Свободны как воздух

“American Ballet Theatre” на Фестивале Мстислава Ростроповича

Елена ФЕДОРЕНКО
Фото Владимира ЛУПОВСКОГО

Сцена из спектакля “Матросы на берегу”

Второй Международный фестиваль Мстислава Ростроповича преподнес москвичам щедрый подарок – встречу с Американским балетным театром (“American Ballet Theatre”), не наведывавшимся в Первопрестольную с 1966 года. Россию с АВТ роднят многие театральные факты. Семь десятилетий назад основала труппу Люсия Чейз – ученица покинувшего Москву солиста Большого театра Михаила Мордкина. Он, хореограф и педагог, “гастрольный” партнер Анны Павловой, танцевал по-московски – широко, мужественно, отбросив в сторону томную негу сладких принцев. Оказавшись за океаном, Мордкин создал собственную балетную школу и труппу, которую так и называли – “Балет Мордкина”, распавшуюся позже из-за финансовых проблем. Спустя несколько лет на основе труппы Мордкина и был создан АВТ, которым Люсия Чейз руководила четыре десятилетия, до 1980 года, а одним из первых спектаклей новорожденного театра стал балет “Сильфиды” (“Шопениана”) Михаила Фокина. В разное время с труппой сотрудничали беглецы из России: Наталия Макарова, Рудольф Нуреев, Михаил Барышников (он стал вторым руководителем труппы, которую возглавлял в течение девяти сезонов), Александр Годунов. Спектакли Американского балетного театра в ранге guest star вели Владимир Малахов и Нина Ананиашвили, сегодня положение приглашенных звезд занимают петербурженка Диана Вишнева и москвичка Наталья Осипова. Педагогом труппы является Ирина Колпакова, в недавнем прошлом королева Мариинского театра, а хореографом-резидентом – Алексей Ратманский, не так давно покинувший руководящий пост в Большом.

Американский балетный театр называют “театром звезд”, здесь с радостью встречают артистов со всего мира. Эта независимая труппа никогда не имела главного балетмейстера и была открыта любым экспериментам – в АВТ коллекционируют и сохраняют лучшие балеты самых разных направлений: классику, модерн, этнический танец.

В то время как театры с долгой историей пестуют единую школу и добиваются чистоты единого стиля, американский театр тоже развивает свой стиль, пуская в огранку все лучшее, что накоплено старинными и современными школами. Бывший танцовщик АВТ, а ныне руководитель компании Кевин Маккендзи (он возглавляет театр без года два десятилетия) на провокационный вопрос о стиле отвечает: “Стиль складывается из энергии команды, состоящей из индивидуальностей”. Этот стиль – техничный, эффектный, броский – замешан на образе жизни американского мегаполиса, который населяют люди с фирменной белозубой улыбкой, веселым нравом и неизменно радостным мироощущением.

АВТ привез в Москву четыре одноактных балета, все специально сочинены для этой труппы, в 40-е годы и в наши дни, три – сочинены выходцами из России. “Тему с вариациями” Джордж Баланчин поставил в 1947 году на музыку Сюиты № 3 для оркестра Чайковского, в мелодике которого видел “красоту линий и архитектуру”. Опус Баланчина – бессюжетный этюд, ностальгия нового американца (Баланчин – он же Джордж Баланчивадзе – к тому времени уже 13 лет жил в Америке) по Петербургу, Мариинке и своей балетной юности. Бешеный нью-йоркский ритм накладывается на милые сердцу приметы: канделябры тут – из петербургского салона, за строгой балюстрадой – то ли Нева, то ли Фонтанка, приглушенный свет и нежные тона отливающих золотом сиреневатых пачек навевают гамму белых ночей. Балет, коварный по технике, в которой спрессованы все премудрости балетной классики, от простейших до самых сложных па, строится как канон академического спектакля: имперский ведущий дуэт и орнамент корифейных и кордебалетных перестроений. Их узоры – рама для парадного портрета или аккомпанемент главной мелодии. Америка признала “Тему с вариациями” итогом балета XIX столетия. Баланчинский шедевр Джиллиан Мерфи – балерина крепкой хватки и неколебимого апломба – танцевала слишком усердно, без всяких грез о романтическом балете. Зато мечты о чистом и благородном танце воплотил ее партнер Дэвид Холберг: все замысловатые туры и пируэты, парящие прыжки и изумительные позы давались ему фантастически легко и свободно.

Вторым балетом вечера стала мировая премьера “Тройки” на музыку из виолончельных сюит Баха – приношение Мстиславу Ростроповичу. Бенжамен Миллепье – хореограф молодой, но благодаря выходу на экраны фильма “Черный лебедь” известный уже не только балетоманам, но и широкой публике. Хореография “Тройки” забылась так же быстро, как и работа Миллепье в оскароносном фильме. В памяти остался прыгучий и легкий вечный мальчик Даниил Симкин, неоднократно отметившийся номером “Буржуа” на музыку Жака Бреля в хореографии Вана Каувенберга и легко побеждавший на балетных конкурсах. Его обаяние перекрывало усилия партнеров – крепких солистов Александра Хаммуди и Саши Радетского. Замысел номера показался гораздо интереснее воплощения: современные парни дружат, спорят, соперничают и все делают с задором и азартом. Только пластический язык – слишком усреднен: юноши то брались за руки, то по-братски обнимали друг друга за плечи и размыкали объятия не по велению сердца, не от сумасбродных идей или спонтанных выбросов эмоций, а по необходимости исполнить какой-либо трюк. Наиболее лихие из них публика встречала аплодисментами. За происходящим из-под длинной челки внимательно следил виолончелист Александр Князев, находившийся здесь же, на сцене, и соло его инструмента, бархатом выпевающего любимые мелодии Мстислава Леопольдовича, было добрым посланием от великого маэстро.

Аккомпаниатор следующего балета тоже присутствовала на сцене, пианистка Барбара Билач исполняла элегические мелодии Доменико Скарлатти, вдохновившие Алексея Ратманского на постановку “Семи сонат”. Ратманский затеял игру смыслов и подтекстов, судеб и отношений, и каждое соло сделал эпиграфом к новому повороту чувств. При всей узнаваемости стиля Ратманского стоит отметить, что трогательная нежность столь пронзительно не звучала в его московских сочинениях – то ли своим рождением она обязана заокеанскому периоду хореографа-резидента АВТ, то ли в Большом театре хореограф-худрук загонял ее внутрь. Так или иначе, но человеческие пересечения в танцах шести одетых в белые костюмы персон показались не просто личными, но и весьма сентиментальными высказываниями: чувственные объятия и горькие расставания, трепет встреч и улыбки прощания – все эти медитативные состояния транслировал музыкальный и очень красивый танец, из которого и выстраивалась пластическая драматургия.

Финал вновь повернул колесо балетной истории – к середине 40-х годов, когда Люсия Чейз искала хореографов среди танцовщиков своей труппы. Тогда Джером Роббинс, сын российских эмигрантов Рабиновичей, поставил одноактную жанровую танцевальную шутку “Fancy free”, что в переводе – “Свободны как воздух”. Для гастролей в России полвека назад придумали иное название – “Матросы на берегу”. Леонард Бернстайн специально написал джазовую зажигательную музыку, тогда между ним и Роббинсом и сложился союз, подаривший впоследствии “Вестсайдскую историю”.

Фабула замечательно проста: три матроса получают кратковременную, но полную и беспредельную свободу. Понятно, что первым делом они отправляются в бар. Но, снова – понятно, есть у них и еще цель – “пофлиртовать” с девицами. Полуэстрадный спектакль в духе американских мюзиклов, со смешением танцевальных языков и наречий – о “тройке” друзей, одичавших вдали от берега. Они дерзят и верят друг другу, рассказывают барышням были и небылицы из своей морской эпопеи. Роббинс – мастер ярких жанровых зарисовок, знающий цену юмору. Каждому матросу он назначает характер со своими повадками и примочками, жгучими взглядами и необузданным хвастовством.

“Матросы на берегу” – национальное достояние, гордость АВТ – немного устарели, но обаяния не утратили. И молодая азартная труппа, с которой познакомились почти впервые нынешние театралы (те, кто видел предыдущие гастроли, находятся в почтенном возрасте), исполняет балет с неподдельным удовольствием. Раскованные артисты, умеющие схватить любой замысел и подчиниться ему с полной отдачей, без всякого деланного глубокомыслия мобильный и раскованный американский стиль, о котором многие из нас наслышаны. Теперь появилась возможность и увидеть: стиль этот, помимо всего прочего, складывается из умения чтить традиции и идти вперед.

МУЗЫКА

• Свободны как воздух
  “American Ballet Theatre” на Фестивале Мстислава Ростроповича
• Они сделали это по-быстрому
  “Графиня Марица” в Московской оперетте
• Viva Verdi!
  Гастроли Римской Оперы в Петербурге

ПЕРВОЕ ВПЕЧАТЛЕНИЕ

• Барочные интриги в КЗЧ
• Весна в ЛЭТИ
• День баяна

ЗАПИСИ

• После Апокалипсиса