Вернусь к тебе, как корабли из песни
Наталия КАМИНСКАЯ
Фото Михаила ГУТЕРМАНА
 |
| Сцена из спектакля "Вдадимир, или прерванный полет" |
Марина Влади не была в Москве давно. Хотя замысел - показать здесь свой спектакль "Владимир, или Прерванный полет" - родился более года назад. Нынешний министр культуры Александр Авдеев, тогда еще не занимавший эту должность, увидел ее работу в Париже на сцене знаменитого Театра "Буф дю Норд" (премьера состоялась в ноябре 2006 года) и предложил актрисе московский показ. За осуществление идеи взялся Театр Наций при содействии министра, и вот Марина Влади ежевечерне выходит на подмостки Центра имени Вс.Мейерхольда (с 6 по 15 февраля).
Режиссер Жан-Люк Тардье вместе с Мариной создавали инсценировку на основе ее книги, которая во времена своего выхода (конец 80-х годов) стала в Советском Союзе настоящим бестселлером. И возымела для ее автора горькие последствия, ибо многие не простили французской звезде те откровенные страницы, в которых описано падение русского барда в алкогольную бездну. Решившись спустя 27 лет после смерти Высоцкого создать свой моноспектакль, Марина Влади призналась, что и это было ей страшно сделать. "Это предложила мне Мишлин Розан, которая вместе с Питером Бруком руководит Театром "Буф дю Норд". Сама бы я никогда не решилась... Я согласилась, а потом испугалась". Решение приехать с "Владимиром..." в Москву тоже далось ей непросто. "Это в какой-то степени ответ тем, кто в свое время лил на меня потоки грязи за мою книгу", - незадолго до гастролей сказала актриса.
Уже ясно, что первый спектакль, состоявшийся 6-го числа, морально "окупил" все сомнения. Влади буквально завалили цветами и никак не хотели отпускать со сцены, так что ей пришлось спеть на бис "Беду" Высоцкого. Зал, правда, в этот первый вечер состоял в основном из vip-персон и приглашенных старых знакомых актрисы. Но далее, когда на спектакль пошел обычный москвич (а именно о таком зрителе, "любившем Володю", она и мечтала), прием стал еще более горячим.
Композиция на час с небольшим, состоящая из фрагментов книги Марины Влади, стихов и песен Высоцкого, не поражает воображение сценическими изысками. Актрису сопровождает трио музыкантов две гитары и контрабас (Филипп Гарсиа, Константин Казанский и Олег Пономаренко). На экран моментами проецируются горящие глаза Высоцкого, а Влади в это время произносит рефреном его строки о том, сколько ему осталось пройти шагов над бездной. Сжатый в небольшой формат сценический рассказ - это, в первую очередь, история любви. От московского знакомства, через жизнь на две страны, через периодические падения Владимира в бездонные пропасти запоев к его последнему стихотворению. Влади успевает рассказать и о том, как сама попала в плен нового для него чувства, и о том, что это была за любовь, и главное, о том, кого ей довелось любить: масштаб личности Высоцкого, его самосжигающий талант - одна из главных тем спектакля. Двуязычное представление поделено так: проза самой Влади идет на французском, песни Высоцкого она поет на русском, а стихи читает - и на том, и на другом языках. Возникает дополнительный, "территориальный" объем, отражающий и смертельную сшибку и одновременно нежное соприкосновение двух миров их обитания. Сама Марина в простом длинном платье стального цвета, но сшитом так, как только в Париже шить умеют, играет вполне по-французски - с тамошней школой декламации, с особыми жестом и позой. Но голос актрисы, сохранивший колдовские обертоны, от декламации, напротив, уходит - в тихую, почти домашнюю тональность повествования. Здесь она еще все же француженка, хотя и с русскими корнями. А вот как запоет песни Высоцкого, так превращается в роскошную русскую женщину, все понявшую, полюбившую и простившую. Особенно удаются ей самые "соленые" и шуточные его песни. "Достали маски кроликов, слонов и алкоголиков..." поет Марина с неподражаемым женским простодушием. "Вдох глубокий, ноги шире..." - и вот легкий пластический намек не столько на гимнастику, сколько на очаровательный кафешантан. Другие песни Марина поет с той же простотой, но без озорства, с какой-то тихой печалью. Стиль французской звезды, игравшей в спектаклях Брука, не утрачен, но будто отходит в сторонку, уступая место стопроцентной женственности. Вот это, последнее сыграть невозможно, это надо иметь. Как, впрочем, надо иметь и врожденное достоинство, и способность, упрятав внутрь боль, страсть, восхищение и отчаяние, донести до нас их сегодняшний отзвук. Поведать абсолютно личную историю, не уронив ее общего масштаба и ни на минуту не заставив зрителей чувствовать неловкость от присутствия на исповеди. Марина Влади по-прежнему явила нам звездный шик и породу. А вместе с тем именно Женщина, полюбившая, понявшая, "пожалевшая" (во всей полноте этого чисто русского понятия) нашего мятежного артиста и поэта, стала героиней ее маленького спектакля.
