"У меня дом первый в Петербурге"

Александринка: как идет новая жизнь традиции?

Александр ЧЕПУРОВ
Фото Степана РАПЧЕВСКОГО
Санкт-Петербург

Александринский театр

Когда Пушкина спросили, нравится ли ему новое здание, построенное в Петербурге для российского театра знаменитым архитектором К.И.Росси, он ответил, что да, нравится, однако не может понять, почему Аполлон удирает оттуда.

Квадрига Аполлона, созданная скульптором Пименовым, украшающая фронтон одного из главных театров России - Александринского, призвана была символизировать, что в Петербурге воздвигнут для театрального искусства величественный храм. Он стал своеобразной академией театра, хранителем опыта русской сцены, аккумулирующим творческие идеи каждого исторического времени. Однако все зависит от точки зрения, от взгляда на вещи. С одной стороны, Аполлон Мусагет, взметнув своих коней и увлекая за собой, возвещает взлет творческой фантазии и вдохновения. Однако, с другой стороны, коль скоро творчество, погрязая в рутине, превращается в обыденность, на Аполлона можно взглянуть и с пушкинской точки зрения. Храм традиций, как двуликий Янус, смотрит одновременно и назад, и вперед. Тут уж уловить нюансы этого двойного угла зрения чрезвычайно сложно. Где кончается традиция и начинается рутина, где кончается подлинный творческий поиск и наступает вредоносный разрыв с традицией, сказать бывает довольно затруднительно.

Ровно год назад в театр пришло новое художественное руководство. Известный российский режиссер Валерий Фокин, поставив здесь своего "Ревизора", заявил творческую программу "Новая жизнь традиции", словно намеренно отвечая на актуальный вопрос. Режиссер, всю первую половину своей жизни, казалось, демонстративно чуравшийся традиционализма, пришел в самый традиционный театр России. Здесь есть какая-то закономерность. Людей, по природе новаторских, на определенном этапе их жизни тянет к чему-то устоявшемуся, фундаментальному. В свое время в начале девяностых многие в Петербурге были потрясены тем, что в оплот сценического консерватизма, коим многие годы считалась Александринка, пришел служить в прошлом один из первых завлитов Современника, острый и бескомпромиссный критик Евгений Соломонович Калмановский. И вот теперь - тоже много сотрудничавший с Современником Валерий Фокин. Но у Фокина - другие связи с Александринкой. По образованию вахтанговец, своим кумиром он принципиально избрал Мейерхольда. И создав в Москве мейерхольдовский Центр, настойчиво посягнул на петербургский дом Мастера. Действительно, Мейерхольд - воплощенная новация - стал в Александринском театре своим, пожалуй, как никто, поняв его дух и стиль.

Удивительно, но Александринка, казалось бы, копила и хранила свое мастерство, но во все времена оказывалась необычайно восприимчивой к новациям, даже самым, что называется, левым. Когда Валерий Фокин впервые переступил порог репетиционного зала пятого яруса, того самого, где когда-то еще Гоголь присутствовал на репетициях своего "Ревизора", казалось, пробежала какая-то искра. Режиссер и актеры говорили практически на одном творческом языке. И причин тому несколько. Во-первых, многое в традициях Б.М.Сушкевича, бывшего вахтанговца, у которого внутренний психологизм и чувство правды были ориентированы на яркую театральность формы (а театральная "подчеркнутость" вообще свойственна александринскому искусству). Второе. Многие из нынешних александринских артистов - ученики В.В.Меркурьева и И.В.Мейерхольд, а петербургская актерская школа вольно или невольно развивает традиции мейерхольдовской методологии. И, наконец, третье. Александринцы восприимчивы к различным режиссерским системам.

Такие мастера сегодняшней Александринки, как Сергей Паршин, Николай Мартон, Николай Буров, Виктор Смирнов, Алексей Девотченко, Игорь Волков, Владимир Лисецкий, Светлана Смирнова, Елена Зимина, оказались способными выполнить в "Ревизоре" виртуознейшие задачи, которые были поставлены перед ними режиссером. Неслучайно за последний год спектакль был удостоен престижных театральных наград (российская "Золотая Маска", петербургский "Золотой софит"), и, наконец, итогом официального признания стала Государственная премия России.

Дважды александринский "Ревизор" был показан в Москве, игрался в Польше, в Японии, в Америке. А начало открывающегося 249-го сезона будет ознаменовано выступлением на театральном фестивале в чешском городе Пльзень. Прошедшим летом в июле в престижном американском Бард колледже (штат Нью-Йорк) проходил театральный фестиваль, посвященный Гоголю и Шостаковичу. Открывал фестиваль александринский "Ревизор". На протяжении четырех дней в восьмисотместном зале Центра сценических искусств имени Р.Фишера была очень разная публика. Если в первый день в зале появились люди в основном пожилого возраста, заядлые любители театра, заранее по Интернету купившие себе билеты на фестивальную программу, то далее появились деловые люди искусства, а также многочисленные журналисты. И, наконец, в последний день гастролей на дневной спектакль пришла, что называется, "воскресная" публика. Из Нью-Йорка приехали и осевшие там русские.

Однако что же дальше? В программе, предложенной Валерием Фокиным, намечена постановка одного из самых загадочных произведений Ф.М.Достоевского, петербургской поэмы "Двойник" (репетиции начались уже в июне), а затем - создание спектакля по пьесе Л.Н.Толстого "Живой труп". В этих замыслах просматривается перспектива, развивающая линию, намеченную в "Ревизоре", - взаимодействие с традицией, стремление заставить зазвучать современно и выразительно классический театральный язык.

ТЕАТР

• "У меня дом первый в Петербурге"
  Александринка: как идет новая жизнь традиции?
• Секс и математика
  "Кровать для троих" откроет "Новую драму"
• Шаман, который смеется
  Театр юмора и сатиры Республики Саха накануне 15-летия

ЗАНАВЕС

• Московские театры открывают сезон