Промежуточный диагноз

Молодая режиссура сезона

Ирина АЛПАТОВА
Фото Михаила ГУТЕРМАНА и Ирины КАЛЕДИНОЙ

Сцена из спектакля "Конек-Горбунок"

Кто нынче в лидерах

Помнится, всего лишь несколько лет назад словосочетание "молодая режиссура" произносилось критиками с придыханием и явной оптимистической интонацией. Кто же не знает, что режиссура вообще в современном отечественном театре - место не самое сильное. Мэтров остается все меньше, да и их творческая активность в силу возраста, увы, снижается. Среднее поколение работает стабильно, но шедевры постановочной мысли демонстрирует крайне редко. Оставалась надежда на новые имена, которые вдруг разом и в массовом количестве возникли и на первых порах оправдывали ожидания, иногда шокируя, но притом выбиваясь в явные лидеры процесса. Судите сами, Миндаугас Карбаускис уже дважды был признан лучшим российским режиссером по версии "Золотой Маски". Имя Кирилла Серебренникова стало едва ли не культовым. Да и Нина Чусова заставила в свое время говорить о себе. Стремительно набрал высоту Константин Богомолов, уверенно работал Роман Самгин. Выстроилась целая очередь желающих пригласить их на постановки в самые престижные коллективы столиц, не говоря уж о провинциальных театрах. И вдруг в одночасье все это развеялось как дым.

Сцена из спектакля "Молодец"

Не стоит, конечно, впадать в отчаяние и делать далеко идущие выводы. Возможно, все еще придет в норму. Но пока и с фактами не поспоришь. А они таковы. Во-первых, прежние лидеры в лице Серебренникова, Карбаускиса и Чусовой в минувшем сезоне просто не выпустили ни одного спектакля в столице. Кто-то ушел в кино, кто-то - в различные фестивальные шоу, кто-то - в неизвестность. Во-вторых, другие молодые, хоть и работали активно, но истинных событий, увы, не сотворили. А кое-кто явно скатился на торную дорожку коммерчески окупаемого ремесла. В-третьих, за сезон не вспыхнуло ни одной новой режиссерской звездочки. Но процесс меж тем продолжается, а потому стоит оценивать его таким, каков он есть.

В отсутствии жесткой конкуренции отдельным молодым постановщикам приходится выдерживать сравнения с самими собой иных времен и не дожидаться однозначных оценок. О том, что режиссерское лидерство в этой возрастной категории постепенно настигает Константина Богомолова, говорилось еще в сезоне предыдущем, куда более насыщенном событиями. Сезон, только что завершившийся, - тому подтверждение. Уже то, что Богомолов выпустил два спектакля в "Табакерке", заставившие о себе говорить, - явный плюс. Да и выбор материала - "Процесс" Кафки и "Отцы и дети" Тургенева, минуя финансово выгодных итало-французских комедиографов, - тоже работает на имидж режиссера. Богомолов, как уже не раз говорилось, перепробовав самые разные стили и жанры, обрел уверенный профессионализм, почувствовал режиссерскую свободу, но не впал в самодостаточный снобизм. А значит, продолжает экспериментировать и искать новые ходы в работе с материалом, актерами и зрителями. Собственные инсценировки подтверждают его движение в сторону авторского театра, ведь уже на этапе замысла определяется, что и как хочет выразить режиссер. Упомянутые спектакли, впрочем, не стали некими открытиями, как произошло с прошлогодней постановкой "Много шума из ничего" в Театре на Малой Бронной, номинированной на "Золотую Маску", но они симптоматичны для творческого

Сцена из спектакля "Отцы и дети"

движения самого режиссера.

С точки зрения молодой режиссуры, этот сезон вообще стал симптоматичным. По многим параметрам: приток в режиссуру актеров, не обремененных специальным образованием, явный крен в сторону создания фестивальных действ либо зрелищного коммерческого продукта. Из актеров пришли в режиссуру Николай Рощин, Евгений Писарев, Елена Новикова, Владимир Панков, Павел Сафонов, Олег Тополянский. Но если кое-кто уже на практике осваивает азы постановочного мастерства (Писарев, например, не раз ассистировал Деклану Доннеллану), то многие полагаются на вечное русское "авось". Может, и прокатит, ведь все равно критерии размыты.

Дилетанты и профессионалы

В минувшем сезоне лидером по количеству постановок стала бывшая актриса Театра имени Пушкина Елена Новикова, представившая спектакли "Страдания молодых танцоров диско" в Новом драматическом театре, "Смешные ЖэМэ" в Пушкинском и антрепризную "Близость". Понятное дело, все лепится на скорую руку, порой параллельно. Ставка делается то на эпатаж текста и сюжета, то на претенциозность оформления. Например, "Смешные ЖэМэ" сделаны в жанре "спектакль-дефиле", главной приманкой становятся умопомрачительные одеяния, Мольеру же остается разве что нести шлейф очередного платья.

Отсутствие не только мастерства, но и элементарного ремесла вновь сказалось в работе Павла Сафонова в спектакле "Долгое путешествие в ночь" Театра имени Моссовета. Хотя опять-таки эта постановка для самого режиссера стала симптоматичной, потому что он попытался отойти от эпатажных шоу-действ и ступить на территорию традиционного психологического театра. Но с текучестью и тонкостью психологических нюансов не справился, не смог верно озадачить актеров, которые казались брошенными на произвол судьбы и работали каждый сам по себе.

Евгений Писарев, наоборот, представил действа заметные и весьма любопытные: "Пули над Бродвеем" в Театре имени Пушкина и "Конек-Горбунок" в МХТ. Но он-то как раз, весьма удачно сев однажды на своего "конька" комедийно-коммерческого спектакля, слезать с него не собирается. Но удачу, связанную с первым подобным опытом, спектаклем "Одолжите тенора!" в Пушкинском театре, пока не повторил. "Пули над Бродвеем" - не более чем повторение пройденного, весьма небрежное и аляповатое, кстати, когда за шумом, гамом, треском и блеском теряется смысл. "Конек-Горбунок" по уровню фантазии и ремесла вышел поинтереснее, да беда в том, что с направлением фантазии братьев Пресняковых можно спорить. Но ее визуальное воплощение режиссер предложил весьма виртуозное.

Кстати, братья Пресняковы и сами срежиссировали представление по своей же пьесе "ПАБ" в Театриуме на Серпуховке. И опростоволосились, хотя были самоуверенны до предела, задействовав звезд первой величины, от Людмилы Гурченко до знаменитых литовцев Будрайтиса с Адомайтисом. Но и те смотрелись как детсадовцы на площадке для выгула, играя каждый в свои погремушки. Провалился и некогда перспективный Виктор Шамиров со спектаклем "Обрученные" в Театре имени Моссовета. Там не было ни единого момента, который защитил бы лихорадочно мельтешащее действо от упреков в непонимании. Режиссер вполне живую итальянскую историю Мандзони перевел в жанр какого-то средневекового моралите. Здесь только черное и белое, сцены "неслыханного злодейства" или "ангельской доброты". Ни характерно-бытовых примет, ни живой романтической истории, ни подлинности чувства, ни постановочной виртуозности - как ни старайся, ничего не отыщешь.

Идущие своей дорогой

Среди режиссеров подобного плана стоит отметить Владимира Панкова и Николая Рощина. Они же и неуклонно перетекают сегодня в стан фестивальных постановщиков.

Панков выпустил два спектакля в компании "SounDrama" - "Гоголь. Вечера. Часть первая" и "Молодец". Обычные театральные мерки совсем не подходят к экспериментальным творениям режиссера, пытающегося сочинить совершенно особый театр из слова, звука, музыки, инструмента, голоса, интонации. Все это может сливаться у него в абсолютной гармонии, а может и толкаться, наступая друг другу на ноги. Но это театр живой, хотя и нестройный, подчас избыточный, но чрезмерно привлекательный своей образностью и тягой к высокому качеству литературы и музыки. В "Гоголе" царит малороссийская песенно-звуковая стихия, некой отчетливой сверхзадачи искать не стоит, равно как и смысла. Даже сам гоголевский текст порой кажется лишним. И ниточка происходящего ускользает. Но парадоксальным образом остается весьма сильное впечатление. Чувствуешь себя очевидцем рождения нового жанра, которому еще предстоит выяснить отношения со многими привычными компонентами спектакля.

А вот в "Молодце" режиссер, кажется, стал заложником фестивальных амбиций. Та форма, в которой задуман и выполнен спектакль, безмерно привлекательна для всяческих музыкальных форумов, по-хорошему авангардна и демонстрирует явное желание отечественного театра влиться в европейский сценический мейнстрим. В угоду красотам (если не сказать, вычурностям) международных проектных замыслов чистотой цветаевского текста режиссер пренебрег. И ладно, если бы Панков и сорежиссер Люси Берелович просто запараллелили русский и французский варианты поэмы, поиграв на разноголосице звучаний. Но игра меж тем пошла на понижение, на прозу, для чего был использован синопсис-либретто. И это грешит некой робостью перед данностью поэтического текста или режиссерским комплексом оказаться непонятым. Хотя для того, чтобы избежать последнего, у Панкова есть целый арсенал средств, которыми он весьма удачно пользуется. Действо насквозь музыкально, причем хаос ритмов и стилей (от славянского плача до мощного рока, от скрипичного соло до оркестрового взрыва) парадоксально оборачивается гармонией таких же взрывных и хаотичных цветаевских страстей.

А вот Николай Рощин на сей раз представил публике не что иное, как "Мистерию-буфф" Маяковского. Но Рощин - едва ли не единственный из режиссеров, кто вообще любит мистериальный жанр как образ мыслей и способ разговора со зрителями. И в его творчестве были весьма удачные примеры сценического воплощения этого жанра. Но "Мистерию-буфф" сгубило все то же - оглядка на Запад, на манящие фестивальные огни. Да и сама премьера состоялась не в России, а на очередном из французских фестивалей. Несмотря на тягу к мистерии, зрелище у Рощина вышло камерное и по форме исполнения, и по смыслу. Действие крутится вокруг гигантского рояля как символа уходящей культуры. В раю висит флаг, похожий на американский. Звучит "Интернационал", транспонированный в минорный лад. В общем ассоциации понятны до оскомины. Если же отбросить фестивальную атмосферу, то у нас эта "Мистерия-буфф" больше напоминает сувенирную матрешку, которую можно изготовить практически из любого материала.

Немного перспективы

Впрочем, в минувшем сезоне проявилось несколько режиссерских персонажей, работающих весьма скромно, но уверенно. И с явной перспективой. Например, Вадим Данцигер, показавший в Театре имени Ермоловой (Творческая мастерская "ТЕСТ") спектакль "Не для меня..." по пьесе Владимира Гуркина. Данцигер взялся за постановку пьесы, вроде бы "неформатной" для молодой режиссуры. И не проиграл. Хотя режиссеру вновь досталась камерная сцена и вполне бытовая история, он каким-то парадоксальным образом сотворил из всего этого самую настоящую притчу, порой стремящуюся прямо-таки к шекспировским масштабам и накалу страстей. Данцигеру удалось совместить, синтезировать быт и условность, которые здесь друг с другом не спорят, но находятся в живом единстве.

Или пример Никиты Гриншпуна, показавшего на сцене Театра Наций "Шведскую спичку" по Чехову, которая заставила о себе говорить и уже претендует на фестивальную жизнь. Отсутствие амбиций, но мастерство и серьезность пополам с юмором - вещи со знаком плюс. А возьмите спектакли актера, хореографа и начинающего режиссера Алексея Фроленкова - "Тайна старого шкафа" в Театре на Малой Бронной и "Ленинград" в областном Театре имени Островского. У Фроленкова есть чувство стиля (применительно к разным жанрам и авторам), фантазия, изобретательность и умение работать с актерами. Или спектакль "Муми-тролль и Комета" дебютантки Елены Бабаевой в Театре "ОКОЛО дома Станиславского". Она не просто развела актеров по крохотной сцене, но придумала современный образ известной сказки (вместе со сценографом Виктором Пушкиным, конечно), где хватает всего - игры, забавы, мысли, зрелища.

Так что, быть может, стоит усмирить свой пессимизм и отнестись к минувшему сезону как к этапу накопления сил. Ведь без новых и молодых режиссерских имен наш театр просто никуда не уедет. Главное - не снижать критериев, не терять требовательности к себе и зрителю и не искать легких путей. Впрочем, последнее не грех, только вряд ли эти постановщики могут претендовать на строчку в театральной летописи.

ТЕАТР

• Промежуточный диагноз
  Молодая режиссура сезона
• Треугольный Чехов
  "Живой товар". Театр имени В.Ф.Комиссаржевской
• Женщина с шармом

ЗАНАВЕС

• "Балтийские" перспективы