Виктория Майи

Наталья ШАДРИНА
Фото Д. КУЛИКОВА

М.Плисецкая

"Майя - это прежде всего исключительно яркая личность. В балете есть много хороших артистов с великолепной техникой, но личность всегда уникальна. Для танца нужно иметь вдохновение, голая техника - ничто. Майя - это пыл, жар, пламя. Когда она появляется на сцене, вспыхивает страсть. Она полностью ей отдается, ею живет, пылает и ослепляет. Уникальность Майи в том, что она гениально воплощает движение. Все артисты балета учат классические па. Но если в спектакле смотришь на па, - это плохо, это не танец. Танец - совокупность многих аспектов. Когда танцует Майя, никогда не видишь па. Это всегда чистый поток танца, который опьяняет своей страстностью. Вот почему я так горячо и бесконечно люблю Майю!".

    

Джон НОЙМАЙЕР

Совершенно справедливо утверждает Майя Плисецкая: ее характер - это ее судьба. Ее уже давно признали живой легендой, но не та это легенда, что позволит себе питаться исключительно прошлыми победами. Ей необходима победа в настоящем, одержав которую, она тут же задумается о возможности грядущей. Натура Плисецкой всегда притягивала к себе не меньше, чем ее дарование. Не просто небанальностью - тем, что небанальность в жизни проявлялась так же ярко, артистически эффектно и значительно, как и на сцене. Характер - тем интереснее, что, ничуть не утрачивая обыденных человеческих черт, на глазах вырастал до высот символа. Неукротимого духа сопротивления. Воли к победе. И безраздельного торжества победы. Недаром ее "фирменным знаком", своеобразной эмблемой ее творчества стала Кармен. Разумеется, это была ее роль, разумеется, она потрясающе ей удалась. Но дело не только в этом - Плисецкой пришлось за нее бороться. Она никогда об этом не забывает, и в ее ушах до сих пор звучит гром той победы.

Силуэт Майи-Кармен украшал афишу нынешнего юбилейного вечера в Большом театре. Огромный черный глаз Кармен смотрел с обложки пригласительного билета. И главным сюрпризом, который сделала Майя Плисецкая публике в день своего рождения, тоже стала Кармен. Совершенно другая. Куда больше отдалившаяся от Кармен Плисецкой, чем та - от Одетты-Одиллии. Состоящая исключительно из плоти и крови, весь возможный психологизм оставившая на долю самого хореографа и, кажется, вовсе не стремящаяся к свободе, ибо ее естество и не ведает никакого другого состояния. Любопытное совпадение (?) - премьера "Кармен" в варшавском Большом театре, который и показал нам впервые "живьем" этот виденный-перевиденный в записи, с триумфом прошедший по всему миру спектакль, состоялась в прошлом году тоже как раз в день рождения Плисецкой.

На 20 ноября этого года пришлась полная победа Майи Михайловны. Признание Родины, хотя и выпившей у нее изрядно крови, тем не менее и так всегда ее почитавшей, достигло своего апогея.

Президент Путин самолично вручил орден за "Заслуги перед Отечеством" II степени (экс-президент Ельцин тоже награждал ее "за заслуги", но в меньшей степени и не лично), вкратце осветил биографию Плисецкой и назвал ее чем-то вроде символа Российского государства. Министр культуры М.Швыдкой, по его собственному признанию, "вклинился" со своей речью в паузу, потребовавшуюся героине вечера для переодевания. Букет, который он держал в руках, - миллион алых роз - просто не поддавался описанию. Анатолий Чубайс, выйдя на сцену, не нашел слов для того, чтобы выразить свои чувства. Но спонсорская поддержка, оказанная торжеству РАО ЕЭС была красноречивее всяких слов.

Махина юбилейного вечера медленно, но с неотвратимостью судьбы двигалась по направлению к финалу-апофеозу. К прославляющей победу русского оружия увертюре П.Чайковского "1812 год", торжественному выходу Плисецкой под переливающимся серебряным дождем, к "Царствуй над нами" и триумфальным ударам колоколов. На этом пути мы увидели печально сдержанного Лебедя Эгле Шпокайте, обозначившей контур танца Плисецкой и в то же время оставшейся самой собой, великолепную Ану Лагуну, неповторимую - исполнив небольшой сольный номер, она заставила вспомнить об этом - первую Кармен Матса Эка, неукротимых прыгунов Американского Балетного театра, корсаров и актеонов Анхеля Корейю и Хосе Мануэля Карреньо и многих других артистов больших и малых балетных театров и ансамблей.

Но перед тем как грянули колокола, случился еще один главный сюрприз - мировая премьера номера "Аве Майя" на музыку Баха - Гуно в постановке Бежара. Всего три минуты. И очень просто. Слишком просто. Вызывающе просто. (Да и не каждый отважится, соблазнившись созвучием, на такую игру имен: Майя - Мария). Но вызов - это как раз то, что и любит Плисецкая. Бежар, однако, вовсе не прост. Очевидно, что эта миниатюра и своим музыкальным строем, и пластикой рук, усиленной подрагивающими в них веерами, призвана вызвать в памяти еще один символ искусства Плисецкой - ее Лебедя. Японский акцент - мелкая, семенящая походка и та же игра веерами - напоминает о предыдущем юбилейном подношении Бежара - балете "Курозука", об их общем с Плисецкой увлечении японским искусством. В старинных японских легендах прекрасные женщины нередко превращались в прекрасных птиц... В сущности, за эти три минуты была рассказана судьба. Искусство вечно, но жизнь коротка. И как жаль, что все лучшее в ней так скоро превращается в легенду.

ПЕРВАЯ ПОЛОСА

• Виктория Майи
• Ты русский бы выучил
• Не знали, что Дидро способен на такое
• Обошлись без госбюджетов
  Эрмитаж в Лондоне
• Миллениум подводит итоги