Петер Штайн, без перевода

Моноспектакль "Фауст - Фантазия": режиссер в роли артиста

Марина ГАЕВСКАЯ Фото Михаила ГУТЕРМАНА

П.Штайн. Монолог для голоса фортепиано

Знаменитого немецкого режиссера Петера Штайна мы привыкли воспринимать не иначе как постановщика крупномасштабных театральных проектов по зарубежной классике и создателя германской сценической "чеховианы", в свое время представленной Москве и вызывавшей повышенный интерес у столичной публики. Пришедшие 25 сентября на спектакль "Фауст - Фантазия", лишь один раз показанный на площадке Центра имени Мейерхольда, увидели совсем другого Петера Штайна. Оставаясь автором идеи и режиссером, он предстал перед публикой и в качестве исполнителя. Актерские опыты у будущего выдающегося постановщика, по его собственным словам, были лишь в студенческие годы. У нас же совсем немногим удалось "подсмотреть" его режиссерские показы, в частности, на репетициях грандиозной эсхиловской "Орестеи", поставленной в Москве в середине 90-х. И потому "Фауст-Фантазия", уже показанная в нескольких европейских столицах, для российских зрителей - первая возможность увидеть актерский потенциал известного режиссера. Правда, сам Штайн называет себя не актером, а декламатором. И неслучайно в программке рядом с его фамилией написано "голос". Жанр же спектакля определен как "Монолог для голоса и фортепиано". И музыка Артуро Аннеккино в исполнении пианиста Джованни Виталетти действительно существует в полном единстве с текстом И.В. Гете, звучащим в оригинале.

Спектаклем "Фауст - Фантазия" Театр Наций открывает новый сезон. Постановка Петера Штайна представлена в программе "Имена", в рамках которой планируется также показ моноспектакля Марины Влади "Владимир, или Прерванный полет". Сценическая версия Штайна - это тоже, по сути, моноспектакль, в котором единственным партнером исполнителя становится музыка. Режиссер, всегда удивлявший масштабностью многочасовых постановок и детальностью массивных декораций, на сей раз предельно лаконичен и краток. На сцене лишь фортепиано и два пюпитра, на которых вместо нот лежит текст Гете. Все действие укладывается приблизительно в полтора часа. А между тем в 2000 году в рамках Всемирной выставки "EXPO" в Ганновере Штайн показывал "Фауста", длившегося около 20 часов. Не имея возможности возобновить ту уникальную постановку, режиссер и композитор решили создать совершенно новую ее версию.

Сам Петер Штайн называет сочиненное действо концертом. Однако воспринимается оно все же, скорее, как полноценный спектакль. Изначально тон задают музыкальные аккорды, то резкие и взрывные, то мягкие и сдержанные. Исполнитель же следит по тексту как по партитуре, словно соединяя про себя звуки и слова. Затем он начинает читать вслух, и поначалу перед нами возникает привычная фигура режиссера, который на застольной читке пытается донести до актеров смысл написанного. Но постепенно мы начинаем видеть и разочарованного, скучающего Фауста, и вкрадчиво лукавого Мефистофеля. Петер Штайн встает и переходит к другому пюпитру, чтобы уже разыграть диалог застенчиво робкой Маргариты и загоревшегося страстью Фауста. В музыке звучит лирическая интонация, в которую словно врываются грозные раскаты внезапно налетевшей бури. Предчувствие беды и сострадание к погубленной душе слышатся и в голосе Фауста, сливающемся с тревожными, нервными аккордами. Но вдруг трагическая мелодия сменяется бурным переплясом. Начинается отчаянная вакханалия Вальпургиевой ночи. В таком же стремительном темпе, слегка пританцовывая в такт, Штайн на разные голоса изображает всевозможных дьявольски озорных колдунов, одержимых преступными страстями грешников, разновозрастных ведьм и прочую чертовщину. Ритмы речи и музыки, сливаясь в нечто целое, звучат в унисон. Речитатив порой переходит в вокал. А чтецкий "концерт" превращается в актерский спектакль. В атмосферу развеселого шабаша печальным контрапунктом врывается тема гибнущей невинной души. Слышатся церковные песнопения и осуждающий строгий голос. В ответ на отчаянно растерянные интонации обманутой девушки, робко вспоминающей о прежней любви, звучат торопливо холодные слова бывшего возлюбленного, пытающегося вызволить ее из тюрьмы. Страдающий, раскаивающийся, но разлюбивший Фауст вновь скучает, и надрывно пронзительные музыкальные аккорды словно подхватывают тревожно пульсирующий ритм каждой произнесенной им фразы.

Петер Штайн включил в свою "Фантазию" сцены из первой части "Фауста", хотя сам считает наиболее значительной вторую. Но глубокое знание материала ощущается и в режиссерской интерпретации отобранных им отрывков. В них словно уже заключена мысль о спасении души Фауста, который в исполнении Штайна полон раскаяния и отчаянной боли от осознания свой вины. Да и звучащий в оригинале текст (с русскими титрами на экране) воспринимается несколько иначе. К тому же сам ритм немецкой стихотворной речи, соединенный со звучанием фортепиано, приобретает неожиданную музыкальность. А режиссерско-актерская трактовка Петера Штайна порой открывает совершенно новые смыслы в знаменитом сюжете Иоганна Вольфганга Гете.

ПЕРВАЯ ПОЛОСА

• Петер Штайн, без перевода
  Моноспектакль "Фауст - Фантазия": режиссер в роли артиста

АКТУАЛЬНАЯ ТЕМА

• Территория: Запад-Восток, далее везде
  С 30 сентября по 10 октября в Москве пройдет III Международный фестиваль-школа "TERRИTORИЯ"

ЮБИЛЕЙ КИНОАРХИВА

• Самый большой в мире дракон
  Госфильмофонду России - 60

ЗВЕЗДЫ

• Руки актеров на плитах