ИГОРЬ СТЕПАНОВ: "Шансон малолеток - абсолютно неблатной"

Беседу вела Светлана ХОХРЯКОВА
Фото И.КАЛЕДИНОЙ

VII Международный правозащитный кинофестиваль "Сталкер" пройдет в декабре в Центральном доме кинематографистов. Наш разговор об этом событии - с генеральным продюсером фестиваля, директором Гильдии кинорежиссеров России Игорем СТЕПАНОВЫМ.

    

- Фестивалей у нас, Игорь Юрьевич, ныне много. Как вам кажется, удалось ли "Сталкеру" обрести свою нишу?

- В программе нашего фестиваля представлены игровые, документальные, анимационные картины, которые отобраны не только по художественному принципу. Они затрагивают проблемы нарушения прав человека. Главная наша цель - средствами кино формировать общественное мнение. "Сталкер" - конечно, праздник кино, но с серьезным звучанием, со слезами на глазах, это не отдых, а достаточно тяжелая работа, поскольку фильмы в основном тяжелые. У нас нет тусовок, банкетов-фуршетов, и нам достаточно трудно добывать средства, ведь спонсоры охотнее дают деньги на фестивали, проходящие на берегу моря, где можно отдохнуть и потусоваться. И зритель у нас сложный. Как правило, это люди, пережившие горе. Увидев в названии слово "правозащитный", они и хотят обрести эту защиту. Поэтому на фестивале всегда затягиваются дискуссии о болевых проблемах. Мы стараемся собирать программы по тематическому принципу, к тому же время диктует свои темы. Встала проблема отмены смертной казни - мы обратили на нее особое внимание, поставили вопрос о том, нужна ли смертная казнь в России.

    

- Вы говорили, что фестиваль нацелен на формирование у зрителя определенных идеалов. Вы все еще наивно верите в магическую силу искусства, его способность что-то формировать?

- Я не только наивно верю, но и вижу подтверждение тому в зрителях, которые к нам приходят. Люди, глядя на афишу, наверняка думают о том, что всюду воруют, грабят, убивают, зачем же еще тратить вечер, чтобы все это смотреть на экране? Но зачем-то все это им необходимо, ведь они не садомазохисты, чтобы мучить себя чем-то ненужным. Недавно мы ездили с программой фильмов о правах человека в Душанбе. Оказалось, что проблемы наркомании, плохого отношения к своим родителям - болевые, и наши фильмы давали зрителям возможность высказаться. Люди приходят на "Сталкер" на целый день, с термосами, бутербродами, смотрят фильмы, плачут, терзают режиссеров вопросами.

    

- Вход на сеансы бесплатный, значит, приходят в основном бедные, а вы на них ориентируетесь?

- Наш фестиваль независимый, мы не просим поддержки у государства. У нас нет богатых спонсоров. Мы не спекулируем благотворительными сеансами для пенсионеров и не выпрашиваем у банкиров деньги под них. Ищем партнеров среди тех организаций, которые на постсоветском пространстве решают те же проблемы, что и "Сталкер". Принципиально не устраиваем показов для малоимущих. Работаем со студентами, хотя и для пенсионеров делаем несколько спецпрограмм в дневное время. Нацелены наши программы главным образом на молодежь, которой завтра принимать решения.

    

- У вас нет ощущения ущербности, связанного с тем, что "Сталкер" все-таки не находится в эпицентре внимания?

- О какой ущербности можно говорить, если регионы нас просто разрывают на части, просят приехать, чтобы получить возможность встретиться и побеседовать с серьезными режиссерами. Фестиваль собирает тысячные залы. Мы показываем фильмы, не имевшие прокатной судьбы. Ездим в самые трудные и фактически заброшенные регионы России, куда другие не ездят и где кинотеатры иной раз заколочены, как это было в Брянске. Приходится их буквально заново открывать, снимать амбарные замки, как в Ростовской области. К нашему приезду специально красят полы. Когда мы приехали в Курск, то в бюджете области не было денег на кино. Говорили, зачем нам кинотеатры, зрителя-то нет. Но вот провели мы там фестиваль, и в следующем году появилась строка в бюджете о кино. Оказалось, что зритель в Курске жив.

    

- Накануне фестиваля вы выпустили диск с тюремными песнями...

- Мы постоянно посещаем тюрьмы и колонии, мужские и женские, в том числе и для малолетних преступников. Сидят там не за банку варенья, а за убийства, насилие, грабеж. Иногда спрашиваем: "Как ты убил? За что?" А в ответ: "А, шел по городу, навстречу - человек, о чем-то меня спросил, я его толкнул, а тут палка лежала. Я его палкой, он упал и умер".

Никита Михалков издал на свои личные средства благотворительное издание Библии, а мы его передаем в дар колониям. Показываем там фильмы, в том числе и картину В.Приемыхова "Кто, если не мы" о малолетних преступниках. Евгений Крайнов - исполнитель главной роли - такой же подросток, как эти ребята. Возникает разговор после показа фильма. Режиссеры, побывавшие в колониях, пребывали в шоковом состоянии. Тяжелое зрелище. Часто после наших выступлений подходят ребята и в ответ дарят нам свои рисунки, мягкие игрушки, сделанные своими руками, устраивают концерт, поют свои песни. Вот мы и решили познакомить с их творчеством как можно больше народу. Ведь завтра они выйдут из мест лишения свободы, будут жить рядом с нами, и надо сделать все, чтобы люди не ожесточались против них. Да, человек совершил преступление, но виноват в этом не только он, но и общество в целом, среда, и мы должны помогать ему занять достойное место в этом мире. Год назад издали альбом рисунков ребят, находящихся в заключении, а теперь вот и лазерный диск "Шансон малолеток". Может быть, кто-то из них поверит в свои силы, и что-то переменится к лучшему в его судьбе. Песни, которые они поют, абсолютно неблатные. Они о любви, о доме, о маме, о дружбе. В рамках фестиваля мы проведем акцию "Песня на воле". Вадим Абдрашитов, снимавший свою "Охоту на лис" в тульской колонии, вручит эти диски ребятам. Придут и другие режиссеры. Ребята приедут из колоний, причем из самых отдаленных регионов, и многие впервые увидят Москву. Пройдет концерт с их участием, прозвучат песни, вошедшие в диск, - всего их 36.

    

- Однажды один из фестивальных фильмов изменил судьбу заключенного...

- Действительно, на нашем фестивале показали картину "Три дня и больше никогда". Пьяный командир пытался изнасиловать солдата. А парень схватил автомат и расстрелял офицера. Военный трибунал приговорил солдата к смертной казни, и его отправили на поселение на остров Огненный. Раз в семь лет парню полагалось трехдневное свидание. А мать его уже немолодая, и следующих семи лет, возможно, у нее могло и не быть. Жюри, в составе которого и Анатолий Приставкин, входящий в Комиссию по помилованию, посмотрело фильм. А потом Приставкин показал картину членам комиссии, которая позднее ходатайствовала перед Президентом Ельциным о помиловании. Пришел отказ. Но после второго обращения дело было пересмотрено, и парень вскоре выйдет на свободу. Так наш фильм изменил судьбу конкретного человека. Как-то показали мы картину о беженцах, которых некогда родная им земля не принимает, чьи дома сжигают, а на работу устроиться нет никакой возможности. И люди в Липецке и Санкт-Петербурге удивлялись тому, как мало им было известно об этой проблеме. Официальным лицам пришлось держать ответ. Общественные деятели нередко приходят на наш фестиваль без приглашения, просят слова. Для многих людей "Сталкер" - это трибуна, с которой они хотят донести что-то важное до широкого круга людей.

КИНО

• ИГОРЬ СТЕПАНОВ: "Шансон малолеток - абсолютно неблатной"
• Путешествие Аси и Саши в Атлантиду
  А Дмитрий Харатьян становится продюсером
• Возвращение в невинность
  Об этом "Даже не думай"