ОЛЕГ ЕФРЕМОВ: "Надо все понять и решить, как жить дальше"

Беседу вела Ирина АЛПАТОВА

22 сентября спектаклем "Три сестры" МХАТ имени Чехова начал новый сезон. Не хочется говорить "юбилейный", потому что Олег Ефремов, художественный руководитель этого коллектива, по- прежнему убежден: юбилейная дата имеет отношение к прежнему, легендарному Московскому Художественному театру, открывшемуся в октябре 1898 года. Вопрос о том, чем же отметит стремительно приближающееся 100-летие МХТ ныне существующий театр, все так же остается открытым. По крайней мере, об этом Ефремов говорит с явной неохотой, игнорируя подчеркнутый интерес прессы и не желая посвящать ее во внутреннюю ситуацию руководимого им театра. И справедливо, в общем-то, полагает, что вместо пустых разговоров следует заняться делом. Другой вопрос, что в минувшем сезоне это самое "дело" имело подчеркнутый исторически-ностальгический аспект, безусловно, уместный в юбилейной перспективе. В области же дел текущих театр совсем по-старомхатовски "держал паузу", которая несколько затянулась. А тут еще разразился кризис. Когда состоялся этот разговор, Камергерский переулок был разрыт вдоль и поперек, внутри театра тоже полным ходом шел ремонт, а в своем кабинете Олег Ефремов с интересом смотрел по телевизору очередной информационный выпуск о думских страстях. Сразу же переключаться на МХАТ было и сложно, и неуместно, к тому же на предложение прокомментировать ситуацию в стране Олег Николаевич откликнулся с куда большим энтузиазмом.

- Мне всегда не нравилась наша Дума, потому что она все время так уверенно мешает реформам. И дело тут вовсе не в дискуссиях о социализме и капитализме. Дело в умении жить при свободной экономике, рынке. Как мне представляется, возможность введения рынка для нас была самой трудной проблемой, с чем мы не справились в полной мере. И едва лишь возникали более или менее радикальные подвижки в этом направлении, как тут же против этого, пугая социальной напряженностью, выступали наши прелестные депутаты. И главный тормоз, с моей точки зрения, был в непонимании очень важной вещи: рыночная экономика, как и всякая по-настоящему полнокровная деятельность, обязательно должна быть связана и с интеллектом, и с тем, что мы называем вдохновением, интуицией. То есть с теми категориями, которые, казалось бы, более применимы к искусству. А у нас был достаточно железобетонный директорский корпус, который привык гнать план. Из-за этого мы, в общем-то, во многом пострадали.

Надо было, по-моему, сразу снять эти иногда глупые дискуссии: социализм или капитализм? Ведь существование такого государства, как Советский Союз, поначалу оказало колоссальное влияние вообще на весь мир. Именно социальными реформами, которые были проведены потом во всех странах. И уже к каким-то годам, ей-Богу, социализма как такового в этих странах было больше, чем у нас. Ведь сейчас мы не понимаем многих вещей. Ну смотрите: недовольны оборонщики, выходят на демонстрации. Но никто не объясняет нашему народу ни по телевидению, ни в печати, что бюджет СССР примерно на 80 процентов был ориентирован именно на них. Потому что мы были милитаризированным государством, пугалом для всего мира, хотя и объясняли это защитой завоеваний. И потому так много людей находилось тогда в более привилегированном положении. Естественно, когда меняется политика, они недовольны. И как тут быть, если мы сегодня не такая воинственная страна? Правда, находятся люди, которые говорят: "За державу обидно!". Я ненавижу эту фразу, потому что мне за человека нашего обидно бывает, который не понимает, что хорошо, а что плохо. Сейчас, по-моему, удара нам ни от кого ждать не приходится. Только если от каких-нибудь думских горлопанов, которые вопят: где же наша мощь? Не об этом, ей-Богу, думать надо. Да они и скисли уже: кофе у них в буфете кончился...

Или вот, почему ничего не объяснили этим здоровым ребятам, которые сегодня колотят своими касками об асфальт, обращаясь к правительству? Я имею в виду шахтеров. Они что, хотят, чтобы все опять национализировали? Снова желают оказаться на иждивении у государства? Но ведь они же сегодня сами владеют своим хозяйством, все акционеры. Я смотрю: такие здоровые ребята, дай Бог нам такими быть. И все равно ходят, просят, а их как-то оглаживают, помогают вроде. Но таков уж русский человек... А ведь надо разъяснять, каждый день, чтобы люди хоть понимали, что происходит.

Я не уверен, что этот кризис не организован какими-то силами. Точно так же, как, я убежден, была организована война в Чечне. Еще Черчилль, кажется, сказал о том, что политическая жизнь - это борьба под ковром, откуда вдруг выскакивают то один, то другой. Вот сейчас у нас это самое и происходит.

А честно говоря, мне было очень обидно, когда Президент снял молодое правительство. Мне эти ребята нравились какой-то своей честностью. Они впервые стали говорить народу правду о том, как обстоят дела: и что живем в долг, и сколько у нас "дыр". Опять же много недовольных: видите ли, молод премьер. Да не так уж и молод, за тридцать ему, самое время, если уж на то пошло, все эти реформы осуществить. И потом, как-то неэтично все это произошло, вдруг взять и отправить правительство в отставку. А там ведь интеллигентные люди были. Мне, во всяком случае, казалось, что они и не льстились на какие-то блага. И с ними было интересно: с одной стороны, ребята простые, но и умные в то же время. Что-то понимали и могли бы другим объяснить. Но что произошло, то произошло. Как теперь будет, не знаю...

Я об этом все говорю и говорю, а вас, наверное, интересует, что с театром будет?

    

- Безусловно, интересует. Только ведь наш народ сегодня опять настолько "политизировался", что даже, кажется, сериалы бросил смотреть. Сумеет ли театр все-таки удержать зрительское внимание?

- Вы знаете, вот 20-е годы были пострашнее наших. Голод. И одновременно появлялись такие блистательные успехи в искусстве. Россия - странное государство. И все, связанное с искусством, здесь непредсказуемо.

    

- Не почувствуют ли наши театры вновь вкуса к социальности, злободневности, публицистике и прочим подобным вещам? Вы лично?

- Да какая публицистика? Вспоминаю, как Гельману все этот ярлык навешивали. А я считаю, у него несомненный талант выбора какой-то остроты в нашей жизни. И облекает он это в сюжет почти детективный. Это, между прочим, особая стилистика. Для меня ясно только одно: театр сегодня должен очень отличаться и от кино, и от телевидения. Сейчас у нас в России мода явно не театральная, особенно в широких массах. Как там классик говорил: что поздно Лондону, то рано для Москвы. Так это и есть. В Англии, например, в конкуренции с кино и телевидением театр одерживает верх. Коммерческий верх, потому что там на спектаклях всегда полно народу. Англичане любят театр, эта нация так воспитана. У нас - кино любят. Это я точно знаю - если тебя узнают, существует какая-то популярность или признание, то только за кино. А то, что при этом есть еще и театр, даже никого и не интересует. У нас очень маленькая прослойка любителей театра. Но за это нельзя упрекать людей. Так они росли и воспитывались. И все же именно театр должен сегодня сохранить свое энергетическое, эмоциональное поле.

    

- Столетие МХТ пришлось на нелегкие времена. Финансовый кризис, естественно, коснулся и вашего театра. Не отразится ли он на подготовке юбилейных торжеств?

- Ну вот наш директор бывает в какие-то моменты почти невменяемый. Что-то где-то проплачено, но деньги не поступают, а цены растут. Поэтому, конечно, тревожно. Но я надеюсь, что и ремонт, и реконструкция Камергерского переулка все же закончатся в срок. И для меня-то в конце концов одним из главных событий станет открытие в Камергерском памятника Антону Павловичу Чехову. Впервые в Москве. И еще раз повторю. Празднуем не юбилей МХАТа имени Чехова или МХАТа имени Горького. Хотя, наверное, это тоже надо как-то отметить. Но если всерьез - это юбилей Московского Художественного театра, созданного К.С.Станиславским и Вл.И.Немировичем-Данченко в 1898 году. И людей, которые в этом участвовали, были связаны с Художественным театром или многочисленными ответвлениями от этого генеалогического древа за прошедшие сто лет.

    

- Олег Николаевич, об историческом аспекте предстоящего юбилея, кажется, уже все и всеми сказано. И здесь МХАТ имени Чехова оказался действительно на высоте: издательская деятельность, вечера памяти великих артистов, реконструкция Камергерского, семинары и конференции и т.д. Но в прессе не раз высказывались опасения, что славным прошлым чеховский МХАТ отчасти прикрывает свое нынешнее состояние.

- Нет, ничего мы не прикрываем. Мы выпустили чеховских "Трех сестер" к 100-летию театра. Смотрите этот спектакль.

    

- Бесспорно, эта постановка достойна юбилейной даты. Но премьера состоялась в феврале 1997 года. В минувшем же, предъюбилейном сезоне не произошло никаких событий. А критические стрелы, летящие в адрес вашего театра, не поддаются счету: отсутствие премьер, а потом, в период Чеховского фестиваля, и спектаклей текущего репертуара, потеря актерской формы. Иногда высказывались и вовсе нелепицы. Вам как руководителю театра не хотелось бы это прокомментировать или что-то опровергнуть?

- Не буду я ничего комментировать, а тем более опровергать. Мало играли в прошлом сезоне? Не было премьер? Это так. Полгода наши актеры на сцену не выходили? Но почему бы им не посмотреть спектакли Чеховского фестиваля? К тому же я считаю, что фестиваль, большая часть спектаклей которого игралась именно на нашей сцене, - это не просто жертва какая- то, а наша обязанность: пригласить людей, показать, чем живет театральный мир. Тем более что все это было посвящено столетию Художественного театра. Действительно же, надо понять и решить, как жить дальше. А это значит - какие должны быть спектакли и как их надо играть. Но ведь и труппа наша все равно работала, делала спектакли. Выпускать их было нелепо, потому что сцена была занята фестивальными постановками.

    

- Но об этом, к сожалению, никто не знал.

- И не надо. Вообще надо поменьше знать о театре. Он должен быть окружен некой тайной, что ли. Пусть интересуются, пускай ругаются. Кто в силу испорченности чуть ли не матом, кто, может быть, как-то поинтеллигентнее. По поводу разделения МХАТа сколько всего было сказано, написано - и тогда, и теперь. Ну а что, собственно, страшного произошло? Был же когда-то МХАТ 2-й. Другое дело, что его закрыли так жестоко. Но это уже история.

    

- Действительно ли предполагается провести два автономных юбилейных вечера: 26 октября - у вас и 27 - во МХАТе имени Горького?

- Действительно. Но мы пригласили и Татьяну Доронину, и группу ее артистов. Есть такая договоренность. А я пойду к ним, меня тоже позвали.

    

- Вам не кажется, что подобное "раздвоение" юбилея - ситуация отчасти нелепая?

- Нет, не кажется. Сегодня существуют два самостоятельных театра, это данность. Ну а что такого-то? Почему это всех интересует?

    

- Потому что люди так до сих пор и не разобрались, "кого празднуем".

- Да люди-то наши вообще ничего этого не знают. Не стоит делать из этого проблемы.

    

- Что предполагается устроить во МХАТе имени Чехова 26 октября?

- Мы хотим отметить эту дату традиционным мхатовским капустником, потому что эта форма и родилась здесь, в этих стенах. В зале - гости, а на сцене за столиками - участники, которым предстоит что-то изобразить.

    

- Ждете и иностранных гостей?

- Об этом боюсь говорить, потому что все упирается в деньги. Но наших будет много. У нас куда ни посмотри, найдешь связь с Художественным театром.

    

- МХАТ имени Чехова начинает 101-й сезон. Хотелось бы побольше узнать о новых планах.

- Пока будем играть спектакли текущего репертуара. Потом, в октябре, на время остановимся, чтобы подготовиться к юбилейному вечеру.

    

- И все же, дождемся ли мы наконец премьеры?

- Следите за афишей.

    

- Я слежу, но в ней значится, например: 24 и 25 сентября "спектакль будет объявлен дополнительно".

- Значит, объявят.

    

- Вы, как руководитель театра, о его планах говорить не хотите?

- Я - нет.

    

- Кто же способен открыть эту тайну?

- Да по-моему, никто. И вообще, если в театре что-то интересное появляется, почему-то люди туда идут без всяких реклам. Я же вот, например, знаю, что сейчас надо обязательно посмотреть двух "Гамлетов" - Стуруа и Штайна, "Горе от ума" Олега Меньшикова.

    

- Ну хорошо, оставим в стороне репертуарные планы. Но вот пройдет юбилейная дата, к которой сейчас все устремлено. Художественный театр останется. Наверное, это не только название некогда легендарного театра и двух нынешних московских коллективов, но еще и некая театральная модель, идея. Актуальна ли она для театра нового века? И если да, то какие проблемы следует решать, чтобы современный театр был ей адекватен? В частности, МХАТ имени Чехова?

- Я так скажу. За последнее время я видел очень много спектаклей и буду смотреть еще. Мне думается, что наш театр очень сильно отстал, во всем. И даже если его по-прежнему называют психологическим, реалистическим, то и в этом он отстает. Во всяком случае, наука о человеке сегодня знает больше, чем наши актеры и режиссеры. Да и не только наши, потому что МХАТом так или иначе заражены многие. Поэтому, очевидно, уже в 101-м сезоне надо к чему-то новому готовиться, думать, соображать: как быть с этим театром дальше? Здесь вы абсолютно правы. Должна быть какая-то реформа у нас, несомненно. Я ли этим займусь или кто-то другой, но с большой осторожностью надо к этому подходить и прежде всего как-то освободиться для дела. А если кто-то мешает, наверное, надо с ними расставаться, хотя это всегда сложно. Театр опять разросся, большущий. В общем, вопросов и проблем много, будем их решать. Что получится, покажет практика.

ТЕАТР

• ОЛЕГ ЕФРЕМОВ: "Надо все понять и решить, как жить дальше"
• Хотели как лучше, а вышло...
  "Театральное товарищество 814" представляет "Горе от ума" А.С.Грибоедова
• Эстафета Марка Прудкина
  К 100-летию со дня рождения артиста
• Из героев - в любовники
  Александру Голобородько - 60 лет