Олег ХАРЧЕНКО: "Заявление об уходе всегда было со мной"

Беседу вела Анна МАРТОВИЦКАЯ
Фото автора

О.Харченко

В июне Санкт-Петербург вновь стал главным архитектурным ньюсмейкером. Городская администрация приняла Концепцию генерального плана развития города, а главный архитектор Олег Харченко подал в отставку. Харченко более 13 лет руководил Комитетом по градостроительству и архитектуре и возглавлял коллектив разработчиков главного городского документа. Злые языки утверждают, что его отставка связана именно с этим проектом. 14 июня Олег ХАРЧЕНКО был представлен в качестве исполняющего обязанности ректора профессорско-преподавательскому составу петербургского Института живописи, скульптуры и архитектуры им. Репина (Академии художеств).

    

- Олег Андреевич, не боитесь ли вы, что ваша отставка аннулирует почти утвержденный генплан?

- Сейчас мне очень часто задают этот вопрос, и я всегда отвечаю: нет, не боюсь. Генплан - это документ, жизненно необходимый нашему городу. Если угодно, это не только практическая, но юридическая и экономическая необходимость, залог его успешного развития в будущем. Городские власти очень хорошо понимают, что без рационального физического планирования Петербург задохнется и как культурный, и как экономический мегаполис. Разработку этого документа мы начали в 1996 году, и то, что он создан и одобрен, я считаю своим самым большим достижением на посту главного архитектора. Новый генеральный план объективен, это его самая сильная сторона, хотя это может кому-то и не нравиться. Генплан состоит из множества локальных планов развития территорий и крупных инфраструктур города, и я с уверенностью могу предсказать, что именно по этим высчитанным и заданным векторам Петербург будет развиваться до 2015 года.

    

- Неужели удастся избежать уплотнительной застройки, о вреде которой сейчас так много говорят в Петербурге?

- Проблема эта действительно существует. Людям негде жить - это с одной стороны. И очень много желающих строить и зарабатывать на строительстве деньги - с другой. Эти интересы в определенной степени пересекаются, что не всегда полезно для города. Территории нельзя застраивать хаотично. Нужна грамотная градостроительная политика, и сегодня в теории она разработана, теперь все зависит от финансирования и от реализации. Думаю, что процесс будет налаживаться. Но как долго, уже не мне судить и не мне отвечать за это.

Существующая ныне практика печальна: алчность заказчика берет верх над разумом архитектора. Повсеместны случаи обмана: например, согласуется 10-этажный дом, а строится 12-этажный. Меня ставят не просто перед фактом, но перед уже построенной стенкой. Это делает позицию архитектора уязвимой, а позицию главного архитектора - откровенно неприятной; мне приходилось играть роль сторожа и полицейского. Думаю, еще года полтора уплотнительная застройка будет иметь место, но основы для мирного решения этой проблемы в генплан заложены. Ну не хватает нам пока градостроительной культуры! Ансамблевого решения требует почти каждый проект, а мы об этом в последнее время забываем.

    

- Смелее проекта, чем Мариинский театр Доминика Перро, трудно придумать, и тем не менее вы всячески поддерживаете его.

- История с проектированием нового здания Мариинского театра начиналась очень некрасиво, как вы помните, и для меня важно, что международный архитектурный конкурс все-таки состоялся. Прежде всего я хочу выразить благодарность профессиональному архитектурному сообществу, и в частности, Союзу архитекторов России за то, что идея конкурса была поддержана. Международный конкурс в данном случае был просто необходим, но страну, отвыкшую от подобных творческих состязаний, нужно было убедить в этом, заставить провести его, потратить время и деньги как на приглашение архитекторов, так и на скрупулезный анализ представленных проектов. Меня часто спрашивают, что я думаю о российских участниках конкурса. Я скажу просто: я горд тем, как выступили мои соотечественники и, в частности, петербургские команды. Любой из представленных проектов мог быть реализован и тем самым сделал бы честь нашему городу. Важно и то, как конкурс приняла общественность. За время работы выставки проектов-конкурсантов ее посетило более 3 тысяч человек. Это огромная цифра! И кстати, большинство посетителей проголосовали за петербургские проекты, и это не просто патриотизм, это признание высокого уровня этих работ.

Что же касается победителя - Доминика Перро, то могу лишь повторить то, что уже не раз говорил, в том числе и в интервью вашей газете. Это очень тонкая и деликатная работа. В ней покорили принципиальный отказ от типологически традиционного театра как монументального сооружения и гибкость: образная идея выживает и при уменьшении площадей, и при изменении внутренней театральной технологии.

    

- Не секрет, что у проекта Перро до сих пор много критиков, считающих, что экстравагантный золотой кокон не впишется в историческую среду Петербурга.

- Не секрет, что на протяжении всех 1990-х годов мы занимались тем, что вписывали новые здания в исторический контекст путем использования приемов прошедших эпох. Это, конечно, способ строить в Петербурге, но, уверен, далеко не единственный. Наш город продолжает формироваться, он не так уж законсервирован, как принято считать. Пожалуй, за все годы работы главным архитектором я могу насчитать всего десятка полтора удачных проектов. Это, мягко говоря, немного. Современная архитектура должна чувствовать себя увереннее. Не так давно мы утвердили высотный регламент, и это единственное ограничение, которое архитекторы должны соблюдать. Во всем остальном - пожалуйста, творите, но, конечно, отвечайте за то, что делаете.

    

- Говорят, одним из поводов для вашей отставки стало намерение администрации Петербурга разрешить приватизацию объектов наследия. Как вы относитесь к передаче памятников в частные руки?

- Приватизация в принципе возможна, это один из хорошо известных нам по западным странам способов содержания объектов наследия. Но для того чтобы проводить ее, сначала нужно потратить немало средств и сил на ее юридическое обоснование. Необходимо сформулировать множество параметров охраны, ремонта, публичного доступа, диапазона реновации, допустимых видов использования... Ведь, продавая памятник, надо четко определить, что покупатель может с ним делать, а что категорически запрещено. Главное - не спешить, вот и все, что я думаю по поводу приватизации.

    

- Олег Андреевич, как вы сами можете прокомментировать свою отставку? Насколько я знаю, занять пост ректора Академии художеств Зураб Церетели вам предлагал еще три года назад, и тогда вы решительно отказались...

- Тогда я отклонил предложение Зураба Константиновича по нескольким причинам. Прежде всего потому, что не были закончены сразу несколько очень важных для города проектов, - это и генеральный план развития, и проведение Международного конкурса на лучшее здание Новой сцены Мариинского театра, да и трехсотлетие Петербурга мне хотелось встретить в качестве главного архитектора. Но постепенно накапливалась усталость, углублялся внутренний конфликт с самим собой... Вообще, должен признаться, что быть главным архитектором всегда тяжело, а уж особенно в эпоху перемен. Я ждал отставки. И заявление все последние годы лежало в нагрудном кармане. Потому что иногда именно эта психологическая готовность в любой момент расстаться с креслом давала мне чувство независимости, позволяла сопротивляться решениям, которые я считал неправильными.

Петербург - трудный с градостроительной точки зрения город, и сейчас он переживает очень нелегкое время. Меняется общественное сознание, усиливается давление коммерческих структур. В должности главного архитектора заключался печальный парадокс. С одной стороны, заказчики и архитекторы требовали свободы, с другой - отчаянно критиковали любые проявления этой свободы. А мне приходилось отвечать за все и отражать бесконечные гневные вопросы о том, как в городе мог появиться тот или иной объект. Я обычно отвечал, что архитекторы имеют право на творчество. Другое дело, что мне приходилось работать с тем человеческим и профессиональным материалом, который был подготовлен архитектурной школой за предыдущие двадцать - тридцать лет. Все это время архитектура, как и другие сферы жизни, была изолирована от мировых процессов, законсервирована. Кстати, это во многом и натолкнуло меня на размышления об Академии художеств. Последние полтора года я преподаю там, являюсь профессором и имею собственную мастерскую. У меня 26 студентов, и все очень интересные и пытливые ребята. Мне показалось, что это и есть тот новый круг, который позволит мне жить в ладу с самой собой.

    

- В должность ректора Академии художеств вы вступаете как чиновник или как архитектор?

- Скорее, как менеджер, обладающий хорошим архитектурным образованием и большим опытом управленческой работы. И именно менеджмента академии сегодня не хватает. Конечно, придется смотреть, изучать. Перед академией стоит несколько очень серьезных вопросов - низкая заработная плата, возрастная проблема, неустроенность быта. Сейчас еще трудно сформулировать конкретную программу действий, но я постараюсь сохранить традиции академии и одновременно попробовать открыть для нее новые возможности, в том числе и по зарабатыванию средств. Я убежден в том, что академия может и должна оставаться одним из лучших вузов теперь уже XXI века.

АРХИТЕКТУРА

• Олег ХАРЧЕНКО: "Заявление об уходе всегда было со мной"
• План "Открытый город"
  Разработан главный градостроительный документ Санкт-Петербурга
• Достойные "Архитектона"
  Смотр-конкурс лучших проектов и построек Северной столицы

ОДНА НЕДЕЛЯ

• Пегаса все-таки пронзили?
• Пуд прозы
• Отроки и могикане