Главная | Форум | Партнеры  |
|
АнтиКвар |
КиноКартина |
ГазетаКультура |
МелоМания |
МирВеры |
МизанСцена |
СуперОбложка |
Акции |
АртеФакт |
Газета "Культура" |
|
№ 30 (7489) 4 - 10 августа 2005г. |
Рубрики разделаАрхивСчётчики 
|
|
ПалитраТайны "дома Верстовского"Русский рисунок и акварель в ГМИИ им. А.С.Пушкина Елена ШИРОЯН
Лето любят объявлять "мертвым" сезоном. Отчасти это верно, но скорее для театральной жизни - лицедеи покидают столицу, а гастроли нынче редкость. В музеях все иначе: пусть нет громких вернисажей, но на то время, пока кураторы в отпуске, нам оставлен целый букет выставок, да и постоянная экспозиция заслуживает внимания, которое мы зачастую не можем ей уделить в "горячие денечки". Вписался в эту схему и ГМИИ им. А.С.Пушкина: после нашумевшей, полной шедевров и знаковых имен выставки "От Джотто до Малевича", словно следуя совету древних "чаще поворачивай стиль", музей радикально сменил декорации. То есть, простите, декорации как раз остались прежними: за неимением лишних средств решено использовать дизайн экспозиции, который еще для российско-итальянского проекта создал Б.Мессерер. Зато его наполнение, а значит, и образ - совершенно новые. Арка в арке, сквозь "апсиду" Белого зала словно уводящая в бесконечность (постером, больше похожим на гобелен, стал проект театрального задника), не подавляет грандиозностью, но невольно начинаешь говорить шепотом. Прохладные торжественные залы словно светятся изнутри, а все потому, что предоставлены рисункам и акварелям то на снежно-белой, то на желтоватой или голубой бумаге верже. Иными словами, тихой, хрупкой, чуточку капризной (бумага не терпит света!) и бесконечно изысканной графике. Но не зарубежной, как мы привыкли ждать от Пушкинского, а самой что ни на есть отечественной. Полтора столетия из истории искусства России пронесутся перед вами за час-другой, пока вы будете задумчиво бродить по экспозиции "Русский рисунок и акварель XVIII - первой половины XIX века".
В ГМИИ знают толк в организации выставок, способных привлечь толпы посетителей и образовать на Волхонке очередь, уходящую до станции метро. Что греха таить, какой музей не мечтает нынче о таких очередях: они воскрешают в памяти лучшие времена, когда в Москве не знали ни мюзиклов, ни казино, количество кафе и кинотеатров было меньше на порядок, зато народ массово ходил "на встречу с прекрасным" все в те же музеи. В числе грандов был Пушкинский, кстати, куда более активно в ту пору привозивший экспонаты из-за рубежа и устраивавший выставки поистине эпохальные. Нынешним летом, попрощавшись с Феллини - он гостил в этих стенах в дни Московского кинофестиваля, - здесь показывают "свое", "родные" имена ласкают слух: Михаил Махаев, Алексей Егоров, Андрей и Александр Ивановы, Орест Кипренский, Петр Соколов, Карл Брюллов (с замечательными пейзажными акварелями), Федор Толстой, "Гоголь в графике" Павел Федотов, Тарас Шевченко... Выходит, Пушкинский музей не боится противопоставить своему привычному имиджу главной на Москве сокровищницы заграничных артефактов, западных и древневосточных, реноме хранителя русского искусства? Не только не боится, но и гордится выпавшей ему честью. А также тем принципиальным фактом, что на сей раз коллекция показана как единое целое, подчеркивает заведующая Отделом графики ГМИИ им. А.С.Пушкина Наталия Маркова. Выставка - видимая часть айсберга, то есть масштабного проекта, где главное звено - публикация обширного русского собрания, которым обладает музей. Кстати, о закромах легендарного "дома Верстовского" (жил ли композитор в ампирном особняке, где ныне хранится графика, ученые спорят, но дом красуется в Колымажном переулке напротив главного "пушкинского" здания) среди московских искусствоведов давно ходят легенды. И не только о несметных богатствах Гравюрного кабинета, но и о роскошной коллекции оригинальной графики российского происхождения (чего не скажешь о "нашей" живописи, которую по правилам, введенным в СССР, обязаны были хранить Третьяковка, Исторический, даже Музей Востока, но только не ГМИИ!). Показ малой, примерно десятой части того, что относится к XVIII - XIX векам, приурочен к выходу в свет каталога-резоне здешнего собрания русского рисунка. Точнее, первой его части (солидное издание охватило полтора столетия, на очереди еще два тома - по второй половине XIX и ХХ веку). Цена, как обычно, "кусается", а тираж невелик, и большинству зрителей достаются лишь картинки на стенах... В этой коллекции, как дотошно сосчитали хранители, свыше 1660 экспонатов, а в целом она дает вполне целостное представление о развитии этого вида искусства на указанном отрезке времени. В экспозицию включили только около двухсот произведений, зато самых лучших, к тому же способных поведать о том, как складывалась и обретала "лица необщее выраженье" русская рисовальная школа - сначала в мастерских Канцелярии от строений, затем в открытой в 1757 году Императорской академии художеств. Каталог, по счастью, наконец-то издан - специалисты оценят подробные описания и уточненные атрибуции, что и предполагает французское слово "резоне", а "для всех" - отрадное новшество: впервые почти каждый лист дан в цветных репродукциях, вольготно разместившихся в двух томах. Бывают же совпадения - только что каталог своей графики XVIII века выпустил Русский музей, на подходе следующий том - о веке XIX... Но в Пушкинском не смутились, даже ждут с нетерпением, чем кончится бескровный поединок: ведь если бы сложить оба собрания, да прибавить Третьяковку, да поскрести по сусекам в глубинке, да потрясти "частников", да привезти кое-что из-за границы... Хорошая получится антология! Но это лишь мечты, достойные Манилова с его планом выстроить мост от Петербурга до Москвы... Сама же выставка в Пушкинском, как результат серьезного проекта, стала увлекательным путешествием в историю, причем пускаться в путь предложено в разнообразных направлениях. Можно, например, представить, как выглядели две столицы в моменты празднеств, коронаций и прочих торжеств: в изобилии эскизы фейерверков, триумфальных арок и потешных строений. Можно увидеть Россию глазами наезжавших сюда иностранцев: города и веси зарисовал впитавший театральную стилистику Де ла Траверс, народные "типы" - Кольман... Можно оценить систему академического образования, которое строилось на натурных штудиях (вот откуда крепость формы у Иванова!), изучить комплексы проектов росписей, прежде редко появлявшиеся на выставках. Можно следить за развитием пейзажа, портрета, бытового жанра, а если угодно, и архитектуры: не последнее место заняли работы зодчих, как русских, так и иностранных, но немало потрудившихся во благо России, подобно Джакомо Кваренги или Чарльзу Камерону; да и виды Петербурга и Москвы два столетия назад несут в себе ценнейшую информацию. Можно погрузиться в секреты театральной декорации рубежа XVIII - XIX столетий, когда ярко блистали звезды Джузеппе Валериани и Пьетро Гонзаги. Наконец, ощутить, как искусство двинулось "в массы", в ту пору еще немногочисленные, поскольку дворянские: домашний альбом графов Илинских (один из многих в собрании, где семейные альбомы XIX века - в числе наиболее интригующих единиц хранения) интересен не одним золоченым переплетом с тиснением. Он иллюстрирует тезис: умение рисовать входило в набор необходимых юноше или девушке XIX века навыков; неслучайно уроки ИЗО, как и музыки, и танцев, непременно велись в каждом "хорошем" доме. Однако не менее захватывающим окажется путешествие в прошлое самой коллекции графики ГМИИ, где исторические перипетии перемежаются с добрыми делами "сильных мира сего" (на столетие отдаленных от нас) и самоотверженными поступками "малых сих". Ядро коллекции составляет собрание графики Румянцевского музея - основанный в 1861 году, в 1924-м он был расформирован. В итоге часть его сокровищ получил ГМИИ, а другая часть, с самыми громкими именами вроде А.Иванова, ушла в Третьяковку - вот тогда-то будущий Пушкинский, носящий имя поэта с 1937 года, и стал собранием "нерусским": ему выделили по преимуществу "россику" - работы иностранцев в России, а еще вызывающие жгучее любопытство проекты "увеселительных огней" - фейерверков, шутих, иллюминаций. А также рисунки художников, работавших в гравюре, архитектурные эскизы (гордость коллекции - работы прославленных М.Казакова, Ж.Ф.Тома де Томона, А.Воронихина, К.Росси) и забавные для сегодняшнего взгляда артефакты вроде зарисовок в "стратегических зонах" (скажем, в Ревеле и на побережье Прибалтики) от ландшафтных дел мастера Василия Садовникова - прямо на акварельные листы прикреплена сургучная печать, заверяющая резолюцию: "Морское министерство к изданию сего рисунка препятствия не находит". Потом были поиски на сплошном энтузиазме, когда произведения русских мастеров собирались буквально по листочку, нечастые дарения и поступления из частных коллекций - чего стоит один только "личный вклад" Ильи Зильберштейна! Иногда везло - приходили фрагменты коллекций Брокара или князей Барятинских (хотя в русское сознание ценность рисунков вошла позднее, чем в европейское, и в XIX веке находились ценители: так, листы из собрания Барятинских украшали стены Английского клуба). Уже ближе к нашему времени системой стали приобретения от живых художников - мэтров и подающих надежды молодых, дары, но это уже другая история... За последние годы в Пушкинском сложилась красивая и немного грустная традиция посвящать выставки своим сотрудникам, недавно ушедшим в мир иной (а таких все больше, недаром Ирина Антонова бьет "кадровую" тревогу!). Русской графике отдала почти всю жизнь Наталия Ивановна Александрова (1927 - 2003) - один из наиболее значимых ее исследователей. Это ей принадлежит атрибуция раннего автопортрета Великого Карла... Хранительница собрания, никогда прежде не выставлявшегося в таком масштабе, автор-составитель каталога коллекции, подлинная героиня выставки, она встречает у входа - улыбкой со старых фотографий. Также в рубрике:
|