ЛАРС ФОН ТРИЕР: "Свои представления о США я черпаю из мультфильмов"

По материалам журнала "Шпигель" подготовила Ольга РОМАНЦОВА

Л.фон Триер

Ларс фон ТРИЕР считается одним из главных возмутителей общественного спокойствия в европейском кино. Он изобрел "Догму", он снял возмутивший американцев "Догвилль", "Мандерлей" и собирается завершить кинотрилогию об Америке. Хотел попробовать свои силы в опере, согласившись поставить "Кольцо нибелунга" Вагнера в Байройте, но отказался от этого проекта. Корреспондент журнала "Шпигель" решил более подробно разобраться во вкусах и политических взглядах известного режиссера.

    

- Господин фон Триер, действие вашего нового фильма "Мандерлей" снова происходит в Америке, хотя вы ни разу не были в этой стране. Чем она вас так привлекает?

- Мы все выросли под влиянием американской культуры. В детстве я с восторгом смотрел мультфильмы Уолта Диснея, и Америка казалась мне волшебной страной. Можно сказать, что я черпаю свои представления об США из мультфильмов об утенке Дональде и из комиксов.

    

- Это действительно так? А что производило на вас самое сильное впечатление?

- Экзотический мир, где жил утенок Дональд. У него был замечательный почтовый ящик с маленьким знаменем сверху. Он ел фантастические пироги: в пирогах, нарисованных в комиксах, всегда были маленькие дырочки, из которых исходил аромат. В моей жизни не было ничего подобного.

    

- Значит, маленькому Ларсу очень нравилась Америка?

- Не знаю, действительно ли мне так нравилась Америка, я был слишком маленьким, чтобы относиться к чему-нибудь серьезно. Но я мог бы написать книгу "Побег в Америку". Дети всегда мечтают попасть в прекрасный мир, лучший, чем тот, что их окружает. В таких случаях ребенок часто сбегает из дома.

    

- А вы пытались сбежать?

- Далеко мне убежать не удалось. В двенадцать лет я вместе с большой демонстрацией уехал в соседний город. Мы протестовали против войны во Вьетнаме и ходили с плакатами вокруг здания Всемирного банка.

    

- Ну и поворот - от поклонника Дональда до противника Международного банка реконструкции и развития.

- Мои родители были социалистами и противниками политики США, в детстве я разделял их убеждения. Во время демонстрации я спросил полицейского, когда идет обратный поезд. Он ответил: если ты не знаешь, каким поездом ехать обратно, тебе рано ходить на демонстрации. Я очень рассердился и стал говорить ему о правах человека и свободе слова.

    

- Многих зрителей раздражает, что вы снимаете фильмы о США, но так и не побывали в этой стране. Почему бы вам просто не прилететь туда, чтобы увидеть все собственными глазами?

- Я боюсь летать на самолетах и обычно плохо себя чувствую. Хотя если бы поездка в США входила в мои планы, я бы давно отправился туда. Мне не хочется тратить на это энергию. Все должно случиться естественно, само собой. Раз в жизни, в шестнадцать лет, я специально отправился в Африку. И был очень разочарован. С тех пор больше не путешествую. Езжу только на кинофестиваль в Канн.

    

- Роберт Льюис Стивенсон писал, что путешественник должен уметь разочаровываться. Вы боитесь, что Америка вам не понравится?

- Меня наверняка разочаруют пироги. Они окажутся гораздо хуже, чем были у утенка Дональда.

    

- В вашем новом фильме "Мандерлей" речь идет о расовых проблемах. Бывшие рабы после освобождения хотят жить по старым правилам. Может быть, это просто фантазия белых людей?

- Нет, на меня произвел очень сильное впечатление эротический роман "История господина О" с подзаголовком "Счастье в рабстве". Французский писатель Жан Полхан рассказывает о бывших рабах на острове Барбадос в Карибском море, которые просили своего господина снова сделать их рабами. А когда этот человек отказался, с ним и его семьей жестоко расправились.

    

- Знаете, у этого автора есть эссе о предубеждениях. В нем говорится об англичанине, который вступил на французскую землю и увидел в гавани рыжую женщину. Из этого англичанин сделал вывод: все француженки рыжие. Вам не кажется, что вы в том же положении?

- Не кажется. Я веду себя иначе, чем этот идиот-англичанин. Я намеренно не еду в страну, о которой я делаю фильмы. Многие вещи гораздо лучше видны на расстоянии. Дистанция дает мне художественную свободу. Я могу задавать настолько наивные вопросы, которые не могли бы задать американцы.

    

- "Нью-Йорк таймс" упрекает вас, что вы в "Мандерлее" умышленно упрощаете взгляд на расовые проблемы в Америке. Вы согласны с этим?

- Да, я его упрощаю. Да, я использую клише. Но в США существует разновидность коллективной договоренности: здесь не обсуждают расовых вопросов. О них не говорят ни те, кто из-за этого выиграл, ни те, кто проиграл.

    

- Вам нравится быть провокатором?

- Скажем так: это не доставляет мне неприятностей. Кстати, на фильм "Догвилль" американцы отреагировали гораздо сильнее, чем на "Мандерлей". Наверное, они начинают привыкать к провокациям. Если кого-то вторично пинают в задницу, он реагирует не так сильно, как в первый раз.

    

- Голливуд десятилетиями производил фильмы, которые не показывали в Европе, они искажали то, что происходит в Старом Свете. Как вы относитесь к такому искажению истории?

- Недавно я еще раз посмотрел фильм "Ниночка", снятый Любичем в 1939 году по сценарию Билли Уайлдлера...

    

- ...где рассказывают о Париже и русских коммунистах, изнемогающих от западных соблазнов.

- Голливуд часто использовал клише, но делал это так мастерски, что в итоге добивался высокой правды.

    

- В "Мандерлее" ваша героиня Грейс пытается упразднить рабство на плантации в Алабаме и ввести силой демократическую структуру управления - точь-в-точь как США в Ираке.

- Сценарий был готов еще до начала войны в Ираке. Не могу сказать, что жители Ирака под властью Саддама жили счастливее, чем сегодня. Я только считаю, что американское представление о демократии не назовешь демократическим.

    

- Почему?

- Идея, что каждый отдельный человек должен пытаться заработать как можно больше денег и это принесет пользу, приводит к углублению пропасти между богатыми и бедными. Один из наших министров в Дании недавно сказал, что хочет позаботиться, чтобы в нашем обществе было меньше равенства. Это не мое представление о демократии.

    

- Ваш фильм направлен против этого неокапитализма?

- Может быть, это прозвучит наивно, но в этом фильме я борюсь за ценности, принятые в моей семье. Я бы хотел снять фильм, который понравился бы моим родителям - прежде всего моей матери, убежденной социалистке.

    

- Вы до сих пор считаетесь с мнением матери?

- Да, хотя она умерла несколько лет назад. Вернее, как раз поэтому. Когда она была еще жива, мне хотелось сделать что-нибудь ей назло. Я снял "Рассекая волны", чтобы ее рассердить, и мне это удалось. Мама не могла вынести, что женщина в этой картине жертвует собой ради мужчины. Но если люди сентиментальны, стоит ли осуждать их за это? Нужно позволять себе проявлять чувства. Только так человек лучше узнает собственную природу.

    

- Странно, что вы об этом говорите. Большинство критиков считают вас циником.

- Я не циник, скорее мизантроп.

    

- Часто ли вы ходите в кино?

- Чтобы посмотреть фильмы других режиссеров? Вы шутите? Для этого я слишком эгоцентричен. Зато моя жена - настоящая фанатка кино, ей всегда хочется увидеть все фильмы. Она часто уговаривает меня посмотреть кино вместе с ней, и иногда ей это удается. Я сажусь рядом с ней, но мне это быстро надоедает.

    

- И вы убегаете из кинотеатра?

- Я уже очень давно там не был. Мы с женой смотрим фильмы дома на DVD. Конечно, в моей жизни был период, когда я был настоящим киноманом и запоем смотрел все фильмы. Тогда я создавал базу, помогающую мне сейчас работать. Но если бы я сейчас стал смотреть то, что делают мои коллеги, моя фантазия наверняка перестала бы работать.

    

- А вдруг они смогли бы вас чему-нибудь научить?

- Мне пришлось бы думать, как сделать картину, не похожую на все остальные. Но тот, кто сознательно пытается быть оригинальным, быстро теряет свою неповторимость.

    

- В 2006 году вы собирались поставить "Кольцо" Рихарда Вагнера на фестивале в Байройте. Почему вы отказались от этой затеи?

- По техническим причинам. Я хотел, чтобы на сцене все было максимально реалистично, никакой абстракции и театральности, как в моих последних фильмах. Но быстро понял, что спектакль погибнет из-за его монументальности.

    

- Вы не ссорились с директором Байройтского фестиваля Вольфгангом Вагнером?

- Нет. Я придумал идею, которую невозможно реализовать. Если режиссер перед съемками фильма понимает, что может реализовать только 70 процентов задуманного, его замысел так и остается на бумаге. Я понял, что в постановке "Кольца" смогу реализовать только 30 процентов задуманного. Это слишком мало. Сейчас мне жаль времени, потраченного на этот проект. Я мог бы снять два игровых фильма.

    

- Неудача этого проекта стала для вас душевной травмой?

- Почему вы так думаете?

    

- Раньше в вашем офисе висела фотография Людвига II, друга и покровителя Вагнера.

- Я даже назвал Людвигом второго сына! Но сейчас я решил убрать эту фотографию. Теперь я живу, как спартанец или как монах. Маркиз де Сад начал писать в тюрьме. Я тоже хочу посадить себя в тюрьму. Хотя если верить Гамлету, я уже там нахожусь. Дания - это тюрьма.

КРАСКИ МИРА

• ЛАРС ФОН ТРИЕР: "Свои представления о США я черпаю из мультфильмов"
• Безальтернативный финал
  Скончался знаменитый британский писатель
• Продавщица совершит паломничество в Лурд
• Этому учатся
  Немецкие педагоги познают Россию

ВСЕ ОБО ВСЕМ

• Голливуд обновят
• Британцы увидят кровавый Рим
• Джойс Кэрол Оутс получила "Фемину"
• Пирата накажут показательно