Роман Пети с Дамой Пик

Виолетта МАЙНИЕЦЕ
Фото И.ЗАХАРКИНА

Графиня - И.Лиепа, Германн - Н.Цискаридзе

Кто не рискует, не пьет шампанского! Вся творческая жизнь классика французской хореографии Ролана Пети прошла между созданием рискованного для своего времени современного репертуара и блестящими постановками в стиле "шампань". Пети - отчаянный, хотя и расчетливый игрок. По первому впечатлению он, осуществляя постановку "Вечера хореографии" в Большом, затеял рискованную, даже опасную игру, посягнув на "святая святых" каждого интеллигентного русского. Во-первых, решил использовать для балета таинственную пушкинскую повесть "Пиковая дама", в которой даже для пушкинистов много секретов. Притом в качестве музыкальной основы новой сценической версии балета он выбрал - ни много ни мало! - Шестую симфонию Чайковского. (И повесть, и симфония созданы их авторами незадолго до смерти, которая уже свободно бродит по нотным и книжным страницам). В придачу он не просто использовал симфонию в ее оригинальном варианте, а еще и "перелопатил" по своему усмотрению. Поменял местами третью и четвертую части - сейчас именно скерцо завершает балет. Сделал перестановки внутри первой и второй. А постановочные репетиции своего балета длиною в час он проводил под запись, сделанную Леонардом Бернстайном, в которой преднамеренно замедлены и затянуты темпы. Ко всему прочему центральными персонажами балета хореограф сделал Германна и Графиню, а кульминациями - дуэты этого молодого, одержимого бесом игры офицера-красавца и старухи графини - смерти, рока, хранительницы "петербургских тайн", в чертах которой угадывается былая губительная красота. Зато Пети преднамеренно приглушил лирическую тему - лишь несколькими штрихами намечен портрет сироты-девушки, исполняющей небольшой дуэт и имеющей два прохода в спальне графини. Хореограф также "отодвинул" кордебалет, сделал его почти нейтрально-безликим фоном для бесчисленных монологов и сложнейших соло Германна, фактически превратив многофигурное сюжетное сценическое повествование в монобалет.

Сцена из спектакля

Смелый француз на том не угомонился. Он понтировал еще раз. В качестве противовеса "Пиковой даме" предложил на первый взгляд совсем безумную вещицу - "Пассакалью" Антона Веберна плюс пять его "мини-пьес" в придачу, которые в виде абсолютно абстрактного, но элегантно решенного "алгебраического уравнения" далеко не первого уровня были им поставлены для балета Парижской Оперы еще в 1994 году.

Словом, с самого начала знаменитый Ролан Пети сделал все мыслимое и немыслимое, чтобы попасть под перекрестный огонь всех видов войск - критиков, литературоведов, музыкантов, артистов, зрителей.

Но Пети - опытный игрок. Предложив все вышеназванные расклады Большому театру, он сделал ставку на свою спаянную, проверенную в разных играх постановочную группу - свою семью, как он ее называет, куда вошли художник-постановщик Жан-Мишель Вильмотт, художник по костюмам Луиза Спинателли, художник по свету Мэрион Хьюлет, ассистенты хореографа Луиджи Бонино, Джулиано Пепарини. С ней он разъезжает по миру. С ней ставил в Парижской Опере свой балет по Гете "Клавиго", где также царили серо-черно-белые тона, которые порой словно "заливались" (в "Пиковой даме" - красный ад игорного дома) кровью. И у нас - приглушенный, "простреливающий" сцену свет, белые лица-маски, очень красиво и элегантно одетый кордебалет, представляющий собой отчужденный, холодновато-нейтральный фон. Изумительное платье на Графине, напоминающее по силуэту "пики", из которого она "вылезает" будто из футляра. Изящное ампирное платье у Девушки - словно намек на эпоху. Свободные рубашки с жабо, серое трико и мундир носит Германн - несомненно, герой-романтик, который с полным правом мог бы произнести знаменитую цитату из мелодрамы Дюканжа "Тридцать лет, или Жизнь игрока": "Я жизнь свою на карту ставлю и посмотрю, чем кончится игра!"...

Ко всему вышесказанному следует прибавить лишь то, что Ролан Пети еще правильно угадал три карты подряд, на которые и сделал основную ставку, - на главные партии он выбрал один-единственный исполнительский состав: Илзе Лиепа (Графиня), Светлана Лунькина (Девушка), Николай Цискаридзе (Германн). А в "прикупе" у него оказались и другие козыри - Ян Годовский (солист в "Пассакалье") и Георгий Гераскин (игрок Чекалинский). На премьере постановщик сыграл "на весь банк"...

Спор, крайне противоположные оценки вызвала премьера в Большом. Одни - за, другие - против. Значит, есть предмет для разговора. Публика же сошлась на том, что вежливо приняла далеко не ширпотребную "Пассакалью", бурно вызывала артистов и постановщиков после "Пиковой дамы", четкая по форме французская хореография которой, созданная в стиле многих более ранних балетов Ролана Пети (тут есть и знакомые нам "Кармен", и экзистенциальные мотивы "Юноши и смерти", и одержимость героя "Арлезианки"), "размыта", особенно в массовых сценах, безбрежной широтой русского исполнительского искусства. В простых по лексике сценах бала, где в основном занята молодежь, - каждый сам себе солист. Безликого, напоминающего бездушный танцующий автомат социального фона, как часто видим в балетах Пети, в Большом не получилось. Вместо него - сильно затянутая, лексически однообразная вторая часть с девочками-мальчиками, которые толком носить бальные наряды не умеют.

На премьере намного благополучнее дело обстояло с танцами шести пар солистов в "Пассакалье" - они очень старались, репетировали с удовольствием неизвестный им по стилистике хореографический текст.

"Пассакалья", помимо сложнейшего музыкального материала заумного нововенца, каким является Антон Веберн, непривычна для труппы, для зрителей. Ни сюжета, ни характеров - лишь замысловатые, то скрыто-лиричные, то скрыто-комичные виртуозные и подвижные танцы для ведущей пары и двенадцати танцовщиков, составляющих красивейшие группы с намеком на конструктивизм. Это направление ощущается и в элегантных, очень удачных бело-песочных костюмах, состоящих из шортов-трапеций и некоего подобия современных "топиков".

В Большом театре до сих пор был лишь один опыт по решению подобных музыкально-хореографических ребусов - промелькнувший в репертуаре театра "Агон" Стравинского - Баланчина. "Пассакалья", как и эта более рациональная и ироничная шуточная шарада двух гениев, малодоступна для широкой публики.

В узорах испанского по происхождению танца "пассакалья", сконцентрирована согревающая, солнечная энергия юга. Женственны ансамбли девушек во главе с прекрасно танцующей соло и дуэты Светланой Лунькиной. Спортивное начало ощущается в мужских, слегка показушных номерах, напоминающих современный парафраз ранних композиций Касьяна Голейзовского. В них уверенно лидирует стилистически точный Ян Годовский. Этому двадцатипятиминутному балету присущи французские чувство меры и красота формы, когда благородно подается, в мельчайших деталях демонстрируется каждое па. Правда, парижской элегантности, уверенности и шика нашим "пассакальистам" (сам танец процветал в эпоху Люлли при дворе "короля-солнца" Людовика ХIV) достичь не удалось. Но все хотя бы очень старались танцевать ансамблем и блеснуть в одиночку. Этот балет с каждым просмотром становится все интереснее и интереснее, раскрываясь новыми, притом драгоценными хореографическими гранями. Лишь бы вы сохранили его четкую структуру, не стали бы вносить в него "русское начало"...

"Пиковая дама" (моя "Пиковая дама" - подчеркивает сам балетмейстер) - коррида, в которой погибают и тореадор, и бык: эту мысль Ролан Пети внушил всем и повсюду. Конечно, и в его Германне, и в Графине угадываются противоборствующие протагонисты многих его балетов, начиная с самых ранних. Сражаясь не на жизнь, а на смерть друг с другом, они испытывают ту любовь-ненависть, которая сильнее смерти. Они навсегда вместе - юноша и его смерть, Кармен и Хозе, Германн и Графиня. Но только в этом балете-монологе получилась русская вариация на эту французскую тему. И во многом за счет артистов, без которых этого балета просто бы не было. Они - скрытые соавторы знаменитого балетмейстера, который именно с их индивидуальностями соотнес свою хореографию. И был уверен в результате даже тогда, когда сами танцовщики пребывали в панике и сомнениях.

Партия Графини для Илзе Лиепы - подарок судьбы, шедевр, какие Бог посылает раз в жизни. Она раскрыла квинтэссенцию этой танцовщицы-актрисы, как в свое время роль Красса - великий дар ее отца Мариса Лиепы. Ее Графиня - персонаж фантасмагоричный, некий "петербургский фантом" - и старуха с болтающимися от немощи руками-ногами, и соблазнительная красавица-незнакомка в черном домино, и вечный рок музыки Чайковского, особенно петербургского периода, и хранительница "последней тайны", которая открывается Германну в момент его смерти. И страшна, и безобразна, и безумно хороша! А в итоге она стала крупнейшей и ярчайшей актерской работой спектакля.

Германн в репертуаре первого романтика московской сцены Николая Цискаридзе - самая технически сложная партия. Почти час непрерывного танца, притом какого! Хотя балетмейстер, несомненно, учитывал особенности его дарования, щедрому танцевальному потоку нет конца и края. Сама концепция балета целиком зависит от эмоционального и физического самочувствия исполнителя главной партии. Один спектакль может быть о герое расчетливом и холодном, как на премьере, когда "Пиковая дама" предстала вполне традиционным психологическим сюжетным балетом. Другой - о глубинных, внутренних терзаниях человека, которому природой отказано в понимании, где проходит грань между вымыслом и явью. И тогда балет превращался в сплошной бесконтрольный, а значит, предельно искренний и судорожный "поток сознания" Германна, который, сидя в палате Обуховской больницы, будто видит в ретроспективных "озарениях" собственную жизнь и даже собственную смерть...

Каким будет спектакль, заранее предсказать невозможно. Порой все зависит от того, куда исполнителя партии Германна заведет музыка, которая, при всем пиетете перед Чайковским, тут является одной из подчиненных составных. И далеко не самой удачной. Этому уникальному премьеру Бог дал все для раскрытия души, которой завладела одна, но пламенная страсть. Страсть к игре в жизнь-смерть, желание все поставить на одну карту. На сцене карта Германна бита, и каким-то уж очень "скороспелым" эпизодом его смерти завершается ударная картина игорного дома. В жизни "Пиковая дама" принесла Николаю Цискаридзе несказанный выигрыш. Он получил приглашение на спектакли в Парижскую Оперу - порой осуществляются даже самые несбыточные мечты.

ПЕРВАЯ ПОЛОСА

• Роман Пети с Дамой Пик
• Юноша и успех
  Цискаридзе выпала козырная карта
• АЛЕКСАНДР КАЛЯГИН: "Мы выстоим, если поймем, что нужны друг другу"
• Меняем Большой на Мариинку. Третьего не предлагать
• Теперь и у музеев есть союз
• Последний лицензированный
  В ЦДХ проходит XI Антикварный салон