Сибирский "Титаник"

Сергей ЛАВРЕНТЬЕВ
Светлана ХОХРЯКОВА
Биргит БОЙМЕРС
Бристоль

О фильме Никиты Михалкова написали уже, кажется, все средства массовой информации. Мы намеренно сделали паузу, чтобы улеглись страсти, вызванные пышной московской премьерой. Сегодня о фильме размышляют три критика: одному фильм понравился, другой его принял сдержанно, а третий - критик из Великобритании, - видимо, наиболее точно выразила режиссерские намерения Михалкова.

Кино Большого Стиля

Недавно на вопрос, видел ли он "Сибирского цирюльника", маститый коллега ответил: "А зачем? Я и так про него все знаю". "Реклама на каждом шагу".

Уже около двух недель идет в столице новый фильм Михалкова. В "Пушкинском" и Киноцентре вечерами аншлаги. Некоторые зрители украдкой, а иные - открыто утирают слезы.

А почитайте газеты. А послушайте разговоры в кинематографических коридорах. Создастся полное ощущение того, что никогда в Отечестве не создавалось ничего более неудачного.

Много рекламы - плохо! Премьера в Кремле - плохо! Фейерверк - плохо! Именитые гости - плохо! Державная идея - плохо! Фильм с расчетом на мировой прокат - плохо! Меньшиков староват - плохо! Ормонд недостаточно выразительна - плохо!..

Думаю, Никита Михалков все это предвидел. Иначе с чего бы юнкер Палиевский так долго объяснял иноземной даме, что поссорился с Андреем из-за традиционной русской зависти.

У нас ведь, если талантлив - должен быть убогим да гонимым. А если талантлив и удачлив, если - барин, если - единственный по-настоящему известный в мире русский режиссер, тогда все, что он делает, можно, в лучшем случае, счесть любопытной неудачей. И получается, что кинообщественности смотреть "Цирюльника", действительно, не надо. Она его все равно не увидит.

Смотрите на экран. Не думайте о Михалкове-политике и общественном деятеле. Не считайте деньги, которые можно было бы отнять у режиссера и пустить на производство десяти плохих картин. Просто - внимайте тому, что вам рассказывают и показывают. Уверяю вас, увидите немало поразительного.

Вот, скажем, эпизод представления молодых офицеров государю. Начитавшись и наслушавшись, можно предположить нечто во вкусе позднего Михаила Чиаурели. Ан нет!

В кадре - ноги. Множество ног, обутых в сверкающие сапоги. Камера долго их показывает, и уже начинаешь замечать, что одна пара начищена лучше, эти блестят, а вон те - матовые..... Вдруг - надо же! - птичка малая. Скачет себе между сапог и клюет что-то. Это настолько неожиданно, что режиссер, не удержавшись, держит кадр на несколько секунд дольше, чем следовало бы.

Звонарь бежит: "Ох, опоздал". Взбегает на колокольню. Его принимаются было распекать, да поздно. Кричат: "Едет!" Въезжают император с наследником. После приветствий царица отчитывает мужа - зачем взял ребенка, мал еще. "Если бы я во всем вас слушался, - отвечает царь, - у нас бы вообще не было детей". Потом - тост за русского солдата и прохождение парадных колонн.

Юмор, обилие по-настоящему забавных ситуаций - самое большое открытие во время просмотра. И, может быть, самая трогательная вещь - неразрывная связь юмора и трагедии.

"Сибирский цирюльник" - первая широкоэкранная картина Михалкова. И, кажется, вообще первая российская лента в этом формате за последние десять лет. Сей факт примечателен как свидетельство завершения позорного периода видео-телевизионного существования нашего кино. Но обращение к широкому экрану в конце девяностых годов - совсем не то, что в конце пятидесятых. Веселая радость по поводу раздвижения границ кинокадра, которой пронизан едва ли не каждый эпизод, скажем, феллиниевской "Сладкой жизни" (1959), вряд ли была бы уместна в "Цирюльнике".

Михалков работает с широким экраном по-другому. Не демонстрирует его формальные возможности, не увлекается грандиозными панорамами... Впрочем, одна грандиозная панорама все-таки есть. Но о ней - чуть позже.

Пока же - о том, как снята и смонтирована сцена дуэли. Острые, короткие планы противников, крупные и опять-таки острые вспышки скрещивающихся клинков, удивительные звуки, рождаемые точечными ударами металла о металл... Такого мастерского использования широкого экрана и новых звуковоспроизводящих систем встречать не приходилось.

Монтаж короткими планами позволяет держать ритм, движет действие, не дает отвлекаться на формальные изыски, но и не превращается в самодостаточное мелькание.

А когда в предфинальной сцене проход Джейн по сибирскому дому Андрея будет смонтирован с таинственными планами берущих что-то рук, внезапно закрывающихся дверей, когда вся монтажная фраза завершится долгим планом плачущих детей и Дуняши с серпом в руках - не будет иметь принципиального значения, сможет ли кто-нибудь "срифмовать" этот эпизод по формальному признаку со сценой дуэли.

Олег Меньшиков, конечно, выглядит старше своего героя, которого он должен был играть еще десять лет назад. К чести оператора Павла Лебешева надо заметить, что он и не пытается скрыть это и смело дает крупные планы актера. Во-первых, потому, что играет Меньшиков, как всегда, очень точно. А во-вторых, потому, что "Сибирский цирюльник" - это кино Большого Стиля, в котором несоответствие возраста актеров и персонажей вполне допустимо. Сергей Бондарчук был значительно старше Пьера, Кларк Гейбл не совсем соответствовал литературному Ретту Батлеру. А Кейт Уинслетт в "Титанике" выглядит значительно старше своих собственных лет.

В фильмах Большого Стиля сам этот стиль создает ту неповторимую атмосферу трепета и волнения, которую в камерных драмах во многом приходится творить актерам. Ну, а о том, как не сбиться со стиля, должен заботиться режиссер. Михалков здесь в высшей степени убедителен.

Короткий монтаж удачно оттеняет большие, обстоятельные куски (бал, масленица, проход каторжного этапа), а дуэтные сцены Меньшикова и Ормонд - замечательные эпизоды с прекрасными актерскими работами.

Алексей Петренко, Ричард Харрис, Марина Неелова, Владимир Ильин, Леонид Куравлев сыграли так, как и ожидалось. Превосходно. Как хорош Марат Башаров в роли Палиевского! Еще один-два фильма, и он станет звездой - непременное, кстати, условие для приглашения на главную роль в картине Большого Стиля.

Я не читал сценария Рустама Ибрагимбекова, но когда Джейн постучала в ворота сибирского дома, твердо знал - там будет Дуняша. Знал потому, что в нескольких, почти бессловесных появлениях в первой части картины актриса Анна Михалкова явила нам такую тихую и такую сильную, такую бабью и такую русскую силу любви, что сомневаться в исходе истории не приходилось.

Кстати, о русском.

В финале, когда юный американский кадет снимет, наконец, дымную маску (он заставил-таки сержанта признать величие Моцарта) и радостно побежит по берегу океана, режиссер смонтирует этот бег с бегом его отца, взбирающегося на сибирский пригорок, чтобы в последний раз взглянуть на любимую, навсегда уезжающую из России.

Камера следит за коляской, потом взмывает вверх. Не видно Андрея и Джейн. Где-то там, внизу, крушит деревья металлический Сибирский Цирюльник, которому в жертву принесен Андрей, работающий цирюльником в деревне Овсянка. Камера поднимается выше и выше, и возникает - то ли наяву, то ли в нашем сознании - та самая грандиозная панорама.

По сибирской тайге идет поезд. Он кажется громадным и величественным в клубах дыма. Но - взгляните на него с иной точки зрения. Какой он странный и ненужный на этой маленькой узкоколейке, проложенной в громадном лесу. И не он вовсе главный здесь, не прогресс и цивилизация, а - лес. Мощный, сильный, вековой.

Есть, наверное, высшая справедливость в том, что "Сибирский цирюльник" не был снят десять лет назад. Он нужен сейчас, когда Россия опять, в который уж раз, выбирает путь. Михалков призывает понять и, главное, почувствовать, кем же мы были. Какую страну отняли у нас большевики. Национальный характер - какие качества определяли его в прошлом веке? Какие должны определять в будущем, если мы хотим из территории вновь превратиться в страну.

Нам сделали красиво

Никита Михалков утверждает, что снял картину о внутреннем достоинстве русского человека, о том, как он, Михалков, хотел бы, чтобы было все обустроено в российских широтах. Делал картину об идеальном: даже ради карьеры, мужчина не назвал имя любимой женщины, из-за которой, собственно, и случился казус, последовала ссылка, пропала жизнь. Снимал не ради наград, хотя "Оскара" взял бы любого. Он сердится, когда говорят, что вот, мол, сыграл роль царя, значит, хочет им быть. Подобный подход Михалков называет фольклорным мышлением. А сам на экране заставляет себя и нас, сидящих в зале, мыслить фольклорно. Утверждает, что унизительно для художника, когда политика, идеология вылущиваются кем-то из его творения, а художественные категории не ставятся во главу угла.

Биография у "Сибирского цирюльника" солидная. Замысел двенадцатилетней давности, завидный промоушен еще не созданной картины, тонны соли "Экстра", имитирующей отсутствовавший в России снег и в немалой степени утяжелившей бюджет фильма, тяжба с дирекцией пострадавшего от соли Исторического музея, 188 съемочных дней, 26 недель пребывания у нас актрисы Джулии Ормонд, которую на русских просторах величали Юлией Ивановной. "Мы прыгнем оба без парашюта", - честно заявлял иностранной актрисе Никита Михалков, но та отважилась на рискованный шаг и в итоге выиграла. Десять лет назад получил Олег Меньшиков предложение сыграть роль младого юнкера. Уже тогда актеру было под тридцать. Конечно, интересно повернуть вспять машину времени и сыграть чуть ли не молочно-нежного героя. Да, риск немалый. И он не оправдал себя. Теперь остается лишь печалиться о непредсказуемости актерской участи и не поверить Меньшикову, зрелому мужчине и профессионалу, когда он в кадре вполне в духе оперетки, как говаривали в воскрешенные в фильме времена, изображает юнца. А часть публики вдруг пришла к выводу, что актеру выдано слишком много авансов, а он себя исчерпал. Недавняя сценическая неудача режиссера-дебютанта Меньшикова, поставившего "Горе от ума" - спектакль, раскрученный с помпой, априори названный суперсобытием сезона, - как и скромность актерского вклада Меньшикова-Чацкого в этот проект, так и нынешний, не побоюсь сказать, прокол немало печалят. Олег Меньшиков, участвовавший в премьерной пресс-конференции, выглядел опустошенным и усталым. Возможно, правы люди, утверждающие, что неважно, как играют актеры в таком крупномасштабном проекте, как "Титаник", - а наш "Сибирский цирюльник" чем не русский "Титаник"? - что несущественна отдельно взятая мелодия души, актерское соло. И тем не менее, когда чувства спят - зрительские и актерские, - трижды блокбастер не в состоянии компенсировать возникающий вакуум. Ну нет в кадре энергии любви, хоть тресни. А ведь любовная история тут немаловажна. Не верится в чувства юнкера Толстого и чужестранки Джейн. Они холодны, как лед, - два этих существа на экране. А раз так, как оправдать все происходящее? Лишь однажды что-то встрепенулось в душе, когда Джейн годы спустя вернулась в Россию, и вот мы видим, как мчится она по сибирским просторам прочь от дома любимого человека, а где-то вдали он сам устремил на нее взор. Какими должны быть глаза человека, оказавшегося затерянным в Сибири в том числе и из-за страсти к этой женщине?! А мы увидели откровенно театральный грим, призванный подчеркнуть тяжесть прожитых лет, заплывшие очи старичка-лесовичка. Тут должен был произойти разряд, вспыхнуть искра от осознания трагической невозможности соединения любящих сердец. Нет, не произошло. Как жаль!

Мнимость, подмена - зачем они поселились в этой истории? Нам не надо правдоподобия? Мы напичканы впечатлениями от мыльных опер. Мы довольны созерцанием латиноамериканской экранной жизни, столь не похожей на наше бытие. Сделайте нам красиво. Довольно мусорных баков, хотим альков и шведский стол. Куда занятнее постигать историю по Пикулю, а не Карамзину. Поменьше проблем, побольше сладкой иллюзии.

У Михалкова все красиво, эстетично, даже проход арестантов. И все под знаком "псевдо". Взять хоть сцену масленицы. Хрестоматийные гулянья на Девичьем поле оказались здесь все той же хрестоматией. Да, подобные сцены есть у Кустодиева, на ярмарочных картинках, в учебниках по истории театра. Они - явление фольклора. На деле тут было куда больше от караван-сарая с его грязью и запустением. Жизнь как пряник увидишь только на лубочном изображении, и то последнее отличалось добродушием, наивностью и непременной грубостью. Ничего умильного, скорее приземленно и чувственно.

Любая опера не лишена бутафории, картона, сообщающих ей особый эффект. "Сибирский цирюльник" обставлен блинами, икрой, водкой, кулачными боями.

Никита Михалков рассказывал, что во время съемок в Красноярске попросился переночевать в Доме-музее своего прадеда Сурикова. Та ночь мистическим образом многое предопределила. А отснятые кадры масленицы с бубликами и народными забавами оказались в той же тональности, что и суриковские полотна. Этой самой тональности досталось от критиков с лихвой. Называли ее и кичем. Да режиссер и сам все отлично про это знает и сознательно принимает эти правила игры.

Отчего-то все, и мы в том числе, бросились вдруг расспрашивать о фильме известных людей, словно не художественное творение обсуждаем, а на всенародном вече правду ищем, а может, национальную идею. Вроде бы русскую, но не для внутреннего пользования, а на вынос, на потеху иностранному люду. Всерьез полагали, будто на премьере увидим Михалкова, гарцующего на белом коне в Кремле. К счастью, до этого дело не дошло.

С прицелом на мировой прокат

В России, где в последнее время масштабное, зрительское кино снималось крайне редко, такая картина, как "Сибирский цирюльник", не вписывается в общее русло выходящей кинопродукции. Кино Михалкова - не элитарное, не экспериментальное, на это оно и не претендует. Это взгляд на дореволюционную Россию глазами иностранки Джейн. Она пытается умом постичь страну, которая уму не поддается. Джейн с ее переживаниями - ключ к фабуле. За ней, иностранкой, следит и зритель. Она его проводит сквозь интригу, сидя за письменным столом в Америке 20 лет спустя после рассказанных в фильме событий, и, может быть, поэтому англоязычный зритель по-другому смотрит фильм. Этот прием - описание России глазами иностранки - позволяет Михалкову посмотреть на русские традиции и нравы со стороны, чуть посмеяться над странностями генерала Радлова, русским запоем, остановить камеру надолго на сценах масленицы, диковинной для иностранного взора.

По Михалкову, все то, что есть положительного в России, может быть разрушено. Опасность разрушения идет с Запада. Джейн - и сама жертва семейной трагедии, но и она способна только на разрушение - жизни юнкера Толстого и сибирских лесов. Маккрэкен тоже живет словно бы для того, чтобы разрушать. Разрушать, создавая машину для уничтожения лесов. Режиссер снял кино, на две трети состоящее из английских диалогов и, по существу, о том, как русское упрямство в готовности защищать идеалы победит все и вся.

Михалкову хочется верить в будущее России и поделиться этой убежденностью с нами. Фильм - не политический манифест о том, какую Россию потеряли, а, как говорил Михалков перед премьерным показом в Кремле, о том, что "мы Россию не потеряли". Он этой картиной доказывает, что можно снимать в России кино, на которое зритель пойдет уже потому, что хочет увидеть на экране человека достойного, а не ту чернуху, которая воцарилась в современном российском кинематографе. Это может выглядеть искусственно в контексте русского "мейнстрима", но последнего как раз и нет. В контекст же европейский кино Михалкова впишется органично. Режиссер своим фильмом доказывает то, о чем говорил он на IV съезде кинематографистов в том же Кремле: надо показать ту жизнь и тех героев, в которые зритель мог бы поверить, и это не означает создание лакированной действительности. Но даже Михалкову пришлось избежать обращения к российской действительности настоящего времени и перенести своих "идеальных героев" в прошлое.

Премьера сопровождалась большим количеством акций, даже, может быть, слишком большим для России. Для европейца такой promotion картины с подобным бюджетом и прицелом на мировой прокат - явление обыкновенное. А то, что при обсуждении премьеры в российских СМИ постоянно возникают вопросы политические, то это ведь тоже идет на пользу рекламе картины на Западе, где нет ни одной премьеры, которая прошла бы без скандалов.

КИНО

• Сибирский "Титаник"
• МАМУКА КИКАЛЕЙШВИЛИ: "Я был советским артистом"
• Грядет измайловская киноторговля
• "Скип-видео" представляет

ХРОНИКА

• Сокуров замахнулся на Гитлера
• Косоглазое счастье из Польши