Главная | Форум | Партнеры  |
|
КиноКартина |
ГазетаКультура |
МелоМания |
МизанСцена |
СуперОбложка |
Акции |
АртеФакт |
Газета "Культура" |
|
№ 52 (7359) 26 декабря - 15 января 2002г. |
Рубрики разделаАрхивСчётчики 
|
|
ПалитраОхота на козловНаучный трактат Денис ХИРКОС
Говорят, наступающий 2003 год - год Козы. К тому же черной. Мы, конечно, как люди взрослые, интеллигентные и в восточную культуру не слишком укорененные, в это не очень верим, но, крепко помня с детства, что приход "козы рогатой" ничего хорошего не предвещает, как всегда, не прочь в критический момент порассуждать о судьбах мирового искусства и человечества. Благо и в том и в другом роль этих парнокопытных обоих полов всегда была весьма ощутима. Помнится, еще Артемидор в незапамятной древности предупреждал, что "козы как белые, так и черные снятся не к добру, а к худу, белые в меньшей, черные в большей степени, особенно для плывущих на корабле - ведь в разговоре мы зовем большие волны "козами", называем сильный ветер "бурно устремляющимся" (Илиада. II. 148), а самое опасное море - Эгейским. Браки, дружбу и товарищество такой сон не создает и не поддерживает, ибо козы пасутся не стадом, но отдельно друг от друга на кручах и скалах, доставляя неудобства и себе, и пастуху. Поэтому Гомер называет стадо коз "необъятным", говоря: "Они же, как стадо коз необъятное". С тех пор, видно, и повелось, что относиться к безвинной сельскохозяйственной скотине стали с опаской: дескать, доверять капусту козам нельзя, любовь к ним зла, а утратив бдительность в потреблении экологически нечистой жидкости, можно и вовсе лишиться человеческого облика, обернувшись козленочком. И все-таки надо думать, что великий грек несколько погорячился, наделяя рогатых лишь отрицательными чертами. Ведь искусство у них по-прежнему в неоплатном долгу...
Начать с того, что сам Зевс, едва не проглоченный своим опасающимся преемником, не слишком чадолюбивым родителем Кроном, остался жив исключительно благодаря волшебной козе Алмафее, вскормившей своим молоком будущего громовержца. Да и трагедия, та самая - высокая и классическая со всеми Софоклами, Еврипидами и Шекспирами, произошла вовсе не из "духа музыки", как думают некоторые, а от самой что ни на есть "козлиной песни" (см. статью "Вы слыхали, как поют козлы?" на полосе "Театр") . Ежегодные античные диониссийские разгульные шествия и культ козлоногого Вакха нашли своеобразное продолжение и на Руси - в облике языческого славянского бога Велеса и в святочных гуляньях нашей северной родины.Сперва коза и медведь, обходившие в сопровождении поводчика крестьянские избы, попросту плясали под песню, в которой выражалось пожелание обильного урожая: "Где коза ногами - там жито стогами, где коза ногой - там жито копной, где коза хвостом - там жито кустом". Затем древнее святочное игрище усложнилось и стало символическим воспроизведением земледельческого мифа о смерти и воскресении: коза после ряда шутовских реплик и проделок плясала, пока не падала замертво, а затем благодаря вмешательству одного из присутствующих оживала и к всеобщей радости плясала вновь. Однако, если козлиный культ греков воплотился в вечно живое театральное искусство, козлиные игрища наших предков нашли свое отражение в только что открывшейся новогодней выставке Петербургского этнографического музея, посвященной славянским обрядам и обычаям, а великая русская литература, стоит наметиться козлиной теме, с неизменной благодарностью взывает к тени Вагинова и маленькому сборничку "Парнас дыбом", в котором поэты Серебряного века пародировали песню о сереньком козлике, то искусство изобразительное ничем подобным, кажется, не примечательно. Нет, разумеется, козы отметились и здесь. Но как-то нестройно, фрагментарно и атематично. Хотя художники нередко черпали вдохновение в козлиных мехах, наполненных вином, создания особого жанра сие пристрастие не породило, и безусловные козлошедевры в живописи и пластике - редкость. Есть, правда, знаменитый скульптор Козловский, изваявший петергофского "Самсона", и флорентийский живописец Пьеро ди Козимо, есть даже в музейной среде свои поклонники трепетных млекопитающих, составляющие целые коллекции козьих изображений. И все-таки искусство изобразительное дало нам не столько грандиозные сцены охоты на круторогих горных туров и физиологически точные "мясные лавки" с битой дичью, сколько возможность посмотреть на становление козлиного образа как на историю духа. Бытование козлов в искусстве почти всегда символично, и потому мерять ими человеческие представления ничуть не менее логично, чем мультяшного удава - попугаями. Получается так же точно, но так же наглядно. Начать с того, что образ двурогих шерсте-мясо-молочных парнокопытных давно уже неотделим для нас от нас самих. Не то, чтоб кто-то когда-то решил: козел - символ ума или глупости, или счастья, или денег - отнюдь. Козлиная сущность проявилась в искусстве гораздо многограннее, нежели, скажем, свиньи или осла. От невинной, простодушной козочки в фарфоровых статуэтках и пейзажных сценах европейского рококо, намекающих на привлекательную простоту безыскусной и естественной жизни пейзанских пастушков, или агнца Божия, сопровождающего изображения Доброго пастыря, к вакхическому разгулу рубенсовских козлов Пана и даже козловидному обличью дьявола. Архитипические черты этого древнего вида оказались настолько близки нам - двуногим прямоходящим, что мы тут же без всяких сомнений усмотрели их друг в друге. Пробивающийся под задним швом стыдливо накинутой одежды куцый хвост с черной полосой и небольшие костяные выступы на голове под черными или платиновыми кудрями, если разгрести их по сторонам от пробора. Даже если хвост и шишки на черепе не наблюдаются - нам не надо их видеть, мы и так достаточно уверены, что хорошо знаем человеческую природу. Поэтому, если в бесконечных вариациях канонического сюжета "девушка (крестьянка) с козлом" вы узрели нечто знаковое или вдруг усмотрели в печально-усталой шагаловской козе с колокольчиком на шее некое сходство со своей не слишком далекой женой, не надо отчаиваться. Вы всего лишь в очередной раз сделали искусство козлом отпущения своих комплексов. Впрочем, оно и само охотно принимает на себя эту роль, выдавая на-гора философские полотна вроде шедевра ХХ века "Козел отпущения в пустыне" и недавнего перформанса арт-группы "Слепые" о вечном противостоянии добра и зла под прозрачным названием "Борьба бобра с козлом". Особенно рассчитывать на то, что грядущий год что-нибудь изменит, не приходится, ведь новые идеи и концепции близки отечественному contemporary art как козе, будь она даже не черная, а золоторунная, баян. Впрочем, и расстраиваться тоже особенно не стоит. Может, вовсе не за нами - малыми ребятами - идет эта "дереза"-2003, может, и не коза она вовсе, а финский Дед Мороз Йоулупукки, получивший свое имя от слова "Йоулу", означающего Рождество, и "пукки" - козел, так как раньше много лет назад носил дед козлиную шкуру и развозил подарки на козлике. Также в рубрике:
|