5 ноября Московский театр "Et Cetera" под руководством Александра Калягина отметил свое 10-летие. В этот вечер давали премьеру -
"Последнюю запись Крэппа" С.Беккета , моноспектакль для А.Калягина в режиссуре Р.Стуруа. Тут, конечно, новый прецедент для умозаключений, которые сопровождают "Et Cetera" в течение всех десяти лет его жизни. "Дружное" театральное сообщество твердит, что Калягин сделал театр для себя и зритель ходит именно на него. Александр Александрович же настаивает, что в названии (с латинского "и так далее") именно и заложена идея: труппа молода, открыта всем эстетическим ветрам, и он - для нее, а вовсе не наоборот. С того момента, как талантливый актерский курс Школы-студии МХАТа не пожелал разбежаться после выпуска, как репетировал по чужим углам, а потом позвал в лидеры своего любимого педагога Калягина и вскоре обрел с ним не только вес, но и крышу на Новом Арбате, с того самого времени прошло десять лет. Для театра в раритетном ныне понимании этого слова, то есть для коллектива, ведомого одной и сильной режиссерской рукой, этот срок принято считать критическим. За это время первоначальные творческие принципы, как правило, ветшают, а взаимный интерес тех, кто их исповедует, исчерпывается. Штука в том, что модели "Et Cetera" все это как раз и не угрожало. Калягин ни разу не настаивал на том, что имеет какие-то режиссерские амбиции, хотя кое-что успел и поставить. Играли до поры до времени то, что нравилось: то Чехова, то Пинтера, то Мольера, то Островского, то Шоу. Громких удач не было, провалов - тоже. Внимательный взгляд мог бы уловить уже тогда очертания некоего профиля: вкус к озорной игре, к легкому хулиганству, к тому типу театра, где больше представления и меньше психологии. Но мы, как правило, невнимательны, пока нас не "стукнут" чем-нибудь громко известным или сокрушительно провальным. Премьеры "Et Cetera" до определенного момента были сыроваты, или однобоки своими достоинствами, или странно эпатажны, как, например, "Камамбер" К.Драгунской - смешной и не очень складный постмодернистский этюд. А звонки в зале на Новом Арбате тем временем уже звучали знаменитой чаплинской мелодией. А портреты Чарли уже были развешены в кабинете худрука. На самом деле Калягин, конечно же, выстраивал "Et Cetera"... нет, не под себя, а от себя. И это естественно для любой крупной творческой личности. Что любил, то и насаждал. А любит давний выпускник Вахтанговской школы легкое игровое начало, всяческое театральное озорство, трагикомедию на грани клоунады, выпуклую форму, метафору, музыку, пластику, etc... Сначала в театр позвали режиссера Р.Козака, потом А.Морфова и, наконец, Р.Стуруа. В центре каждого спектакля царил сам Калягин, но однажды труппа совершила качественный скачок. Всерьез заиграли В.Вержбицкий, А.Осипов, В.Скворцов, М.Скосырева, М.Чуракова, Н.Благих... В крепкой и изобретательной режиссуре бывшие студийцы обрели те профессиональные качества, которым нет цены в современном театре: умение попасть в стиль, абсолютный слух к заданной режиссером ноте, рабочую форму "готовность № 1". В несуразном и избыточном музыкальном опусе режиссера Д.Бертмана "Моя прекрасная леди" Н.Благих и В.Вержбицкий тем не менее обнаружили себя классными артистами мюзикла. В "Игре снов" Стриндберга, которую выпустили за два дня до "юбилейного" соло Калягина, торжествует актерский ансамбль европейского класса, чуткий и талантливо послушный сильной режиссерской воле Г.Дитятковского. Калягинское "моно" в юбилейный вечер снискало шутку министра культуры России Михаила Швыдкого. "Имея такую труппу, надо ставить дорогие спектакли на одного исполнителя", - сказал он. "Дорогая", в том числе и в буквально денежном смысле слова, постановочная команда "Крэппа" - режиссер Р.Стуруа, художник Г.Алекси-Месхишвили, композитор Г.Канчели - однако та роскошь, которую "эгоист" Калягин, как известно, позволяет себе не впервые. "Шейлока" той же авторской группы он играет в большой компании шекспировских персонажей. А.Морфов, Э.Капелюш и Г.Дитятковский, надо думать, тоже влетели "Et Cetera" в копеечку, но и в "Дон Кихоте", и в "Короле Убю", и в "Игре снов" занята как минимум половина труппы. Шутки шутками, а закон больших чисел - вещь мощная. Калягин, являясь большим "актерским числом", оказался к десятилетию своего детища еще и не слабой организаторской величиной. Его упрямство обернулось созидательной силой. А кураж - смыслообразующим началом. Он выиграл. В "Et Cetera" теперь ходят не только на Калягина. Там стало интересно.
