АЛЕКСАНДР БАРГМАН: "Я не знаю своего амплуа"

Беседу вела Светлана ПОЛЯКОВА

А.Баргман

В четвертый раз актер Александринки Александр БАРГМАН стал номинантом "Золотой Маски", в 2005 году - за роль Дон Жуана, удостоенной уже "Золотого Софита". В декабре 2004 года на фестивале "NET" он дебютировал в питерско-московском спектакле "Бытие № 2". А в течение пятнадцати лет работы на петербургских сценах были главные роли классической мировой драматургии, многочисленные награды (в том числе - Государственная премия) и верные почитатели актерского таланта и обаяния.

    

- Какую из нескольких десятков сыгранных вами ролей можно считать "визитной карточкой"? Не начали ли режиссеры тиражировать ваш сценический стереотип?

- Моя воображаемая "визитка" была бы пестрой, разностильной, разных степеней плотности и уровня дизайнерского мастерства. Что касается актерского и человеческого соединения в образах, то сегодня это - "Дон Жуан" (Театр им. Комиссаржевской, режиссер А.Морфов), моноспектакль "Душекружение" по произведениям Набокова и все сыгранное в "Таком театре". Я не знаю своего амплуа. Зная его, было бы странно и глупо его тиражировать. Со стороны режиссеров я тоже ничего такого не чувствую. Замечаю лишь, что с течением времени все труднее оставаться тем, кого питерская "критическая масса" прежде называла "романтическим героем". Наверное, скорее была права мой педагог в ЛГИТМиКе, назвав меня "парнем с ироничным мироощущением".

    

- Не каждому выпадает играть параллельно на разных сценах сразу две версии Дон Жуана (в спектакле по Мольеру в Комиссаржевке и в "Маленьких трагедиях" Пушкина на сцене Александринки). Не пропал ли за год сосуществования "тезок" "донжуанский азарт"?

- Нисколько не пропал. Кстати, не нахожу ничего общего между этими двумя персонажами. Их объединяет только имя. Два отпечатка мифа, два разных автора, две разные истории, два разных больших режиссера (Козлов и Морфов) - у каждого своя идея. О роли мольеровского "Дон Жуана" я мечтал с юности. Каждый раз для меня великий праздник играть в этом спектакле. Это был уникальный случай, когда не нужно было говорить, когда все было понятно со взгляда, с намека. Мы репетировали всего три недели - изнуряющая работа и невероятная радость репетировать с Морфовым.

    

- По поводу мольеровского "Дон Жуана" один из критиков писал: "герой совершенно деромантизирован" и "превращен из фата в современное сниженное качество плейбоя". Вы согласны с таким мнением?

- Не согласен. Если вынести за скобки художественные достоинства спектакля, его успех еще во многом связан с тем, что он говорит честно о времени сегодняшнем здесь, в России, и потаенном, которое есть в душе каждого из нас. Вот в американских мультиках рисуют: на одном плече сидит белый ангел и шепчет тебе в ухо, а на другом - красный ангел и тоже шепчет. Мне кажется, эти два уха - мои, это про меня. Во мне столько же чудовища, сколько и человека доброго, правильного. Думаю, что Саша Морфов - такой же. Персональные отношения с религией, с Богом, с Церковью - довольно интимные вещи, это очень колючий такой клубок, не каждый об этом говорит. Мы осмелились сказать об этом в спектакле. Все, что касается любви, если честно говорить о любви - о чувственной ее структуре, об эротической, о желании завоевывать, о необходимости переступать, бросать, - какой ценой это дается, кто за это платит? Может быть, мы кому-то рушим жизни, может, мы себе рушим жизнь, переступая через людей? Это в спектакле есть, это честно, это попадает в каждого. Мне кажется, успех этого спектакля в его честности.

    

- Что вы готовы и чего не готовы терпеть со стороны режиссеров? Кого из режиссеров принимаете безоговорочно? В какой степени вы - сам себе режиссер?

- Терпеть, наверное, уже не могу, но действительно талантливым могу многое прощать. Григорий Козлов, Александр Морфов, Иван Вырыпаев, Виктор Рыжаков, Михаил Бычков - режиссеры, взгляду, чутью и театру которых я верю. Кстати, последняя премьера - снова с одареннейшим, фонтанирующим, фантастическим Сашей Морфовым в Театре им. Комиссаржевской. Это ранняя пьеса Брехта "Ваал". В спектакле действует рок-группа, и все ее члены внутри спектакля играют по нескольку ролей. Я играю Ваала. Что касается издержек режиссерского ремесла, связанных с понятиями диктатуры, сектантства, интриг, - стараюсь избегать подобных режиссеров. Любой артист, пусть даже не самый одаренный, - сам себе режиссер в той или иной степени. Но при отсутствии полного доверия к постановщику, этот тезис вреден и приводит к автоштампованию.

    

- Актер, востребованный лучшими режиссерами, играющий в Александринке, Комиссаржевке, в Театре на Литейном, в "Приюте комедианта", на Малой сцене БДТ, в последние несколько лет неожиданно пробует себя в смежных жанрах...

- Как актер, я играю еще и в т/о "Арт-Питер" и в трех спектаклях "Такого театра", созданного вместе с "капустной" компанией моих однокурсников и существующего только благодаря схожей группе крови. Мой режиссерский опыт - это совместная с А.Лушиным постановка "латиноамериканской" музыкальной комедии "Докопаться до истины-2". На питерском канале "СТО" по субботам являюсь "хозяином дня" - активно шучу несколько раз в день. По желанию и необходимости пишу разного рода тексты, стихи, музыку. Для спектакля "ДДИ-2" мы выпустили саундтрек с нашими песнями. Уже написано около 15 песен для нашего нового проекта - группы "Осадки". Это "чудовищные хиты" - наше признание в нелюбви к попсе.

    

- Кроме эпизодов в популярных питерских сериалах, вас практически не увидишь в кино. Почему?

- В большом кино больше везет с зарубежным кинематографом: из последних работ - совместный с американцами проект "Петербург-Канн экспресс" (Россией не куплен) и швейцарская картина "Love express". Очень жалею о том, что не вышел на телеэкраны (по неизвестным мне причинам) восьмисерийный фильм Тимура Бекмамбетова "Наши 90-е", где я играл одну из главных ролей.

    

- Какие эмоции связывают вас с Москвой?

- Четыре серии эпопеи под названием "Золотая Маска". Хотя к соревновательности в искусстве, а также к непредвзятому отношению уважаемого жюри отношусь с недоверием. Но всегда радуюсь приподнятому фестивальному настроению, возможности посмотреть спектакли и пообщаться с друзьями. В 2004 году часто приезжал в Москву - репетировал спектакль "Бытие № 2". Эта работа особенно для меня ценна. Играю роль "одной из сторон личности, подпавшей под влияние навязанной религиозности", что при соприкосновении с реальностью и приводит, собственно, к болезненному состоянию (болезненному ли?). Жаль, что талантливые Ваня Вырыпаев и Витя Рыжаков так и остаются неприкаянными моторчиками, без всякой материальной поддержки.

    

- Почему у вас такой сердитый вид, когда вы выходите на поклоны? Как будто ходите сказать публике: "Не делом вы заняты, ребята!"

- Совсем не контролирую себя в эти моменты. Не понимаю, как вести себя в этих ситуациях - ходить эдакой счастливой птичкой, в то время как на самом деле очень устал? Я просто растерян.

ТЕАТР

• АЛЕКСАНДР БАРГМАН: "Я не знаю своего амплуа"
• Принцессы - не то, чем они кажутся
  "Король грехов и королева страхов". Театр Наций
• Конгенитально!
  Братья Пресняковы сами поставили свою пьесу "Терроризм"
• Герои и смешные люди
  Гастроли Смоленского драматического театра в Москве
• Та, которая зажигает волшебную лампу
• Художник, "рисующий" лицо
  К юбилею идеального гримера

ЗАМЕТКИ НЕТЕАТРАЛА

• Где черное молоко?