Главная | Форум | Партнеры  |
|
АнтиКвар |
КиноКартина |
ГазетаКультура |
МелоМания |
МирВеры |
МизанСцена |
СуперОбложка |
Акции |
АртеФакт |
Газета "Культура" |
|
№ 7 (7366) 20 - 26 февраля 2003г. |
Рубрики разделаАрхивСчётчики 
|
|
СобытиеЯ сказал: горбатый!"Собор Парижской Богоматери" в Большом театре БАЛЕТМария ПЕТРОВА
По соседству с Театром оперетты, куда уже год ломится молодежь на шлягерный французский мюзикл, еще один прославленный француз - хореограф Ролан Пети - организовал сеанс массовой ностальгии для тех, кто в 1970-х прикоснулся к актуальному западному искусству. В Большом театре он возвел свой "Собор Парижской Богоматери", ставший когда-то сенсацией гастролей Opera de Paris и Марсельского балета. Сведенная к полутора часам сценического времени фабула огромного романа Виктора Гюго, в котором от столпотворения средневекового Парижа остались четыре персонажа и кордебалет; знаковые образы (Эсмеральда - воплощение чистоты в клоаке, Феб - пустота красоты, Клод Фролло - сексуальный маньяк в образе святоши и Квазимодо - урод с душой ангела) и безликая толпа, легко соскальзывающая со слез соучастия до оплевывания героев и обратно; классические пуанты в сочетании с острыми углами, невыворотными стопами и вульгарными plie по второй позиции); белоснежное трико Феба и коричневато-болотный балахон Квазимодо, сделанные по мотивам исторических костюмов, изысканные белое и фиолетовое мини-платья Эсмеральды, витражные расцветки кордебалета в "соборных" сценах по моде 1960-х; трансформирующиеся помосты, то соединяющие, то разъединяющие героев, и люки, в которых обитают парижские клошары; узнаваемые звуки литургии, аранжированные под джаз - все это сделало спектакль хореографа и автора либретто Ролана Пети, композитора Мориса Жарра, сценографа Рене Алльо и художника по костюмам Ива Сен-Лорана классикой ХХ века. Набор приемов освоили не только мастера, но и заурядные мастеровые балета. Спектакль - музейный экспонат регулярно появляется на афише Opera de Paris. Именно в этом качестве он и прибыл в Москву. Постоянные ассистенты хореографа Луиджи Бонино и Ян Брекс, досконально знающие спектакль, работали на совесть: отобрав в кордебалете самых юных, еще не обросших классическими штампами, они полтора месяца муштровали труппу, добиваясь плакатного, афористичного стиля "Собора". Но артисты восприняли балет Пети как витражное стекло - невыразимо красивый и неодолимо сложный кроссворд, в котором малейший сбой грозит разрушить композицию. Строить "Собор Парижской Богоматери" в Большом театре солистам пришлось в условиях, приближенных к экстремальным: еще в начале постановочных репетиций из-за травмы Андрея Уварова в распоряжении Пети остался один Феб, а за несколько дней до спектакля заболел Руслан Скворцов - Клод Фролло из первого состава. Поэтому главной задачей Александра Волчкова, которому впервые доверили премьеру, было не столько перевоплотиться в пустоголового и порочного красавца, сколько не сломаться на полдороге, с чем он успешно справился, параллельно продемонстрировав свой технический рост. Ян Годовский, которому пришлось соперничать с Манюэлем Легри со знаменитой записи "Собора" Opera de Paris, хотя до эталона и не дотянул, но получил долгожданную возможность блеснуть как отличный исполнитель современной хореографии в спектакле родного театра. Тем не менее он все же не смог противостоять Николаю Цискаридзе, которому Ролан Пети подарил свою собственную роль - Квазимодо (эту партию хореограф ставил когда-то для себя). Танцовщик, мужественно изуродовав лицо гримом, а фигуру - задранным на протяжении всего спектакля к уху плечом, наконец встретился со своей партией, которой очень подошли и его сверх меры богатые физические возможности, и его немыслимая экспрессия, иной раз доводящая до гротеска хрупкую гармонию классики. Однако самой важной премьера "Собора Парижской Богоматери" может стать в биографии Светланы Лунькиной, которая надолго засиделась в бэби-балеринах и грозила превратиться в самодовольную манекенщицу, демонстрирующую на сцене пачки из "Дон Кихота", "Спящей" и "Лебединого озера". Конечно, ее силуэт уступает безупречным линиям второй Эсмеральды - Анны Антоничевой, а темперамент - полыханию страстей Николая Цискаридзе. Но когда она возникает посреди разноцветной толпы, которую раскидывают Клод Фролло и Квазимодо, воткнув в планшет острый пуант, вытянув одну руку вверх и поигрывая бубном, а другой упершись в бедро, Лунькиной нет необходимости изображать ни цыганистость, ни невинность - в пластическом соответствии стилю Ролана Пети ей равен только Дмитрий Белоголовцев, которому досталась роль Квазимодо во втором составе. Старый "Собор" выявил, что этим танцовщикам, как и многим их коллегам по Большому театру, который ощущает себя защитой и охраной классики во всем мире, "Жизель" и "Баядерка" - платья с чужого плеча. И гардероб требует срочного обновления. Также в рубрике:
|