Леди Пыталовского уезда и Кармен из Гаваны

Латвийская Национальная Опера снова в Москве

Дмитрий МОРОЗОВ

А.Антоненко - Хозе и Л.Гродникайте - Кармен в сцене из спектакля "Кармен"

Последний раз Латвийская Национальная Опера посещала Москву четыре с небольшим года назад. Тогда рижане привозили генделевскую "Альцину" и вердиевскую "Аиду", показанные на двух сценах Большого театра. Ныне, по понятным причинам, к их услугам оказалась только Новая сцена, но спектаклей по-прежнему два: "Леди Макбет Мценского уезда" Шостаковича и "Кармен" Бизе. Только теперь это не были постановки пятилетней давности, как в прошлый раз: "Леди" от роду чуть больше полутора лет, а премьера "Кармен" состоялась лишь за две недели до московского ее показа. Есть и другие различия между гастролями прошлыми и нынешними, вернее, между соответствующими этапами развития театра, которым уже десять лет руководит Андрей Жагарс, выведя его на новый, истинно европейский уровень. В последние годы труппа заметно пополнилась одаренными молодыми певцами, и вместе с теми, кто заявил о себе раньше, а также звездами, возросшими на местной почве и принимающими участие в спектаклях театра, получается весьма сильная труппа, в которую со стороны привлекают ныне лишь отдельных вокалистов. Завершился и период доминирования сценографии над режиссурой. И если четыре года назад интендант театра Андрей Жагарс еще только начинал пробовать себя на режиссерской стезе, то ныне на его счету уже семь постановок, две из которых теперь увидела и Москва (успевшая, впрочем, познакомиться с Жагарсом-режиссером еще в прошлом году, когда он поставил

на сцене Новой Оперы вердиевского "Набукко" ).

Сцена из спектакля "Леди Макбет Мценского уезда"

У Жагарса - уверенная рука, и в нем трудно обнаружить недавнего дебютанта. Сформировался у него и свой определенный подход к оперной режиссуре: действие непременно переносится в нашу или близкую к ней эпоху, но суть авторской драматургии, взаимоотношения и характеры персонажей - все это остается практически неизменным. Режиссер стремится избежать конфликта между сценой и музыкой, и по большей части, это ему удается, хотя результат не всегда оказывается убедителен в равной мере. И как раз в открывшей гастроли "Леди Макбет Мценского уезда" (в отличие, скажем, от небесспорной, но чрезвычайно интересной "Пиковой дамы", которой Москва, к сожалению, не видела) его можно назвать половинчатым.

Перенеся действие в современную Россию (по словам самого Жагарса, он имел в виду один из приграничных городов, например, Пыталово), режиссер во многом внешними атрибутами и ограничился. Во всяком случае, они поданы куда более весомо, грубо, зримо, нежели драма героини. Многим даже увиделось здесь откровенно антироссийское зрелище. Впрочем, Жагарс подобных настроений чужд, и на самом-то деле почти все это есть у самого Шостаковича, неслучайно ведь назвавшего свою оперу "трагедией-сатирой". Переодев персонажей и переместив действие оперы, Жагарс при этом ни в чем существенном против него не погрешил. Другой вопрос, что подобный перенос требовал и более решительной редактуры текста, в котором осталось слишком много анахронизмов. Впрочем, сам по себе такой перенос - отнюдь не новость: в последние лет десять едва ли не все постановки оперы Шостаковича относят либо к советской эпохе, либо непосредственно к нашим дням, а то даже и вообще в будущее (как у Генриха Барановского в Новосибирске). Автомобили, холодильники, телевизоры и милицейскую форму мы тоже видели в постановках "Леди" не раз. Ощущение некоего дежавю можно в значительной мере отнести за счет работы художника Иевы Юрьяне (к примеру, двор Измайловых очень уж напоминает соответствующий двор из знаменитой "Кати Кабановой" Марталера - Фиброк). Есть в этом спектакле впечатляющие мизансцены, да и жизни в нем заметно больше, нежели в одноименной постановке хозяев сцены. А вот открытий не случилось.

Нет их и по линии главных героев. Первый слой как режиссером, так и исполнителями отыгран профессионально-добротно, но и только. Возможно, будь на месте Айры Руране более харизматичная исполнительница, способная на более глубоком личностном и эксзистенциальном уровне представить этот образ, со всеми его безднами души и необузданностью плоти, и весь спектакль воспринимался бы иначе. На первый взгляд Руране все делает как надо, с немалой степенью самоотдачи, но в основном лишь по поверхности, не затрагивая более глубинных слоев и оставаясь внутренне холодной, а соответственно, оставляя холодным зрителя.

С "Кармен" все получилось иначе. Конечно, идея переноса действия на Кубу во многом остается внешней, и местная экзотика, включая портреты Кастро и Че Гевары, особо существенной роли не играет. Однако таким вот способом режиссер сумел убить сразу двух зайцев. Во-первых, заинтриговать публику, у которой "Кармен" уже навязла в зубах и потому, дабы привлечь ее на спектакль, нужна какая-нибудь фишка, каковой и стала в данном случае кубинская специфика. Одновременно она помогла избавиться от обрыдших штампов оперной Испании (последняя, кстати, отыгрывается в названии кабачка из второго акта - "Севилья"). В итоге получилось свежо, пусть и без претензий на какие-то особые концептуальные открытия. Да и зачем они в "Кармен"? Главное в этой опере - суметь пройти по узенькой тропинке между рутиной и вульгарностью, не переборщить с "правдой жизни", вместе с тем не удаляясь от нее совсем, но подать ее в несколько эстетизированном виде, не выхолащивая в то же время звучащей в музыке эмоции. Жагарсу это в основном удалось, хотя порой хотелось бы большей проработанности деталей. И не стоило, наверное, заставлять в финале Кармен истекать "настоящей" кровью: подобный натурализм чужд природе оперы Бизе, как, впрочем, и стилистике спектакля. В которой важную роль играет сценография Моники Пормале, сумевшей преобразить документальные кадры современной Гаваны (обильно представленные в буклете) в художественную реальность.

Успех этой "Кармен" во многом определил и исполнительский ансамбль. Вот если бы еще в Москву смогла приехать участница рижской премьеры Элина Гаранча - одна из самых ярких оперных звезд молодого поколения... Увы, в ее забитый до отказа выступлениями в крупнейших мировых театрах график российская столица не вписалась. Лиора Гродникайте обладает целым рядом достоинств и все делает вполне качественно, но яркости вокала и большей актерской заразительности ей несколько недостает. Зато лучшего Хозе, чем Александр Антоненко, сегодня и представить трудно. Давно не доводилось слышать здесь настоящего драматического тенора, причем у Антоненко не только голос, но и соответствующий актерский темперамент. Эгилс Силиньш (Эскамильо) и Кристина Ополайс (Микаэла) - это также высочайший класс.

"Леди Макбет" и "Кармен" прозвучали под управлением хорошо знакомого москвичам литовского маэстро Гинтараса Ринкявичюса, который после перерыва вновь вернулся в ЛНО, но уже в качестве главного приглашенного дирижера (недавно театр покинул Андрис Нелсонс, делающий стремительную карьеру на Западе, и пока главного дирижера здесь нет). Парадоксально, однако, что он оказался гораздо убедительнее не в "Леди Макбет", в подготовке которой принимал непосредственное участие, а в "Кармен", за пульт которой впервые встал в Москве. В "Леди Макбет" было много замечательных оркестровых моментов, но при этом оркестр часто жил своей, отдельной от сцены, жизнью и порой ощутимо не совпадал с певцами. В некоторых же эпизодах даже начинало казаться, что дирижер не вполне представляет себе драматургическое значение данного музыкального фрагмента. В "Кармен" Ринкявичюс, кажется, идеально попал в строй музыки Бизе, успешно избежав как скатывания в банальность, так и эмоциональной выхолощенности. Музыкальный уровень, за исключением пошатывавшихся иногда ансамблей (все-таки дебют!), был в целом очень высоким, и при этом дирижер существовал отнюдь не отдельно от спектакля, как в "Леди", но в системе его координат.

Спектакли ЛНО открыли Сезон латвийской культуры в России, который продлится вплоть до апреля. А затем последует Сезон российской культуры в Латвии, который начнет на сцене ЛНО в рамках Рижского оперного фестиваля Большой театр. Хорошо бы, чтобы сотрудничество двух театров продолжалось и без подобных масштабных и всеобъемлющих акций, а обмен спектаклями хотя бы раз в два года сделался постоянной традицией.

МУЗЫКА

• Леди Пыталовского уезда и Кармен из Гаваны
  Латвийская Национальная Опера снова в Москве
• РУДОЛЬФ БАРШАЙ: "Звук должен парить, а не припечатываться к земле..."
• Нашествие корсаров продолжается

ПЕРВОЕ ВПЕЧАТЛЕНИЕ

• Фламенко как образ жизни