Вершки и корешки, или Испытание идолами

МУЗЕЙНОЕ ДЕЛО

Георгий ОСИПОВ Фото автора

Вышел Сталин из тумана...

Не так давно российские деятели культуры подписали обращение к Президенту, в котором высказались за создание в нашей стране общенационального мемориально-музейного комплекса жертв сталинских репрессий. Среди главных инициаторов идеи - международное историко-просветительское правозащитное и благотворительное общество "Мемориал", в конце 90-х начавшее работу по созданию единой базы данных жертв политических репрессий. На сегодняшний день в этом списке около 2,5 миллиона имен. Но это, по словам представителей "Мемориала", лишь 10 - 12 процентов от общего числа жертв террора. И проблема увековечивания памяти жертв тех страшных событий до сих пор остается нерешенной. "Нынешним и будущим поколениям нужны память и знание о репрессиях сталинского режима, поэтому появилась идея создания общенационального мемориально-музейного комплекса, посвященного увековечению памяти жертв", - считают представители общественности, среди которых Белла Ахмадулина и Евгений Евтушенко, Даниил Гранин и Борис Стругацкий, Людмила Улицкая и Юрий Шевчук, Алексей Герман и Петр Тодоровский. Одним из первых обращение поддержал президент СССР Михаил Горбачев. "Репрессии так или иначе задели каждую семью. Сегодня главная задача вывести создание музейно-мемориального комплекса на национальный уровень. Мы пока только продвигаем эту идею, переводим ее в плоскость общественного значения. Конкретные планы только обсуждаются", - рассказал Михаил Сергеевич.

Впрочем, с некоторыми идеями уже определились. Как оптимальный вариант расположения подобного мемориального комплекса - территория Бутырской тюрьмы - охраняемый государством памятник истории и архитектуры. Правда, Бутырский следственный изолятор в настоящее время действует и, кроме того, считается самой крупной столичной тюрьмой. Абсолютно понятно, что перемещение такого гигантского объекта - затратное с финансовой точки зрения дело. Да и времени потребуется немало. Впрочем, и другие аспекты воплощения идеи в жизнь тоже достаточно долговременны. По словам предпринимателя Александра Лебедева, представляющего, как он сам выразился, в этом проекте интересы бизнес-сообщества, уже существует макет памятника работы известного скульптора Эрнста Неизвестного под условным названием "Реквием". "Для того чтобы его сделать, надо потратить большое количество времени - около двух лет, отлить его придется в Соединенных Штатах, где, к сожалению, давно живет Эрнст Неизвестный", - отметил г-н Лебедев. Сегодня отношения с новейшей историей складываются у нас непросто. А музейная экспозиция в каком-то смысле должна поставить точку в споре, которому пока конца не видно. Между тем у соседей, собратьев по советскому прошлому, уже появился опыт создания музеев, осмысляющих этот период - если не беспристрастно, то взвешенно.

Тяжело ты, знамя новой жизни

Вообще-то о расположившемся на двадцати гектарах, в нескольких верстах от города Друскининкая, парке Грутас в России писали. По преимуществу в сугубо развлекательном духе: мол, есть богатый человек, забавы для (кто постигнет капризы толстосумов?) скупивший по всей Литве памятники советского периода и расставивший их у себя в "имении". Что ж - пусть имеет право на жизнь и такая точка зрения. Но насколько она верна?

...Вилюмас Малинаускас встретил меня буквально на пороге парка. Высок. Кряжист. Чем-то напоминает бывшего немецкого канцлера Коля. Подозреваю, даже не зная литовского языка, что сравнение Малинасукаса с могучим дубом откуда-нибудь из сувалкских лесов, уже набило порядочную оскомину. Потому я бы сравнил его с... кулаком. С одной стороны, тем, что расшибет во гневе любой прочности столешницу.. С другой - социальным типом, типом крепкого во всех отношениях и домовитого мужика, на котором некогда держалась вся Россия и который был изведен под корень советской властью.

О себе Малинаускас рассказывает весьма сдержанно. Родился в Марьямполе. В советские времена, как и многие, работал в колхозе. В "новые времена" завел свой бизнес - грибы, ягоды, мед - и получил наконец возможность воплотить в жизнь давнюю мечту о собственном музее. "Поначалу я думал посвятить его всей двухтысячелетней истории Литвы. Но потом понял - не потяну. Да и повод другой представился..."

Другой повод - это обнаруженные в 1997 году Малинаускасом в Вильнюсе снятые с пьедесталов сорок с лишком статуй вождей, а также прочие скульптурные "шедевры" советской эпохи. Подумал - зачем добру пропадать? И подал заявку в соответствующую комиссию сейма. Объявили конкурс, и к изумлению многих Малинаускас его выиграл - тогдашний премьер Литвы Вагнорюс подписал официальную бумагу о передаче Малинаускасу нескольких десятков "идолов" со всей Литвы - будущей основы парка.

"К изумлению многих" здесь - не фигура речи. "Подозреваю, что конкурс должен был выиграть совсем не я, - не без лукавства рассказывает Малинаускас. - И оказались крепко задетыми чьи-то чисто материальные интересы. Иначе отчего сразу после объявления итогов конкурсов некоторые СМИ точно с цепи сорвались: мол, что это за разгул коммунистической пропаганды в заповедном уголке"? Когда одна буря улеглась, поднялась другая: авторы изваяний, уже, между прочим, получившие в свое время гонорар от непосредственных заказчиков, требовали денег. Судиться приходится до сих пор, и силенок эти тяжбы у Малинаускаса, вложившего в обустройство возникшего на купленной болотистой пустоши парка около двух миллионов евро, отнимают немало...

Разумеется, создание парка, открывшегося 1 апреля 2001 года, требовало изучения аналогичного мирового опыта. "В сущности, таких "парков советского периода" в мире немного, - неспешно рассказывает Малинаускас. - Есть коллекция статуй вождей у одного американца. Есть схожий небольшой музей в Польше. Самый большой - на окраине Будапешта..." Малинаускас внезапно останавливается: "Понимаете, мне - с чисто формальной точки зрения - не за что любить русских. У меня и отец, и дядья "отмотали" не один десяток лет в ГУЛАГе. Но я никогда не смешиваю советскую власть с русскими, которые пострадали от нее не меньше литовцев и которые совсем не виноваты в том, что на их голову свалился Сталин! Поэтому меня глубоко возмутил этот, с позволения сказать, "музей" в Будапеште, где тоже собраны снятые памятники советских времен. Но там, например, висит крупное изображение, простите, задницы, с надписью: "Этим думают русские". Ведь хулиганство же это, если не хуже!"

Сегодняшний парк Грутас - это свыше сотни только скульптурных изображений, среди которых есть и настоящие редкости - как, например, вильнюсский памятник Сталину работы Меркурова. И полтора миллиона (!) других экспонатов. Я даже переспросил цифру, подумав, что ослышался. Оказалось, нет... И, разумеется, никакого хохмачества, никакого ёрничества: когда думаешь, какая часть не слишком многочисленного литовского народа прошла через ГУЛАГ, сколько ни в чем не повинных людей сгинуло в нем, становится явно не до смеха. Хотя здоровая ирония на аллеях парка зримо присутствует. Например, в виде изваянных специально для Грутаса деревянно-карикатурных фигурках типов гонителей (писака, лжеисторик и прочие) его создателя. Или в знаменитом шалаше "из Разлива", притаившемся на болотистом бережке. Или - тут уж скорее Гоголь, "горьким словом моим посмеюся" - памятник... водке. Главному врагу и литовского, и русского, и советского народов.

Парк - настоящий театр эпохи тоталитаризма. Две главные аллеи. Два проспекта - Ленина и Марите Мельникайте (помните такую, из советских пионерских святцев?). Вроде бы никакой четкой системы расстановки изваяний - среди них, например, знаменитый, некогда буквально отломанный от пьедестала в январе 1991-го вильнюсский памятник Ленину, - нет. Но концентрация безжизненности в лицах и позах, концентрация многопудового бронзово-мраморного абсурда постепенно нарастает - и с каким наслаждением, отдыхая сердцем и душой, после вождистских масок смотришь на веселые и живые мордашки обитателей (от козы до... кенгуру) живого уголка, непременной принадлежности всякого советского детского парка. Почти как знаменитое: "Чем больше я узнаю животных, тем меньше люблю людей".

Конечно, иной раз двуногие придумают такое, что никакому хищнику и в голову не придет. Например, систему, о которой как-то весьма откровенно сказал один из вождей Третьего рейха (смотри "Обыкновенный фашизм" Михаила Ромма): "В трехлетнем возрасте мы даем ребенку в руки флажок, и с этого момента, сам того не подозревая, он поступает к нам в жесткую обработку, которая будет продолжаться до самой его могилы". Вот эта-то система, эта обработка и есть главный предмет внимания и исследования Вилюмаса Малинаускаса. Для него здесь нет мелочей - отсюда и полтора миллиона экспонатов. Детство - воссоздается соответствующая площадка с деревянной эстрадой и деревянными скамьями, с портретами пионеров-героев, с непременным паровозиком с красной звездой, с уникальной дрезиной, точно сошедшей с рельсов детской железной дороги. "Объект" становится старше - и попадает в типовой клуб (читай: агитпункт) с алыми транспарантами, ареопагами московских и местных вождей, и вождят. С листовками, с собраниями сочинений Ленина и Сталина, с нерушимым единством коммунистов и беспартийных. А если, не дай бог, тебе не по нутру многократные промывания мозгов по одноканальному, орущему круглые сутки репродуктору, или портрет "хозяина республики" с молочным поросенком на руках, то тебя ждет... вон она, опутанная колючей проволокой лагерная вышка с "комсоргом" у пулемета. И в пронзительной силы экспонат превращается даже запечатленный в бетоне след автомашины, в которой когда-то тайно возили будущих зэков. На каждом шагу убеждаешься, что у Малинаускаса от природы есть то, чего не найдешь у многих профессиональных "музейщиков" - в равной мере острое ощущение эмоциональной и познавательной силы и очень большого, и очень маленького экспоната. Разве крохотные, обрывочные, тщательно таимые от вертухая записи зэка не премного тяжелей вождистского многотомья?

Ну а нам-то что в этих изысканиях? Грустно, господа, но, похоже, в России не скоро появится такой музей, который создал Малинаускас. Он не клеймит, не обвиняет, не проклинает. Он заставляет думать, думать иной раз больно, мучительно, до бессонницы. А большинство современных российских музеев - чего греха таить? - стремится больше развлекать, чем просвещать и опять-таки заставлять думать.

Да, есть несколько музеев, посвященных российской и советской пенитенциарным системам (по преимуществу ГУЛАГу): в Москве на Петровке, под Пермью, в Тобольске, где в отличный музей постепенно превращается Тобольский тюремный замок. И вот уже начальник Бутырки говорит прессе о возможности ее передачи под музей сталинских репрессий. Но позвольте: а почему только сталинских. Разве

ГУЛАГ не есть одна из sine qua non, непременных символов, частей и основ этой власти? Честь и хвала нашим "гулаговским" музеям, но это лишь, говоря языком народной мудрости, вершки, отнюдь не затрагивающие корешков, которые весьма широким спектром представлены в парке под старинным литовским курортом.

МУЗЕЙНОЕ ДЕЛО

• Вершки и корешки, или Испытание идолами

ОБЩЕСТВО

• Закон джунглей
  Численность бездомных собак в Москве составляет около 26 тысяч

ОБРАЗОВАНИЕ

• Ассистент или аспирант?
  Творческие вузы впервые примут абитуриентов по ЕГЭ

КУЛЬТУРА И ТВ

• Производство стереотипов
  Две трети россиян считают, что государственная цензура СМИ необходима