Не плачь, дитя

"Демон" в объятиях "Новой оперы"

Лариса ДОЛГАЧЕВА

Из массы способов уподобиться известной унтер-офицерской вдове в "Новой опере" выбрали следующий: "взяли" заведомо проблематичный второй состав и пригласили на прогон с его участием прессу. Теперь весь свет знает: Демона с Тамарой в новой постановке колобовцев нет. Есть старательно играющий в супермена екатеринбуржец Вадим Панфилов и есть безнадежно пытающаяся переплавить свою могучую вагнеровскую натуру в нечто лирическое вокалистка из Магнитогорска Ольга Сергеева. Ни того, ни другую в посредственности не запишешь. Вся их "вина" в том, что играли не свою роль. "Приложи" красивый, замечательно сделанный голос Панфилова к Онегину, графу ди Луна, столичные меломаны, вполне вероятно, уже кричали бы: "Вива, новый кумир!" Дай Сергеевой в придачу к Валли, которую она с триумфом спела в прошлом году на этой же сцене, Тоску или Сенту - к ее ногам пал бы не один театр (справка: до "Новой оперы" певица десять лет работала в Магнитогорской капелле и ни на какие другие подмостки не ступала)... Но им дали Демона и Тамару. В итоге сцену если и сотрясало боренье, то не духа, а мальчика - с позиционно низкой, драматически "великоватой" ему партией и с фактурно чужой Тамарой. Зачем было бросать на обед критикам безвинных агнцев - так и останется тайной. Но на вопрос: "Что изменилось бы, играй первый состав?" - ответить можно, благо увидеть его в числе немногих мне все же удалось: с другим Демоном и другой Тамарой режиссерско-сценографический развал, в смысле "блошиный арт-рынок", не превратился бы в просто развал.

"Другими" были Андрей Спехов и Татьяна Смирнова, старожил "Новой оперы" - и недавняя консерваторка, незаурядный актер в отличной вокальной форме - и настоящая лирическая героиня. Они, по максимуму выдававшие в зал истину страстей (еще не на премьере, на прогоне), и собирали в зыбкое, противоречивое, но все же целое тот товар блошиного рынка - дорогие вещицы, пустые безделки и откровенный кич, который в изобилии выложили на сцене "Новой оперы" режиссер Михаил Ефремов и художник Виктор Герасименко.

Последнему, делающему здесь вторую после "Двое Фоскари" постановку, принадлежали: а) блестящая по лаконизму и грозной образности декорация - Тень Демона ("соавтор" - художник по свету Дамир Исмагилов) и б) костюмы, способные отправить какого-нибудь эстета в сумасшедший дом, где он и будет до конца дней изрисовывать стены ангелами в свадебных перчатках и с картонными нимбами, демонами в опереточных плащах, ножками грузинских дев, сверкающими в разрезах от бедра, а также странными одеяниями, отдающими одновременно Грузией, Древним Египтом и итальянским Ренессансом.

- Я философствовал, я переводил национальную конкретику на общемировой язык, - нет сомнений, скажет художник и ткнет бестолкового, называющего все это кичем, носом в режиссерский рисунок спектакля: смотри, мы мыслим символами. Но, по здравом размышлении, многомудрые отцы постановки, ваши символы - вездесущие серебристые шары, пирамиды и параллелепипеды как визуальные лейтмотивы героини, ее жениха Синодала и отца Гудала - несколько надуманны и работают лишь временами. Блистательнее всего - на свадебном пиру, где посреди песен и плясок Тамара вдруг увидит передаваемые гостями из рук в руки пирамидки (души вырезанной татарами свиты Синодала?) и вздрогнет: что-то случилось... Но в большинстве других случаев убери эти конструкции - спектакль потеряет только в поэтичности. Не они его концептуальная опора. А других было не видно.

Похоже, главный концептуалист - театральная знаменитость и enfant terrible Михаил Ефремов, впервые в жизни ставивший оперу, все силы положил на решение вопроса, что можно и чего нельзя делать с этой незнакомкой, а также на примирение в самом себе идеалов Большого театра, впитанных в детстве (дедушка-то - Б.А.Покровский), с требованиями таланта, по определению чурающегося проторенных дорог. Результат: спектакль, в котором, с одной стороны, найдутся оперные штампы (особенно в актерской игре), с другой - расставленные на каждом шагу манки, сводящие на нет оперную рутину. И самый эффектный, даже революционный из них - летающий в насаженном на киношную стрелу "стакане" и буравящий то публику, то свои жертвы огромным фонарем Демон (просьба к снобам, испорченным чудесами, к примеру, Брегенцской плавучей арены, репликами типа "Детский сад!" не утруждаться. Скрип, щелканье, тарахтенье, сопровождающие эту и прочие воплощенные режиссерские фантазии, - вот вам упреждающий ответ. Не детский сад - "детская" машинерия, а какова машинерия, таковы и полеты постановочной мысли).

Не то наблюдалось в оркестровой яме и другой святая святых "Новой оперы" - хоровом царстве. Там - классическая благодать, монолитность и порода. Там во главе с музыкальным руководителем постановки Евгением Самойловым отвечали на давнюю эпистолу-жалобу Рубинштейна: не хотят-де ни артисты, ни публика признавать в нем композитора, все "великий пианист" да "великий пианист" твердят. "Дорогой наш Антон Григорьевич, - пели ему с пиететом скрипки, фаготы, альты, басы и прочая, - во многих ли операх найдется столько жемчужин, сколько в вашем "Демоне"? Лирические красоты - сердце тает, психологические этюды - душе урок (и с немалым мастерством все это ему и публике на блюдечке. - Л.Д. ). Есть несовершенства, но мы, батюшка, и в великом "Онегине" их узрели и исправили. Тебе ли не поможем?" Сказано - скупировано. И немало. Почти все сокращения - с толком, но тех страничек партитуры, что повествуют о гибели князя Синодала все-таки жаль. В их отсутствие беднягу просто наспех закололи пиками. При этом даже в овце на заклании обнаружилось бы больше драматизма, чем в новом Святом Себастьяне (вольно списанном постановщиками с известного тициановского полотна). Но это, как и сравнение остальных участников обоих составов, - уже неважно. Поскольку ничего не меняет в общем резюме по поводу спектакля: спектакль не слишком удался, но у талантливых людей, бывает, и неудачи - не оторвешься. Наш случай.

МУЗЫКА

• Не плачь, дитя
  "Демон" в объятиях "Новой оперы"
• Прекрасной дочерью своей гордится старый Кочубей
  "Мазепа" как пионерская греза театра "Геликон"
• "Я вкус в нем нахожу"
  Головка сыра сорта си-ля-соль
• Воображаемый театр
  В БЗК прозвучала Седьмая симфония Хенце
• Из края в край
  Бенефисы примадонны продолжаются

ХРОНИКА

• Козлов ударился в "Богему"
• Долгое эхо Рождества