Школа рисования - школа жизни

В поисках академизма

Юрий АРПИШКИН

Новая жизнь Российской академии художеств началась, как известно, с события замечательного - волей нового президента ее ряды пополнились людьми, которых даже в страшном сне невозможно было представить себе рядом. Список новых академиков объединил Глазунова и Шилова с Сарабьяновым и Пиотровским. И, хотя Дмитрий Владимирович Сарабьянов не нашел в себе сил участвовать в работе академии и от предложенного член-коррства отказался, замысел Зураба Церетели консолидировать все изобразительные силы державы был признан удавшимся как сторонниками, так и противниками президента.

Но академия не была бы собой, не пожелай она подвести под столь удачный политический маневр историческую базу. Выставку "Академический рисунок XVIII - XX вв.", по-видимому, следует воспринимать как успешное начало этой нелегкой работы. История, правда, немного сопротивляется, но академики не унывают. Самым правильным выходом из положения, пожалуй, был бы такой: не ставить под вывешенными рисунками ни имен художников, ни дат создания. Это обеспечило бы чистоту эксперимента. Экскурсантам же следовало предлагать определить, где Крамской, а где прошлогодний выпускник суриковского института. Отгадать было бы непросто. Устроители выставки убеждены, что именно это и называется традицией. Никого не смутило, что к одной традиции, таким образом, оказались причислены не только Брюллов и Шишкин, но и Мыльников (председатель ЛОСХа советских времен) и Эрик Булатов (классик нонконформизма). С последним судьба сыграла злую шутку: в архивах Суриковки отыскался его ученический рисунок "Обнаженная". Сорок лет назад Булатов решительно отказался от пути, на который его наставляли в институте, но "биография догнала", и теперь едва ли не единственная работа художника, доступная соотечественникам, - на выставке в академии.

Надо сказать, что все эстетические конфликты, оказывается, поддаются разрешению простым способом: "Признанные художники и педагоги, обладающие высоким профессиональным мастерством, - И.Бродский, Д.Кердовский, Ш.Абугов, П.Шиллинговский, В.Шухаев - приложили много усилий к тому, чтобы... сохранить ценный опыт, накопленный Императорской академией художеств в плане основных принципов и методики преподавания рисунка" (из пресс-релиза).

Основой пафос выставки - апология мастерства или, выражаясь более деликатно, умения. Что, само по себе, вызывает только сочувствие. Особенно на фоне привычных глазу отечественного зрителя полотен с человеческими изображениями, где "руки моделей спрятаны в карманы, а ноги - в траву", по остроумному замечанию знатоков. Но, спрашивается, где на белом свете найти человека, который скажет, что уметь делать нечто профессионально - плохо. Так что пафос хоть и достойный, но излишний. Тем более что никакое умение не поможет стать художником тому, кто "рожден быть кассиром в тихой бане". Выставка это, кстати, очень наглядно, хотя и непреднамеренно, демонстрирует.

При всех концептуальных и прикладных мотивах, определивших особенности этой экспозиции, есть в ней и свои маленькие открытия, в конечном счете более значительные, чем громокипящая декларация эталонности академического образования. Например, графика художника Дормидонтова конца 20-х годов нашего века. Или некоторые портреты Бродского, затерявшиеся в его наследии среди известного рода полотен. Однако требовать, чтобы академия ограничилась столь локальными задачами, было бы, по-видимому, как минимум "политически недальновидно".

ПАЛИТРА

• Школа рисования - школа жизни
  В поисках академизма
• Голая Джоконда
  "Леонардески" в Эрмитаже
• "Русский Сезанн" из Софии
  Из жизни Фонда культуры
• Человек в конце тысячелетия
  Canon и "Известия" подводят итоги фотоконкурса
• Дорога к "Светлому Посаду"
  Кузнец-монументалист Валентин Воробьев
• Сибирский самородок
  Памяти Андрея Поздеева