ВАЛЕРИЙ ТОДОРОВСКИЙ: "Может, это и называется "сорок"

Беседу вела Светлана ХОХРЯКОВА
Фото Ирины КАЛЕДИНОЙ

В.Тодоровский

Валерий ТОДОРОВСКИЙ, еще недавно слывший молодым и перспективным режиссером, как-то незаметно перекочевал в иной класс - профессионалов среднего поколения. В течение нескольких последних лет кино не снимал, но продюсировал картины коллег. И вот уже два года его имя ассоциируется с сериальным производством РТР, за которое он и отвечает. Наш разговор с режиссером состоялся в Сочи на Открытом российском кинофестивале, после премьеры его новой и на сей раз собственной картины "Любовник", которая получила Гран-при, а Олег Янковский был удостоен приза за лучшую мужскую роль благодаря все тому же "Любовнику".

    

- Валерий, как вы относитесь к заявлениям о том, что ныне у нас сложилась благоприятная ситуация для развития кино?

- В стране строится огромное количество кинотеатров. Это хорошо. В стране существует некоторая стабильность, а это для кино чрезвычайно важно. Кинопроизводство - довольно растянутый во времени род деятельности и искусства. Запускаешь фильм, и он выходит через год. Важно, чтобы за этот период не произошло обвалов, девальвации, кризисов. Я не вижу серьезных сдвигов в работе с прокатом, с публикой. Русское кино, к сожалению, так и не стало индустрией, коммерцией. И это ключевой вопрос для нашей отрасли. Как только отечественный фильм будет приносить прибыль, начнет окупать себя, кино поднимется, причем самое разное. Почва для благотворных перемен есть. Как есть и надежда на то, что если все будет двигаться так, как сейчас, то года через три мы увидим совсем другую картину. Но не сегодня.

    

- Александр Голутва сказал на Каннском фестивале, что выход видит в создании копродукции (совместном производстве), именно она способна привести нас в светлое будущее...

- Я не очень-то представляю себе, с кем эта копродукция возможна. Сегодня Европа и даже Франция, которая традиционно была настроена хорошо к нашему кино и стране в целом, не очень-то благосклонны к нам. А копродукция - к тому же совместная трата денег. Поэтому тут все проблематично. В последнее время маловато было копродукции, и я не понимаю, как увеличить ее долю. Возможно, недостаточно осведомлен в данном вопросе.

    

- Слышала, вы в Бразилию собирались, перенимать опыт производства сериалов...

- Поездка не состоялась, увы. Мы собирались посмотреть знаменитые бразильские фабрики, производящие даже не сериалы, а мыльные оперы. Любопытно увидеть технологию этого дела.

    

- Какова дальнейшая политика РТР по производству сериалов?

- Политика РТР - попытка делать все лучше и лучше, качественнее. То, что мы выпустим грядущей осенью, - уже знаковый продукт, настоящее телевизионное кино в самом лучшем смысле этого слова.

    

- Становится ли российское кино все более просчитанным, подобно голливудскому?

- Я слышал подобные суждения в связи с картиной "Звезда" Николая Лебедева. Возможно, ей и свойственны в некоторой степени подобные вещи. Но в целом таких тенденций в российском кино я не вижу. Мы продолжаем работать кто во что горазд, что особенно очевидно в дебютах. У людей самые сумасшедшие идеи. Мы по-прежнему и по большому счету - маргиналы. Коммерческое кино как таковое у нас в стране пока не родилось. Коммерческое - значит, просчитанное.

    

- Николай Лебедев - ваш недавний подопечный. Вы все еще интересуетесь дебютантами?

- Конечно. Те картины, что выйдут на РТР осенью, наполовину состоят из дебютов. Это первые большие режиссерские работы Алексея Сидорова, Александра Велединского. Сделаны мощнейшие картины "Бригада", "Закон". Мы относимся к молодым серьезно. Я стараюсь смотреть все новое и приглашаю к сотрудничеству тех, кто интересен.

    

- Когда дебютант попадает сразу в сериал, не сняв еще полнометражной кинокартины, существует ли на этом пути опасность, ведь сериал - такая мясорубка?

- Никакой опасности нет. Да, сериал в каком-то смысле - мясорубка. Но она помогает нарастить мускулы. К тому же сериал сериалу рознь. Мы произносим это слово, забывая, что за ним стоит. Здесь существует сто вариантов - от мыльной оперы до серьезного кино. Владимир Бортко, к примеру, снимает сериал "Идиот" по роману Достоевского с участием Чуриковой, Миронова, Машкова, Петренко, Басилашвили. Что это за работа? Сериал, помимо прочего, - еще и романная форма, возможность снять большой, длинный фильм, сагу. То, что сделали Сидоров и Велединский, - очень серьезная работа. Да, сделана она в достаточно экстремальных условиях, потому что сериалы снимаются быстро. Бюджеты имеют небольшие. И надо иметь огромные силы, чтобы их делать. Но я думаю, что, пройдя все испытания, молодые режиссеры многое приобрели. Теперь им ничего не страшно. У каждого из них есть кинопроекты, и, даст Бог, они осуществятся.

    

- А вам не стыдно за ту продукцию, что идет по РТР в пять часов? Я имею в виду те нехитрые сериалы, произведенные чаще всего командой Юрия Беленького.

- Нет. Начнем с того, что мне бывает стыдно за многое, и за себя в том числе. Телевидение, в отличие о кино, живет понятиями сетки, рейтинга и т.д. То, что делают Юрий Беленький и его команда, смотрят миллионы людей, которые включают телевизор гораздо чаще, чем мы с вами. Основная драма телевидения, в том, что оно должно обслуживать тех людей, которые его смотрят, а не навязывать им то, чего они смотреть не хотят. Беленький - единственный реальный двигатель и пионер жанра мыльной оперы в нашей стране. Делает как умеет, очень хочет, чтобы это было как можно лучше. Если вы мыльную оперу как жанр не признаете, то никогда не будете ее смотреть. Не будете смотреть и бразильские ее образчики, которые блестяще сделаны, но, опять-таки, по канонам мыльной оперы, в рамках этого жанра. Есть вещи, которые не для нас, вот и все. Если бы вы затеяли этот разговор с настоящими телевизионщиками (я все же полутелевизионщик), то вас бы просто не поняли, не поняли бы, о чем, собственно, речь. С чем вы это хотите сравнивать? С Тарковским? Телевидение занимается тем, что определяет для себя поля - какой фильм и во сколько должен идти. Пять часов - это время домохозяек, которые уже приготовили обед, а муж еще с работы не пришел. Выясняется, что смотрят они в пять именно это. И в этом есть железная логика, а не наши вкусы и представления о том, что такое хорошо и что такое плохо.

    

- Наслышана о каких-то ужасающих сериальных технологиях. Скажем, просмотр артистов идет едва ли не методом тыка. Приходят случайные люди, целым потоком, уходит уйма времени на то, чтобы всех их просмотреть. Классики жанра Краснопольский и Усков знали толк в работе с артистами.

- Все тут целенаправленно. Отбирают по своему пониманию, сообразно бюджету и плотному временному графику будущей работы. Ищут в потоке людей именно для данного жанра и прекрасно понимают, что не всегда хорошим артистам следует здесь сниматься. Есть такое понятие - "артист мыльной оперы". Он внешне даже отличается. Нужны другие типажи, другие мужчины и женщины, в первую очередь красивые. Во вторую очередь важно, какие они артисты.

Вы вытаскиваете меня на очень серьезный разговор. Могу часа три говорить про мыльные оперы. Это огромная индустрия во всем мире. У нас она только зарождается. И занимаются ею люди, которые многого не знают. Там своя специфика. Это очень забавное и интересное дело. Я не собираюсь ему посвятить жизнь, но уважаю тех, кто отдает себя этому. Более того, я никого не защищаю. Эти люди не нуждаются в защите. У них все нормально. Я просто ввожу в контекст. Это все равно, что мы будем смотреть в сторону моря и рассуждать, какая там водится живность и почему. Давайте вначале узнаем, как устроено море, почему оно жидкое, какой в нем корм. А потом уже попытаемся разобраться, почему акулы не водятся, зато есть бычки. Надо в море прыгнуть хоть разок, произвести химический анализ воды, а потом уж делать выводы. Я как человек, в последние два года плотно соприкоснувшийся с телевидением (прежде я тоже бы, наверное, сказал: мол, какой ужас, как они играют), вижу, как там все делается, и понимаю, насколько все непросто.

    

- Нет ощущения, что зря уходит время и что-то важное в итоге упускается? Могли бы его чему-то более существенному посвятить...

- Я задаю себе этот вопрос каждый день. И отвечаю: если бы мог не посвящать этому жизнь, то не посвящал бы. Как продюсер сделал на телевидении несколько проектов, которыми горжусь. Снял свой фильм "Любовник" как режиссер. Я прожил за последние два года очень насыщенную жизнь. Посмотрим, что будет дальше. Если пойму, что не выдерживаю, что занимаюсь тем, чем не хочется, что раздражает, все брошу. Конечно, мне хотелось бы снимать кино чаще, чем это происходит сейчас.

    

- "Любовника" физически тяжело смотреть...

- Мне физически тяжело было читать сценарий. Это не фильм про жену, изменившую мужу. Он про иррациональность мира. Про то, что мы никогда не получим ответы на все наши вопросы. В "Любовнике" это выражено через женщину, которую уже ни о чем нельзя спросить: она мертва. Страшное ощущение. Никогда уже не спросишь и не узнаешь, что же человек на самом деле чувствовал и что это за мир вокруг нас, раз он так устроен, и кто мы такие. Это главное. Мне недавно исполнилось сорок. И про все это я снимал фильм. Мне нравится, как люди говорят о моей картине и что говорят. Кому-то она нравится, кому-то нет. Но есть ощущение, что она задела. Это - самое важное.

    

- Сорок лет - что это за ощущение?

- Не могу сказать, что испытываю кризис, что случился переворот. Но в последние несколько лет во мне что-то происходит. Я меняюсь. Появились новые вопросы к себе и к миру: как жить дальше, чего хотеть, что делать, а что нет? Может, это и называется "сорок".

КИНО

• ВАЛЕРИЙ ТОДОРОВСКИЙ: "Может, это и называется "сорок"
• Молодое кино
• Межсезонье
  Модные дебюты
• Белый снег в сочетании с кровью
  Им дали шанс всерьез заявить о себе