Он обещал снова вернуться

К 75-летию Сергея Голлербаха

Виктор ЛЕОНИДОВ

Всем, кто с ним общается, в это довольно сложно поверить. Он очень подвижен, легок в разговоре. Он заразительно смеется, и порой забываешь, когда с ним беседуешь, что перед тобой один из самых известных русских художников в США, почетный президент Американского общества акварелистов, действительный член Национальной академии художеств в Нью-Йорке, профессор живописи. И что почти все известные книги на русском, выходившие за океаном в 60 - 70-е годы, оформлял тоже он. В том числе и первые собрания сочинений Ахматовой, Мандельштама, Клюева, Замятина, Волошина, издававшиеся Глебом Струве и Борисом Филипповым и ныне составляющие золотые вехи в истории русской литературы. И все книги Елагина, общепризнанного классика русской поэзии XX века, делал также он. Он. Сергей Львович Голлербах.

А почти пятьдесят пять лет назад будущий мэтр акварели и книжной иллюстрации едва сумел избежать судьбы, уготованной большинству угнанных на работу фашистами в Германию. Директор беженского лагеря в Саксонии отозвал его как-то вечером в коридор и сказал: "Завтра все обитатели лагеря из СССР будут переданы советским представителям". И не видать нам всех бесподобных зарисовок и акварелей, а многочисленным студентам в Европе и Америке - любимого профессора, если бы Сергей Голлербах за несколько пачек сигарет под рогожей на груде картофеля не проехал на грузовике в американскую зону.

В свое время, еще до войны, благословил Голлербаха сам Иван Билибин. "У Вас есть способности, но что из Вас получится, сказать трудно". Фразу эту Голлербах запомнил на всю жизнь.

Он родился в Пушкине, прошлом и нынешнем Царском Селе, о котором его дядя, великий искусствовед Эрих Голлербах, написал блистательную книгу "Город Муз". Репрессии, сгубившие миллионы наших сограждан, не обошли их семью. Вместе с родителями Сергей Львович попал в ссылку в Воронеж, где его отец все-таки умудрился найти работу на заводе. А маленький художник начал посещать изостудию при Доме пионеров.

Там на него, сына административно высланного, сразу обратили внимание те, кто мог оценить этот талант, это умение быстро схватывать саму суть натуры. Он даже выиграл приз-путевку и съездил с группой других юных дарований в Крым. Наверное, просто устроители так и не узнали, кто на самом деле были его родители.

Впоследствии Сергей Львович не раз возвращался в своих рисунках и рассказах к детским временам. Да, да, рассказах, потому что он счастливо соединил в своем творчестве мастерство художника и мастерство литератора.

Потом пришла амнистия 1936-го, и каким-то чудом семья Голлербахов вернулась в Пушкин. Дальше 15-летний художник поступил в среднюю школу при Ленинградской академии художеств, но проучился всего пять месяцев. Началась война. Эвакуироваться из Пушкина ни он, ни мама так и не успели. Отец ушел на фронт, а их вскоре после оккупации угнали на работы в Германию.

Когда читаешь рассказы Сергея Львовича, которые впоследствии, уже в США, с великим удовольствием печатали самые престижные русские газеты и журналы, то не перестаешь удивляться его памяти и умению передать происходившее с ним. Вагоны, бараки, люди, которых он встречал, - все подано очень цепко, зряче. Как будто слышишь сами запахи беженских лагерей и пересыльных пунктов.

После бегства на грузовике были Мюнхен, Академия художеств, портреты американских солдат и их случайных подруг за пачку сигарет, которую всегда можно было выменять на банку тушенки. Но до получения диплома об окончании Мюнхенской академии дело так и не дошло. По визе Толстовского фонда в октябре 1949-го он на американском военном пароходе прибыл в США.

Сначала и там было непросто. Сергей Львович расписывал ткани, работал садовником, но постепенно все устроилось. Начались выставки, и пришло признание самых известных критиков и художников.

Многие называют его певцом Бродвея. Действительно, мало кто, как он, умеет схватить сам типаж, выхватить одну из тысяч фигур, ежедневно заполняющих Нью-Йорк. Бродяги и пенсионеры, выгуливающие собак, молодые девушки и продавцы бесчисленных торговых киосков на улицах Нью-Йорка - все они, как живые, застывают под быстрым карандашом художника. Такая же легкость и в акварелях Голлербаха - недаром его так ценят любители этого светлого искусства.

В издательстве Ренэ Герра "Альбатрос" в Париже Сергей Львович выпустил уже три книги своих коротких миниатюр. Он с удовольствием признается, что во многом они навеяны Василием Розановым. Те же быстрые, словно на снимках, картины увиденного и размышления о сочетании прозы жизни с вечными вопросами: как, что и почему с нами происходит?

Последние годы Сергей Львович регулярно приезжает в Россию. Он буквально нарасхват, его хотят увидеть, напечатать. В Санкт-Петербурге с большим успехом прошла его выставка. Картины и рисунки художника с удовольствием приобретают лучшие музеи мира. Наши Третьяковка и Русский музей здесь также не стали исключением.

Уезжая, он обещал снова вернуться. И мы, конечно, его очень ждем.

ПАЛИТРА

• Он обещал снова вернуться
  К 75-летию Сергея Голлербаха
• Культурологическая вешалка
  Entourage - окружающая среда, обстановка, русский журнал
• Фотография - картина: перетягивание каната?
  Выставка Эдуарда Гороховского