“Кровавая Мэри” русского Бродвея

“Casting/Кастинг”. Театр имени Моссовета

Ирина АЛПАТОВА
Фото Михаила ГУТЕРМАНА

Cцена из спектакля

В то время как продвинутая часть мастеров сцены размышляет о том, как нам обустроить актуальное искусство, остальная озабочена организацией культурного досуга так называемой массовой публики. Как говорится, такова жизнь, а именно подобная публика составляет явное большинство. И здесь, пожалуй, стоит обойтись без какой-либо критики в ее адрес, да и на театр как таковой смотреть пошире. Как г-н Тригорин, например, призывавший не толкаться, потому что старым и новым формам места достанет. Только вот одно дело – “кормить” субботне-воскресную публику антрепризными “Шашнями старого козла” или “Кроватью на троих”, другое – сделать досуг действительно культурным, без пошлости и “нижепоясных” приемов, при этом легким и, что скрывать, без особого мыслительного напряжения.

Мюзикл или хотя бы претензия на него – сегодня жанр весьма распространенный и востребованный. Да и Театром имени Моссовета давно опробованный, вспомните хотя бы “Иисуса Христа – суперзвезду”, “Странную историю доктора Джекила и мистера Хайда”. Были здесь и другие, менее успешные. Но на сей раз чистота жанра намеренно не заявлялась и не выдерживалась, хотя в основе постановки режиссера Юрия Еремина лежал бродвейский мюзикл Дж.Кирквуда “A Chorus Line” (“Кордебалет”), родившийся еще в 70-е годы минувшего столетия, но до сих пор идущий там и сям. Еремин не занялся “калькированием”, наоборот, создал некий российский аналог произведения, с иными персонажами, судьбами и заново написанными текстами. И даже половая принадлежность основных героев была изменена. Так, например, хореограф-мужчина (в американском фильме “Кордебалет” его играл Майкл Дуглас) стал балетмейстером Анной Павловной. А по сути своей неведомая нам Анна – сценическая ипостась известнейшей Аллы Сигаловой, которая, в общем-то, саму себя сыграла. Естественно, взяв на себя обязанности хореографа-постановщика данного спектакля. И справилась с ними блистательно. Танцевальные номера, – безусловно, главная удача этого спектакля. Впрочем, к удачам сразу же стоит присовокупить пластическое мастерство молодых, в основном актеров труппы, которые, говорят, сумели обрести его всего лишь за месяц репетиций. За подбор музыки для каждого номера тоже взялась Сигалова, и это в данном случае закономерно, ведь каждый из многочисленных танцевальных номеров – это конкретная “судьба” в ее невербальном исполнении.

Режиссер же Юрий Еремин выступил еще и в качестве сценографа, предложив актерам и зрителям пространство явно не бродвейское в своей технической оснащенности. Речь идет даже не о столице, но о некоем провинциальном театре оперетты: стандартный репетиционный зал со станками и зеркалами, где то вырубается освещение, то реквизита не хватает на всех, то электрик нагло шагает “по актерам”, задевая их громадной лестницей. Да и то, что происходит в этом репзале, может случиться абсолютно в любом российском театре, который вдруг решил озаботиться модными новыми формами, вызвавшими ажиотаж в молодой актерской среде.

Тут вот некстати хочется помечтать, зная о том, что американский оригинал был выполнен едва ли не в технике “вербатим”, когда каждый участник кастинга рассказывал свою личную историю, предваряя заготовленный танец. Тем более что этот личностный прием заложен в образе Анны Павловны – Аллы Сигаловой. Как знать, быть может, у каждого из конкретных участников спектакля нашлась бы своя история, замкнувшая бы театр на жизни. Но нет. Юрий Еремин сочиняет и персонажей, и их истории сам, актерам же достается их “озвучка”, весьма, впрочем, искренняя и темпераментная.

Американская политкорректность, естественно, требовала вывода на подмостки белых, мексиканцев, афроамериканцев, индейцев и так далее. Российский аналог не менее выдержан в духе времени. В кастинге участвуют грузинка Тамрико (Лилия Болгашвили), сын беженцев с Кавказа Дмитрий (Роман Кириллов), внучка испанского коммуниста Диана Контрерос (Марина Петренко), башкирка Айдархан (Олеся Кашицына)… А также: деревенский паренек Паша (Антон Аносов) в пиджачке, перешитом из бабушкиного халата, девица Вера (Лилия Волкова), сбежавшая из намибийского брака с темнокожей малышкой, сорокалетняя неудачница Эвелина (Ольга Кабо), ловящая последний шанс… Их коротенькие рассказы, конечно, любопытны, но вот следующие за ними танцы, кажется, смогли бы сделать это вполне самостоятельно и автономно. Тем более что тут “все жанры – в гости к нам”: от лезгинки до цыганочки, от испанских вариаций до “Умирающего лебедя” и телодвижений стриптизера. А уж когда наступает черед дуэта самой Анны Павловны и ее бывшего мужа Михаила, а точнее, Аллы Сигаловой и солиста балета Латышской оперы Алексея Овечкина, слова вообще теряют смысл, пасуя перед натиском истинной страсти, виртуозного профессионализма и истинного чувства. Комментировать эту блистательную пластическую историю дальнейшим текстовым диалогом – занятие явно лишнее.

Впрочем, замечательный концертный первый акт спектакля, провоцирующий искренние зрительские аплодисменты после каждого номера, сменяется вторым, где главную роль, пожалуй, играют сюжетные банальности (за скобки стоит вынести разве что упомянутый дуэт Сигаловой и Овечкина да финальный праздничный “кордебалет”). О стеклах, подложенных в туфли, знают даже дети, что уж еще раз на этом останавливаться? Как и на том, что танцовщики часто падают, ломая конечности. Сигаловой ли об этом не знать! Беда лишь в том, что личная трагедия в таком вот варианте становится сценической банальностью. Во втором акте подчас вообще кажется, что все эти “отвлечения” должны лишь протянуть время, чтобы в финале дать публике насладиться истинно “бродвейским” фрагментом”. А здесь все, отсеянные и прошедшие отбор, в концертных красных одеяниях (художник по костюмам Виктория Севрюкова), здорово выдают-таки отрепетированный “кордебалет”: с победными улыбками на лицах, с отточенностью движений, темпераментом, эмоциональностью, техничностью… эпитеты можно продолжать.

Критик, конечно, может продолжать занудствовать, задавая бесчисленные вопросы. Уж коль была задействована “психология” судеб, то почему она никак не была отыграна в “кастинге”? И почему реальный отбор не всегда соответствовал реакциям Анны – Сигаловой? Да и периодическое появление на сцене корифея оперетты прошлых лет Адама Васильевича в исполнении моссоветовского корифея Анатолия Адоскина, в финале напомнившего чеховского Фирса в заколоченном доме “старых форм”, порой выглядело надуманным. А причина, наверное, в том, что разные жанры здесь не смешались в традиционный коктейль, а, скорее, напоминали “Кровавую Мэри”: водка – отдельно, томатный сок – отдельно. Впрочем, можно ведь поставить и другой вопрос, уже озвученный вначале: а получилось ли действо, способное качественно, профессионально, культурно и легко развлечь публику в уикенд? И вот тут-то ответ будет явно положительным. А большего здесь и не требуется.

ТЕАТР

• “Кровавая Мэри” русского Бродвея
  “Casting/Кастинг”. Театр имени Моссовета
• Жизнь в мелких подробностях
  Латышские спектакли на “Маске Плюс”
• Реальность иллюзии
  Сергею Голомазову – 50

ХРОНИКА

• Европа выбрала Малый
• Подарок к дате