Летучий голландец Николай Путилин

Номинанты "Золотой маски"

Беседу вела Галина ЗАЙЦЕВА
Санкт-Петербург

После 12-часового перелета певец появляется в Петербурге, вечером у него - спектакль. А в девять утра - опять самолет в Нью-Йорк. Впрочем, Валерий Гергиев, очевидно, приучил своих артистов к сумасшедшему ритму жизни: нашлось у Николая ПУТИЛИНА время и для нашей беседы.

    

- Всегда кажется, что история чьего-то восхождения может помочь другим нечто понять в жизни. Каков был ваш путь на Олимп?

- Я не считаю, что взошел на Олимп. "Житель" Олимпа - это, например, Пласидо Доминго, у которого в 60 лет энергия, голос и потенциал, как в юношеские годы. Или Валерий Абисалович Гергиев. Позавчера он дирижировал в Нью-Йорке оркестровой репетицией "Хованщины", вчера выступал в Москве с концертом, сегодня в одиннадцать часов в Петербурге у него репетиция концерта, с часу до трех - репетиция оперы "Лоэнгрин", которая должна исполняться завтра, и вечером - спектакль "Летучий голландец". Вот это называется Олимп. А то, что у меня, - это нормальная работа. Нормальная, хотя и трудная.

    

- Кто открывал для вас новые высоты в профессии?

- Это прежде всего мой педагог Юрий Фомин, сейчас живущий в Сыктывкаре. Я учился у него частным образом. Это Екатерина Константиновна Иоффель, класс которой я окончил в Красноярской консерватории. В моей жизни было много хороших режиссеров, например ныне покойный Пасынков, с которым мы работали в Казани. Но настоящий подъем был связан с Валерием Гергиевым, пригласившим меня в 92-м году в труппу Мариинского театра. Он и сейчас многое подсказывает мне, причем и с режиссерской точки зрения тоже. Это очень сильная поддержка. Из нынешних режиссеров назову Темура Чхеидзе.

    

- Режиссер драматического театра не отвлекает певца от главного все-таки в опере - вокала?

- Нет. В драматическом театре бывает такой период, как застольные репетиции. Там ищут движущие рычаги текста, наш "текст" - музыка. Вагнер, "Летучий голландец". Мы сидим с Темуром Чхеидзе, только не читаем, а поем. День сидим. Второй. Третий. Четвертый. Он слушает. Через неделю опять репетиция... Он не говорит нам, где стоять, куда идти. Он объясняет, что нами в этот момент движет. Независимо от того, куда ты пошел, мы разбираем, зачем это и для чего. Чтобы потом это мог понять зритель. Драматические режиссеры в опере нужны. В любой профессии есть чисто технические навыки. Но главное - научиться внутри всего этого думать. Роль можно сделать по- разному. Станиславский говорил, что есть пятьдесят способов сказать: "Я тебя люблю". Я думаю, это относится и к оперным ролям. Чхеидзе из тех людей, которые стараются это передать. Как в свое время Фомин учил меня думать в профессии вокально. Главное - уметь слышать то, что тебе говорят. И уборщица может подсказать такие вещи, которые тебе пригодятся.

    

- Для вас действительно имеет значение мнение уборщицы, или прислушиваться-таки стоит только к знатокам?

- Имеет значение и мнение уборщицы, потому что, проработав в Мариинском театре лет сорок, она переслушала самых замечательных певцов. И я знаю, что весь обслуживающий персонал театра всегда потом обсуждает, кто как вчера спел.

    

- Галина Вишневская сказала о себе: "Мне опера была неинтересна как театр". Вы тоже начинали свой творческий путь в оперетте. А когда вас очаровала опера?

- Я всегда мечтал петь в опере. То, что буду певцом, знал с 12 лет. У меня был свой кумир - Муслим Магомаев, и я вовсю его копировал. Когда я учился и служил в армии в Ансамбле песни и пляски, пел и "Фигаро здесь, Фигаро там", и "Шагает солнце по бульварам". Потом уже отказался от эстрады. А в оперетту пошел, во-первых, потому, что там был мой педагог и можно было с ним еще позаниматься. А во-вторых, потому, что оперетта способствует свободному самоощущению на сцене - там ведь надо уметь не только петь, но и говорить, и двигаться.

    

- Как вы думаете, опера - это все-таки элитарное искусство?

- По большому счету все-таки элитарное. На Западе билеты в оперу стоят страшно дорого, чем уже определяется круг зрителей. Это у нас раньше билеты в музыкальные театры распространяли по профсоюзной линии. В опере публика своя и у нас, и за рубежом.

    

- Перед какой публикой вы больше любите выступать?

- Перед нашей.

    

- Почему?

- Родная.

    

- В чем это ощущается?

- Во всем. И прежде всего в энергетике зала.

    

- В настоящее время бурно обсуждается, какой нам нужен театр - стационарный, с постоянным составом, или временные антрепризы со сборными труппами. Судя по всему, ваши возможности не сковывает то, что, работая в труппе Мариинского театра, вы зависите от его планов?

- Такая постоянная труппа, как труппа Мариинского театра, - это наша жемчужина. Такой нет нигде в мире. Гергиев и его театр - явление уникальное. На Западе все это знают. Наш художественный руководитель считает, что лучше работать в театре, чем участвовать в каких-то неизвестных проектах. И что не нужно ездить прослушиваться ни к каким именитым дирижерам. Если они хотят, пусть сами приезжают и слушают. Я с ним согласен.

    

- То есть все ваши контракты заключаются только с его согласия?

- Да, всегда необходимо отпрашиваться. Но меня это не тяготит. Получив то или иное предложение, я сам нуждаюсь в совете: стоит или не стоит его принимать. Ведь не со всяким дирижером будешь петь.

    

- А какой театр вам интересен как зрителю?

- Из-за отсутствия времени я в театре практически не бываю. Мечтаю о том, чтобы появилось некоторое количество свободного времени, и я мог бы посетить балет Мариинского театра. А так не вижу ни прогонов в театре, ни премьер.

    

- Значит, о драматическом театре и речи не идет?

- О БДТ можно только мечтать!

    

- Сейчас в Петербурге есть и "театр Европы" - МДТ.

- У БДТ свои традиции, и, я думаю, это сказывается и прослеживается в любом его спектакле.

    

- Но театр без художественного лидера - уже другой театр. Что было бы с Мариинским театром без его лидера?

- Гергиев создал огромный механизм. И, если бы вдруг выпал мотор этого механизма, который и двигает все эти пятьсот человек, наверное, машина встала бы.

    

- Что дают для творческого роста выступления с другими труппами?

- Это колоссальный опыт. В начале моей карьеры я прошел через множество фестивалей. Они всегда открывали что-то новое. И сейчас я учусь постоянно. Слушаю, спрашиваю. Например, недавно пел с Барталетти. Это маэстро, который сорок два года дирижировал спектаклями с величайшими певцами! У меня с ним было десять "Джоконд". А до этого я пел "Джоконду" в Ла Скала. Там принято "прикрывать" звук, делать его "темным", с вибрациями. И я к этому привык. Приехал с готовой "Джокондой", сделанной в Ла Скала. Начинаем работать. А он мне говорит: "Ты что, Тито Гобби? Пой, как поешь. Открой нотку".

    

- Что вас на сцене "заряжает", а что может выбить из колеи?

- Не с каждым партнером удобно работать. Очень важно, когда хорошо работается с дирижером. Это главный фактор - его импульсы, настрой. Бывает, замечательно споешь и думаешь: почему это я так спел сегодня? Вышел вроде в обычном состоянии, но дирижер дал такой заряд! С Гергиевым можно сделать что угодно!

    

- Вы достаточно времени проводите в красивейших городах мира. В каком городе вам приятнее всего находиться?

- Когда я переехал в Петербург из Казани, то долго скучал по ней. А сейчас люблю Питер больше всех других городов. Страдаю без него. Через десять дней мне становится тяжело в любом городе. Вот сейчас возвращаюсь в Нью-Йорк... Но там потрясающий театр. Лучшего театра я не встречал. По организации, четкости работы. Искусство должно организовываться, как любая работа. Вдохновение вдохновением, но работа должна строиться железно. Там театральная система работает, потому что работают законы. А у нас нет, поэтому все держится на энтузиазме одиночек.

    

- Вы пережили столько трагедий на сцене, а что вам видится трагичным в нашей жизни?

- Национальная трагедия. Мы очень подпитываем Запад - и учеными, и художниками. Распались какие-то экономические связи, упал рубль, и самое страшное - уходит душа. Ведь Россия - это живой организм. А когда душа расстается с телом...

МУЗЫКА

• Летучий голландец Николай Путилин
  Номинанты "Золотой маски"
• Нет гениям и злодействам!
  Маленькая трагедия в Большом
• Сильви Брюне в поисках себя
  ФКЦ продолжает парижский сезон в Москве
• Театральный роман Юрия Гамалея
  Мемуары
• Куда ни оглянись, всюду немец
  К истории русских консерваторий

ХРОНИКА

• Новые проекты РНО
• Итак, Бежар, танцуем "Болеро"!
• Влюбленный Прельжокаж
• Французская песня из Канады