Дефицит столов и стульев

Итоги XXIX Московского международного кинофестиваля

Светлана ХОХРЯКОВА
Фото Ирины КАЛЕДИНОЙ
и Натальи ЧЕТВЕРИКОВОЙ

Повсюду тщательный досмотр

Завершился ММКФ, а уже через день собрались для разговора члены Гильдии киноведов и кинокритиков с руководством фестиваля, впервые представленным почти в полном составе, разве что не было Никиты Михалкова. Складывается ощущение, что дело мы имеем не с временщиками, а с людьми, которые действительно хотят что-то изменить в лучшую сторону. Отборщики работали, как бригада МЧС, спешно, но и в прежние годы, даже без чрезвычайки нынешнего дня, все делали пожарно, в последние месяцы. На этот раз особыми открытиями конкурс не блистал (он вообще этим редко отличается), слабо были представлены в нем Азия и Латинская Америка, а это чрезвычайно перспективные и даже модные кинотерритории. Много было организационных накладок - задержки показов иной раз на час, плохое качество перевода, наушники вместо электронной строки (за исключением вечерних показов конкурсной программы), журналистам не хватало информации. Многое упирается в мелочи. Приведу только один пример. Жюри российской критики, членом которого мне довелось стать, в один из последних дней фестиваля долго искало хоть какое-нибудь помещение, чтобы провести заседание и подвести итоги. Наконец нашли угол. Сами притащили стол, я с пола подняла листок старого объявления и протирала им сильно загрязненную поверхность этого стола. Листок стал черным. Так что ММКФ не только стульев на сцене не хватало во время заключительной церемонии (пришлось жюри отправлять в зал), но и столов, культуры быта как таковой. Примерно в тех же условиях трудилось и жюри ФИПРЕССИ. Зато главному, большому жюри поначалу прямо во время показов носили напитки и закуски, задерживали из-за его опозданий сеансы. Из такого рода мелочей складывается самое дорогое на фестивале - его атмосфера. Мои коллеги уже много резких и иногда несправедливых слов высказали на страницах своих изданий, так что лишний раз ругаться не хочется, тем более что новая команда представляется весьма серьезной, главное, чтобы ее в очередной раз не разогнали и вновь не начали все сначала.

Р.Литвинова

Жюри, возглавляемое австралийским режиссером Фредом Скепси, чрезвычайно удивило кинообщественность, объявив имена победителей. Ни одно из решений не было единогласным. Чего-чего, а уж такого триумфа картины Веры Сторожевой "Путешествие с домашними животными" мало кто ожидал. В биографии самой Веры наверняка это самая успешная на сегодняшний день картина, и она могла бы стать большой, серьезной работой, да погубила ее излишняя красота. Голландец Йос Стеллинг в свое время уже многое сказал в фильме "Стрелочник" на заданную тему. Мужская сущность тут сменилась на женскую, а стрелочница Ксении Кутеповой, живущая одиноко после смерти мужа у железнодорожного переезда, слишком уж гламурна при всей заданной бедности системы координат. Одета вроде бы простенько, но словно из бутика, и ее фактурой не перестает любоваться камера. Даже унылый априори пейзаж сияет немыслимыми красками и светом, отвлекая от внутреннего поиска. Красота в данном случае мир не спасла, обернулась излишней красивостью.

Приз за лучшую режиссерскую работу достался Джузеппе Торнаторе ("Незнакомка") - об украинской девушке в исполнении питерской актрисы Ксении Раппопорт. Как только европейцы, даже классики, залезают в постсоветские реалии, тут же вязнут в их пучине, но упорно продолжают эту неблагодатную для них тему возделывать. И тут не спасают даже такие серьезные актрисы, как Ксения.

Д.Ольбрыхский и К.Лелуш

Но более всего удивил, конечно, спецприз, выданный картине "Русский треугольник" Алеко Цабадзе - номинально грузинской и снятой в Киеве (там дешевле), смонтированной в Праге, сделанной на частные грузинские деньги (это особо подчеркнули, указав, что государственных денег в проекте нет), но с российскими актерами Артемом Ткаченко, Константином Хабенским, Петром Мироновым и многими другими, соответственно на русском языке. Удивительное дело, но эта картина, в штыки принятая русскими критиками и киноманами, понравилась многим иностранным гостям и, видимо, членам жюри, раз они ее так отметили. Если в фильме Кирилла Серебренникова "Изображая жертву" герой Юрия Чурсина имитировал жертвы преступлений во время следственных экспериментов, то герой Артема Ткаченко (по крови грузин) самостоятельно ведет следствие недозволенными способами, будучи всего-навсего студентом юридического факультета и практикантом. При этом он разъезжает на роскошном джипе, живет безбедно, хоть и с бабушкой. Сделано многое бездумно, никто не утруждал себя никакой правдой жизни. Я и сама когда-то окончила юрфак и проходила практику в прокуратуре и суде, как и положено студенту данного профиля, и смотреть на перлы "Русского треугольника" было смешно. Понятное дело, кино есть кино, без вымысла не обойтись, но есть же элементарные вещи, пренебрегать которыми нельзя, чтобы не быть осмеянным. Иностранцев пробила, как всегда, чеченская тема, которая в картине присутствует. Кое-кто из героев побывал на войне, а каким вернулся, и говорить не надо. Вот и жюри, выдавая "Русскому треугольнику" приз, отметило, что фильм этот свидетельствует об открытости российского фестиваля в обсуждении самых разных тем и это стоит поощрять. Дело, конечно, хорошее, но нельзя же поощрять среднее коммерческое кино, а вернее, брать такого рода товар на фестиваль ранга, к которому принадлежит ММКФ.

М.Йео ("Мемуары гейши")

Особый случай - картина дебютантки из Украины Евы Нейман "У реки" по сюжету Фридриха Горенштейна. Если не видеть титры, то можно сказать, что перед нами картина Киры Муратовой, сделанная в более ранний ее период, но по каким-то причинам неизвестная публике. Ева Нейман - даже не ученица Муратовой, она просто работала ассистентом на ее фильме "Второстепенные люди" и сделала теперь некий клон с абсолютно муратовскими персонажами, воплощенными отличным актерским коллективом Нины Руслановой, Марины Полицеймако, Юрия Невгамонного. В следовании великим образцам упрекали и другого конкурсанта-дебютанта - поляка Станислава Муху. Его фильм "Надежда" снят по сценарию соратника Кшиштофа Кесьлевского - Кшиштофа Песевича. Молодой герой фильма шантажирует похитителя картины из церкви, но не денег ради, им движет принципиальность, помноженная на безоглядность. При всей спорности картины, есть в ней нечто от эстетики и стилистики Кесьлевского, хотя и не в такой степени, как муратовской у Нейман. Муха на это отвечал, что у его соотечественников существует комплекс Кесьлевского, которого поздно оценили. Сам же дебютант стремился не попадать в философию мэтра, понимая, что сделал бы свой первый и последний фильм. Интересно, что фильм о коррумпированном мире (определение режиссера) снимали в Варшаве, но изначально думали о Санкт-Петербурге. Все чаще герои на экране влезают в чужую жизнь, подглядывают в окна, снимают происходящее на фото- и видеокамеры. Можно тут вспомнить и картины "Ничего личного" Ларисы Садиловой, "Жестокость" Марины Любаковой, показанную на "Кинотавре", внеконкурсные фильмы ММКФ "Жизнь других" и "Красная улица".

Возвращаясь к так называемому чеченскому следу, нельзя не сказать о картине Аркадия Яхниса "Ужас, который всегда с тобой" по сценарию Юрия Арабова. Показана она была в рамках второй конкурсной программы "Перспективы" (победила здесь латышская "Монотонность" Юриуса Пошкуса). Придумано все было Арабовым аж 10 лет назад, еще до рейда Басаева в Дагестан (один из героев фильма носит эту фамилию), но, как он сам говорил на фестивале, уже тогда в Чечне что-то взрывалось, а он шел из ВГИКа домой и вдруг представил на миг, что сейчас попадет в свою квартиру, а та забита чужими людьми в военной форме. Писал же он о потере лица тогдашней интеллигенцией, которая мечется между армией и церковью, идет в армию, но в солдат не верит, смотрит в сторону церкви, не веря в Бога. Такое гротескное и бесперспективное метание стало ее уделом, в то время, когда следовало бы образовывать свой народ. Сценарий никуда не пошел, лежал и ждал своего часа, но вот появился Аркадий Яхнис и сделал слишком серьезный фильм, лишенный должного гротеска. Он снял кино о взаимоотношениях супругов, в доме которых неожиданно появляются спецназовцы, ожидающие явления диверсанта в квартире напротив. Исполнитель роли одного из супругов Юрий Нифонтов выстраивал свою, гораздо более нервную линию, опять-таки не укладывающуюся в более "легкий" режиссерский замысел. В общем, лебедь, рак да щука тянули каждый в свою сторону. В итоге и получился "Ужас, который всегда с тобой". У Арабова-то уж точно. Себя он считает неудобным сценаристом, вечно находящимся в борьбе с режиссером. Продюсер картины заметил, что этот великий сценарий надо еще и еще ставить, давая его разным режиссерам. Как в театре. Арабов привык ко всему. Главное для него и интеллигенции в целом (так он считает) - метаться, но сохранять себя, а не служить буржуазии, не обслуживать гламур, чем, собственно, наше кино сегодня частенько и занимается. Военным, которые рискуют жизнью в Чечне, он сам еще готов чистить сапоги, но гламур обслуживать... - вот этого не дождемся. Интересно закончилась пресс-конференция по фильму. Режиссер сказал, что доволен работой. Арабов парировал: "Приятно сидеть с довольными людьми".

Призы за лучшие актерские работы отданы Кирсти Стубо (венгерская картина "Опиум" Яноша Саса), которая весь фильм эстетично билась в припадках в стенах психиатрической клиники, пытаясь выразить замысел режиссера, увлеченного формальными поисками, и Фабрису Лукини из "Мольера" Лорана Тирара. Причем исполнил он не заглавную роль, а достославного господина Журдена, и сделал это хорошо. Лауреаты актерской номинации лично призов не получали, их просто не было в Москве в день награждения. Но, слава богу, только их. Остальные лауреаты присутствовали на сцене. Это вечная проблема ММКФ - некому выдавать призы в физическом смысле, выходят за наградами представители посольств.

"Мольер" - случай довольно уникальный и смелый. Представить нечто подобное, скажем, в норвежском исполнении с такой святыней, как Ибсен, невозможно. Но французы весьма фривольно обошлись со своим национальным достоянием в лице Мольера. Он не просто драматург и актер, но и герой собственных пьес. Вначале переживет нечто в жизни, напроказит, а потом и опишет в своих пьесах. В Великобритании в ходу книжки, вмещающие под одной обложкой разом все пьесы Шекспира. Это такой сокращенный вариант уже британской святыни, попурри на тему. "Мольер" в данном случае - тоже некий дайджест пьес великого француза, сюжеты переходят один в другой, запутываются в клубок с биографией самого Мольера. Собственно, Тартюф - это и есть Мольер, он не на сцене, но и в жизни натянул на себя не только соответствующие платье и личину, но позаимствовал мысли и поступки своего не самого безупречного героя. Мольер, кстати, тут постоянно мечтает о трагедии, а ему все время говорят, что стоило бы комедией заниматься. Герой немецкой картины "Мой фюрер, или Самая правдивая правда об Адольфе" режиссера Дани Леви - преподаватель актерского мастерства еврейского происхождения, который муштрует Гитлера при помощи актерского тренинга. Его привозят прямо из концлагеря, он - своего рода Станиславский из Заксенхаузена и тоже переживает, поскольку драматические роли удаются ему с фюрером куда лучше, чем комедийные.

Жюри российской критики свой приз отдало датской картине "Временное освобождение" Эрика Клаусена, который сам же и исполнил главную роль. Его Джон отбывает наказание за распространение наркотиков и отпущен на короткий срок на свадьбу сына. Сопровождает его конвоир, куда более коррумпированный и циничный, нежели его подопечный, о чем зритель узнает только в финале. Отличный актерский дуэт, хорошо снятая картина, умная и с нужной долей юмора, которого не хватило другой скандинавской картине - "Мужская работа", культура кадра - все это и отличает ее от многих иных фильмов конкурса. "Временное освобождение" - добротное кино, каких немало в датском кинематографе, умеющем держать класс.

Жюри ФИПРЕССИ отдало свои голоса картине Ларисы Садиловой "Ничего личного". Из русских фильмов, таким образом, осталась не отмеченной "Путина" покойного Валерия Огородникова. Она вообще могла бы кануть в бездну, но продюсер Владилен Арсеньев довел дело до конца и теперь говорит, что "Острову" Лунгина не верит, а фильму Огородникова верит, с ее шекспировскими деревенскими страстями. О русских картинах и русской теме, которая проходила через целый ряд фестивальных картин, стоило бы поговорить отдельно. А фестивалю, в свою очередь, надо определиться с тем, куда дальше плыть и насколько переспективен взгляд вовнутрь, на себя в рамках формально ориентированного на мир международного фестиваля класса "А".

ММКФ

• Дефицит столов и стульев
  Итоги XXIX Московского международного кинофестиваля
• Импорт-экспорт в квадрате
  Зарубежные гости кинофестиваля
• АНДРЕЙ ПЛАХОВ: "Нужно быть в процессе, а не чувствовать себя временщиком"