Хемингуэй с государевой дороги

Открытия исхоженных маршрутов

КУЛЬТУРНОЕ ПРОСТРАНСТВО

Мария ТОКМАШЕВА
Георгий ОСИПОВ
Фото Андрея МОРОЗОВА

Будни кадомской кружевницы

Грядущие длинные-предлинные праздники требуют движения. В прямом и переносном смысле. Но даже если кризис когтистой лапой сжал семейный бюджет, нельзя себе отказывать в удовольствии путешествия. Даже по маршрутам изъезженным вдоль и поперек. В России все меняется - в том числе и культурный ландшафт. В этом убедились корреспонденты "Культуры", проехав по Тверской и Рязанской областям Центральной России.

Речная крыса или этнография ?

По дороге из Москвы в Петербург (или обратно) не стоит ограничивать свои желания. Вот, например, едешь себе, едешь - бац, а на дороге стоит указатель - "Выдропужск". Девяносто девять из ста решат, что все из-за выдр и их пуха. И проедут себе в Москву (или Петербург). И лишь один остановится и поймет, что ни к выдрам, ни к меху название этого села отношения не имеет.

Рязанщина: красотки, святость и ухабы

Существует легенда, что свое странное название село получило потому, что Екатерина Великая именно там приказала "выдрать пуще" не понравившегося ей ямщика. По другой версии, Выдропужск (или Выдропусск) - место, где даже выдры вели себя свободно. Поэтому в словаре Даля запечатлен и тверской диалект: "выдроглазничать" - глядеть нагло, нахально.

Но все это только легенды. Сегодня местные жители связывают название своего села с его уникальной этнической историей. Территория Спировского и еще трех соседних районов (Лихославльского, Максатихинского, Рамшковского) - это место расселения тверских карел. В большом количестве они переселялись сюда уже после Смутного времени, спасаясь от экономического и конфессионального давления новой шведской администрации.

Хемингуэй земли Рязанской

Эта многострадальная этническая история - сегодня активно развивающееся направление рекреационной пропаганды администрации Тверской области и Спировского района. Туристская зона, проходящая через Выдропужск, носит название "Карельская тропа". Правда, пока реальных средств для развития этой "тропы" не найдено. Потенциальных инвесторов немного, но и они не спешат вкладывать свои деньги в возрождение "русско-карельского быта". Поэтому администрации приходится довольствоваться проектными предложениями.

Спировские подвижники агитацией занимаются по всем провинциальным канонам. При выдропужской школе, например, действует музей - подобный тем, что в советские времена назывался "комнатой Боевой и трудовой славы". И действительно, в самом музее представлены все обязательные элементы советской эпохи - от трудового красного знамени до трогательных писем с фронта. "Карельскую" тему поддерживает уголок крестьянского быта, где в экспонатах числятся образцы посуды и одежды карелов.

Для заезжих гостей выдропужская школа, кроме всего прочего, устраивает и показательные выступления: под руководством учителей на импровизированной сцене школьники начальных и средних классов исполняют карельские народные песни. Мотив, как у русских народных, слова - труднопроизносимые, еще труднее запоминающиеся. Но дети, кажется, поют осмысленно. По словам учителей, в спировских школах уже давно изучают карельский язык и культуру...

Развитию туризма может помочь... война 1812 года. В список федеральной юбилейной программы попала Усадьба Н.М.Свечина в Дубровке. Еще в начале XX века Дубровку называли новоторжской Швейцарией. Парк в имении был создан в середине XIX века. Парадный двор перед южным фасадом главного дома был окаймлен сиренью и старыми лиственницами. От юго-западной границы парка к парадному двору вела липовая аллея. Рядом с домом были два небольших заросших пруда прямоугольной формы, окруженные ивами, тополями, вязами. На территории усадебного комплекса, кроме двухэтажного дома с мезонином, располагалась Спасская церковь с четырехколонными тосканскими портиками и двухъярусной колокольней.

Но все это великолепие за прошлое столетие пришло в негодность: парк и усадебные постройки запущенны, Главному дому и Спасской церкви требуется немедленная реставрация. "К счастью, восстановительные работы в усадебном комплексе попали в список мероприятий к юбилею войны 1812 года, - говорит глава Спировского района Виктор Юдин. - В противном случае уже через пару лет восстанавливать было бы нечего, и мы потеряли бы один из ярких образцов провинциальной дворянской усадьбы".

Чуть не потеряли спировчане другой памятник - уже скорее религиозного значения - храм Смоленской иконы Божией Матери Выдропужской.

Церковь эта сооружалась в несколько этапов во второй половине XVIII - первой трети XIX века и относится к "редким многопрестольным храмам". Но это что касается уникальной архитектуры. В духовном смысле главное достояние церкви - икона Выдропусской Одигитрии (Путеводительницы) Смоленской, чудом уцелевшей после пожара деревянной церкви еще в XV веке. Местные жители нашли тогда икону под слоем пепла на месте бывшего алтаря храма.

Известна икона стала после появления "Повести о чудотворном образе пресвятые Богородица иже в Новгородской области в веси нарицаемой Выдропусском, в храме святаго великаго мученика Христова Георгия". Сюжет произведения связан с похищением иконы из храма одним из воинов князя Иоанна III во время новгородского похода и ее чудесным возвращением в храм. Воин перенес Выдропусскую "Одигитрию" в свою Муромскую вотчину и поставил в местном храме. На следующее утро, когда воин попросил священника спеть молебен перед новой иконой, "налетел вихрь, поднял икону, она вознеслась над церковью и исчезла".

Спасена была икона и во время Великой Отечественной войны. В выдропужском храме тогда квартировались солдаты, охранявшие пленных немцев. Среди солдат был сын умученного большевиками протоиерея священномученика Николая Поспелова Кронид, сам после войны ставший монахом Псково-Печерского монастыря. Когда красноармейцы получили приказ отапливать храм иконами, Кронид сообщил об этом местному жителю, который, собрав воз дров, привез их красноармейцам и обменял на чудотворный образ.

Сегодня на подобные подвиги икона местных жителей пока сподвигнуть не может. "Люди вообще перестали в церковь ходить. Отвернулись от Бога. Только деньги сейчас для них главное", - с горестью в голосе замечает местный священник отец Георгий. Церковь находится в жутком состоянии: восстановительные работы требуются ей уже давно. "А средств на это не достает, - говорит о материальных проблемах Виктор Юдин. - В селе уже почти никого не осталось. Старики одни живут, молодежь уезжает в города на заработки. Вот село и вымирает. Много домов уже без хозяев стоит. А землю тут никто не покупает. Есть, конечно, дачи, принадлежащие москвичам. Но их состояние церкви волнует мало".

На той же "государевой дороге" расположен и валдайский Иверский монастырь, которому, кстати, в 1654 году царь Алексей Михайлович пожаловал погост Выдропусск. Богато отреставрированный Иверский монастырь сверкает "золоченым пятиглавьем". Позолота для куполов, как, собственно, и масштабная реставрация самого монастыря, впечатляет. И уж сами решите, что больше повлияло на высочайшие темпы восстановления разрушенного и заброшенного на валдайском острове монастыря: святость для православных образа Иверской иконы Богоматери или близость резиденции Владимира Владимировича Путина.

Сны "рязанской украины"

...Стоит себе в рязанской глубинке, на дороге Сасово - Кадом деревенька. Ничем вроде бы от тысяч других, себе подобных, не отличается. Кроме названия - Мыс Доброй Надежды. "От этого Терека в поэтах истерика", - заметил как-то Маяковский по схожему поводу. И тут - и в поэтах, и в простых туристах - нет отбоя от желающих предложить собственную версию столь диковинного имени.

Возможно, жил тут когда-то на покое старый морской волк, и долго снились ему былые странствия, предполагают одни. А может, жила тут когда-то добрая женщина по имени Надежда, всех путешествующих кормила-поила-привечала, - допускают другие. Скорее всего, все проще: места вокруг пойменные, низменные, в половодье их часто заливает ближняя река Мокша, и только небольшая возвышенность, на которой стоит деревенька, оставляет небольшую надежду на спасение от вешних вод.

Естественно, "история с географией" здесь совсем неслучайна. Когда-то на полном серьезе обсуждался вопрос о перенесении столицы РСФСР в Рязань как самый что ни на есть типичный среднерусский город. Все так, но вот география у области уж больно специфическая. По форме - почти правильная окружность, а столица - в северо-восточном углу, почти на границе с Подмосковьем. И многие культурные сокровища, которыми славна Рязань, находятся поблизости от нее, в этом же углу: Солотча, Константиново, Пощупово... А остальное? Остальное - площадью почти со Швейцарию - называется "рязанской укрАиной". И, увы, далеко не всякий ревнитель родной старины даже из самой Рязани до этой "украины" у границ Нижегородской, Пензенской и Тамбовской областей добирался. Хотя и "надета" Рязанщина сразу на две федеральные автотрассы.

Сомятники и их "вениз"

Типичный "украинский" городок - семитысячный Кадом. Восемьсот лет исполнилось ему в нынешнем году. Происхождение имени - темно и недостоверно. То ли от имени мифического татарского хана Кадыма, то ли от мордовского слова "кадонь", обозначающего оставленную, брошенную землю, то ли от упомянутого в словаре Даля слова "кадомить" - шататься, слоняться без дела. Вроде бы - о беспокойном характере реки Мокши. Но и об одном из свойств русского характера...

А история Кадома - как у многих его ровесников. Едва отпала ратная - крепостная на краю засечной черты - "надобность", он начал быстро хиреть и, хотя в 1779-м и стал уездным городком Рязанской губернии, в советское время "дослужился" лишь до типового поселка городского типа. А какие "мундиры" полагались в те времена столь мелкотравчатым служакам, известно всем. И потому нет у нынешнего Кадома, как, впрочем, у десятков и сотен российских уездных городков, большей заботы, как обрести свою собственную перед лицом всей страны индивидуальность, то, что по-английски зовется емким словом "identity"; и часто поминаемый ныне "бренд" - лишь часть его.

Чисто городская внешность - тоже часть индивидуальности

Кадома. Над Мокшей - четыре огромных холма. Их легко принять за фрагменты рукотворных валов. А в самом центре - весьма представительный Милостиво-Богородицкий монастырь. Однако он родился куда позже главного символа Кадома, промысла, который зовется венизом.

Искушенный читатель заметит с полным основанием, что "Venise" - в переводе с французского означает Венецию. Все так. Венеция, как когда-то и Брабант, славилась весьма популярным у русских богатеев кружевом ручной работы. У царя же батюшки Петра Алексеевича были свои способы защиты отечественного производителя, а потому импорт венецианских кружев был строго запрещен... И как научились в Кадоме волшебному искусству вышивки белым по белому? То ли действительно нескольких уроженок лагуны Сан-Марко уговорили приехать в Россию и передать опыт русским коллегам, то ли сослали за какие-то провинности в рязанскую глушь нескольких обученных тому ремеслу знатных столичных девиц? Опять - все сны, сны, сны на в самых общих чертах заданную тему...

Часто-часто мелькают руки и пальцы немногочисленных мастериц, выводящих стежки ручной филейной вышивки. Невероятно трудоемок этот пожирающий зрение промысел - на вышивку диаметром 5 - 6 сантиметров уходит полный рабочий день. И не очень удивляешься, глядя в фабричной лавке на больно кусающиеся цены - того стоят эти вышивки, далеко не каждому карману доступные и в немалом количестве попадающие в подарочный фонд Президента РФ.

Какими диковинами, кроме кружев, еще славился Кадом? Жители практически всех российских городов имели "неформальные" прозвища, иной раз достаточно обидные. Скажем, осташи - жители селигерской столицы - звались ершеедами. А за кадомцами закрепилось прозвище... сомятников. Говорят, когда-то, в давние времена, некая почтенная кадомская леди после очередного большого паводка нашла на печи своего затопленного перед тем дома огромного сома. Было то, или приснилась здоровенная рыбина той кадомчанке - кто знает? Но не нуждающегося в чистке сома в Кадоме поныне любят и готовить умеют. Где, в каких столицах можно попробовать котлеты из мяса сома и пирожки с мясом рыбины, имеющим едва уловимый привкус тины?

И "сыроеги" - чисто местное лакомство из тонко размолотого пшена и меда с какими-то добавлениями, тайна которых, как говорят жители села Котелино, хранится уже не первое столетие. В Котелине - гигантский Никольский собор 1916 года, равных которому, хотя бы по размерам, мало даже и в столицах, и... всего-то около двухсот жителей. Они говорят на стойко сохраняющемся диалекте. И хорошо понимают, что на приеме гостей, которые хотели бы посмотреть на "глубинную", экологически чистую Россию, можно зарабатывать. В соседнем селе Кочемирове пошли дальше - открыли весьма колоритный музей "Русская изба". Что-то получается, что-то - нет, но никогда в этих якобы "депрессивных" селах не услышишь за спиной злобного бурчания, с каким нет-нет, а столкнешься даже в самых популярных туристических центрах: мол, понаехало тут москвичей...

Не зря зовут здешнюю округу и "рязанским Афоном": тонкие ценители архитектурных красот морщатся от "эклектичного", по их мнению, ансамбля возобновленного двенадцать лет назад женского Милостиво-Богородицкого монастыря середины позапрошлого века. Но и местными жителями, и проезжающими паломниками - Кадом лежит на давно намоленном пути в Дивеево и Санаксар - монастырь почитается не только из-за привезенной с Афона чудотворной иконы Милостиво-Киккской Богоматери. Не стоит, как известно, село без праведника, а монастырь - без духовника.

А духовник этот, отец Афанасий, происходящий из касимовских речников - высокий, сильный и статный старик с длинной бородой. Таких хоть в штатском пиджаке на улицу выпусти - все равно с полувзгляда понятно, что это священник. Из тех, что, по выражению Достоевского, сразу же "берут твою душу в свою", отец и добрый пастырь, а не строгий проработчик. Тип для нынешнего духовенства, увы, редкий - вот и едут к отцу Афанасию люди не только из Рязанской области, но из куда более отдаленных мест...

"Куба-Либре" по-сасовски

Соседний же райцентр Сасово, некогда богатое торговое село, лишь в 1920-х годах обретшее городской статус, в прежние времена на культурной - в отличие от экномической - карте России в целом, и Рязанской области в частности, было почти незаметно. Такие и на машинах, и на поездах обычно проскакивают, "не повернув головы кочан и чувств никаких не изведав". Чувства начали пробуждаться еще в давние советские годы, когда на окраине Сасова, на выезде в сторону Шацка, появился (когда - уже никто не помнит) огромный памятник Эрнсту Хемингуэю: писатель, как бы выйдя с ружьем из леса, присел у обочины. Ружье, правда, давно украли, но очень многие останавливаются - сняться на коленях у "папы Хэма", который на Рязанщине, конечно, никогда не бывал. Но бывали студенты-кубинцы, обучавшиеся на летчиков в местном училище - они, говорят, и порадели о памятнике.

Так и смотрел с легкой укоризной автор "Старика и моря" на сасовцев: что же чужим-то только памятники ставите, самим, что ли, некем похвалиться? Оказалось, что очень даже есть: в деревне Ключи в 1829-м родился великий философ-"космист" Николай Федоров - только 12 апреля 1961 года как-то случайно вспомнили, что настоящая фамилия его - Гагарин... И теперь с Федоровым - правда, опосредованно - связывают знаменитую, известную каждому уфологу "сасовскую воронку". Образовалась она около двадцати лет назад, и происхождение ее доныне неизвестно. Есть в районе и музеи других знаменитых земляков - автора "Цусимы" Новикова-Прибоя, творца популярной некогда песни "На побывку едет молодой моряк" Аверкина. Но все это - пусть очень колоритные, яркие, но разрозненные черточки, из которых еще предстоит сложиться индивидуальности Сасова. Уже помянутая деревенька Мыс Доброй Надежды - из них же. Почему уральские Париж, Лейпциг и даже Фершампенуаз то и дело мелькают не телеэкранах, а чем хуже тот же Мыс, у которого, правда, пока почти ничего "за душой", кроме доброй надежды на лучшее будущее?

КУЛЬТУРНОЕ ПРОСТРАНСТВО

• Хемингуэй с государевой дороги
  Открытия исхоженных маршрутов