портретах вельможных особ, как, например, на портрете князя В.М.Голицына 1906 года работы В.А.Серова.
 |
| Д. Кваренги. Кресло из гостинного гарнитура. Конец XVIII в. |
Кроме того, на выставке впервые выставляются многие экспонаты, как стулья, так и изобразительные материалы (в частности, впервые полностью экспонируется уникальный альбом "Виды церкви, жилых и парадных комнат в доме московского генерал-губернатора", выполненный в 1902-1909 годах учениками и преподавателями Строгановского художественно-промышленного училища, а большей частью - известным художником, графиком и театральным декоратором И.И.Нивинским и подаренный Российскому Историческому музею великой княгиней Елизаветой Федоровной в 1911 году, где четырнадцать акварелей демонстрируют бесконечное разнообразие видов стульев и кресел, украшавших интерьеры этого знаменитого в Москве дома, построенного в конце XVIII века М.Ф.Казаковым для московского генерал-губернатора графа З.Г.Чернышева (который впоследствии стал резиденцией московских генерал-губернаторов и в котором жили августейший председатель музея и московский генерал-губернатор Великий князь Сергей Александрович с супругой, Великой княгиней Елизаветой Федоровной).
 |
| Г.Михайлов. "Портретная в доме князя В. Кочубея". Середина 1830-х гг. |
На выставке, пожалуй, впервые в нашей стране, использовано ноу-хау западноевропейских музеев в такой непростой области выставочной и экспозиционной работы, как этикетаж. Здесь этот необходимый элемент любой экспозиции не приклеен к стенке, не крепится к витринам (поскольку их попросту нет), а распечатан на больших листах на русском и (замечу, опять-таки впервые в музее) английском языках с номерками, соответствующими номерам экспонатов как на выставке, так и в каталоге. Кстати издан и каталог, презентация которого, а также приуроченный к ней аукцион стульев (как в романе, но не музейных!) состоятся в рамках работы выставки.
Так что Исторический музей выступил на сей раз в совсем непривычной для себя роли. Консервативный по определению, он вдруг превратился в смелого экспериментатора, подарив зрителям не только уникальные экспонаты (это теперь уже не ново, так как каждая выставка, даже самая проходная и незначительная, показывает их в невероятных количествах), но и интересную концепцию и спорную, но необычную экспозицию. Очень хочется, чтобы не в последний раз.
