МАРИНА ЛЕОНОВА: В сорок лет жизнь только начинается!

Елена ФЕДОРЕНКО
Фото Алексея БРАЖНИКОВА

М.Леонова

Думаю, сама Марина Леонова со мной бы не согласилась, но она попала в Большой театр в самом конце 1960-х - в период яркого расцвета уникальных индивидуальностей, что было подарком для нас, зрителей, но вряд ли обеспечивало исполнительский простор для молодых и давало им свободу творчества. Марина ЛЕОНОВА, выпускница Московского хореографического училища, не потерялась среди громких имен и достойно прошла назначенный путь, создав немало партий в классическом и современном репертуаре. Параллельно с отличием окончила ГИТИС и начала педагогическую деятельность. Среди ее учениц: Светлана Лунькина, Наталья Осипова, Ксения Царева, Ким Джувон. Сегодня она - ректор Московской государственной академии хореографии, профессор кафедры классического танца, народная артистка России, кандидат искусствоведения, профессор - отмечает юбилей. Ответственность, которую она несет за огромный коллектив преподавателей и учеников, пожалуй, несравнима с той, что определяла каждый ее выход на сцену Большого театра. По той простой причине, что любой спектакль начинался в семь вечера и до полуночи заканчивался. В академии, которую Леонова приняла, время определяется по-другому. Здесь она отвечает не только за каждый день, но и за историю, и за будущее время. Здесь эмоциональная память складывается не из сюжетов спектаклей, но из содержания самой жизни, сопряженной с искусством.

- Вы преподаете 20 лет. Как вы оказались в балетном классе в качестве педагога ?

- Преподавать стала сразу, как закончила танцевать, Софья Николаевна Головкина доверила мне вести классический танец в школе. К тому времени я окончила институт, где училась у великого педагога Марины Тимофеевны Семеновой, старалась получить от нее как можно больше, запомнить все ее замечания, наблюдения, высказывания, которые давали новый - не исполнительский - взгляд на профессию.

- В новой профессии все получилось сразу ?

- Не скажу, что сразу. Образование в институте не гарантирует права сразу выпускать балерин. Приходилось учиться: составлять классы, находить контакт с ученицами. В академии очень хорошие методисты, которые сообща и доброжелательно обсуждают экзамены. Педагог, который хочет услышать, что у него получается, а что нет, всегда услышит второе и будет двигаться вперед. Говорю обо всех педагогах - не только о себе.

Преподавать мне нравится до сих пор. Сейчас класса не веду, но все время бегаю на репетиции, потому что без этого уже не могу жить. Не хочу уходить только в сферу руководства.

- Академия расширяет свои возможности, появляются новые специальности, открылась аспирантура, то есть реформы продолжаются. Преобразовавшись из хореографического училища в академию, что вы получили, а что, быть может, потеряли? Как относитесь к новой концепции образования ?

- Пока не могу сказать, что мы потеряли, но приобрели, конечно, очень важное: высшее образование для артистов балета. Не только для вчерашних учеников, но и для тех, кто уже закончил танцевать. Это достаточно молодые люди. Что такое 40 лет? Одна популярная киногероиня говорила: "В сорок лет жизнь только начинается", и была права. Теперь они имеют возможность получить высшее образование по разным специальностям: педагоги, хореографы, балетные критики, менеджеры исполнительских искусств.

С другой стороны, есть трудности перехода на новую систему образования: бакалавриат, магистратура. Стандарты высшего образования существуют, среднего - пока не готовы, а ведь надо учиться по единой системе. Нужно, наверное, ждать.

Конечно, есть трудности с ЕГЭ. Сегодняшние выпускники сдают ЕГЭ, но они поступают только на исполнительское отделение. Профессию же педагогов и хореографов постигают более зрелые люди, среди них немало известных танцовщиков. Как им, давно получившим среднее профессиональное образование в училище, поступить в академию сейчас без ЕГЭ? Это вопрос серьезный, который, честно говоря, нарушает традиции русского хореографического образования. Им надо устраиваться, где-то сдавать ЕГЭ, и мы вообще рискуем завалить прием. Нам говорят - артист балета должен быть образованным. Согласна. Но разве наши выдающиеся танцовщики - Васильев, Лавровский, Цискаридзе, Максимова, Кондратьева - необразованные люди? Конечно, образованные, причем без ЕГЭ образованные. Надеюсь, что этот вопрос все-таки будет отрегулирован. Мы законопослушны и готовы отвечать всем требованиям, но и нас, и наших коллег из других творческих вузов тоже надо услышать, чтобы не потерять культуру и искусство. Творческие вузы - это особая категория.

- Знаю, как вы бьетесь над проблемой призыва в армию танцовщиков. Удается ли что-то сделать ?

- В прошлом году мальчиков в армию не забрали. Министр культуры Александр Алексеевич Авдеев принял определенные меры, и есть основания думать, что сейчас эта проблема как-то решается. Посмотрим, что будет к весне. Профессия артиста балета требует ежедневных занятий, а при их отсутствии теряется очень быстро. Даже в военные годы танцовщикам выдавалась бронь.

- Вы уже разобрались в новой системе с магистрами и бакалаврами ?

- Конечно, эта система нам навязана, вот мы и разбираемся. Вы знаете, когда артист балета поступает в любую труппу, не имеет никакого значения - бакалавр он, магистр или у него среднее профессиональное образование. Смотрят на его умения. Творческие испытания являются главными и при приеме в академию, и при выпуске, и при поступлении в театр. А бакалавр он или магистр - будет важно позже, когда танцовщик уйдет со сцены и решит продолжить свое образование.

- Совсем недавно вы написали книгу "Из истории московской балетной школы", защитили кандидатскую диссертацию. Почему решили взяться за перо ?

- Что подвигло меня написать книгу? Конечно, о московской балетной школе написано немало. Но выстроенной истории ее создания и развития нет. На ученом совете мы приняли решение начать такую работу. Какую-то часть напишет наше поколение, последующие поколения продолжат. В московских архивах мы открыли новые документы, да и архив академии весьма богат. Можно написать много и о многих. Например, о Софье Николаевне Головкиной, при которой школа стала академией, а она - первым ректором. Она руководила школой 40 лет! Время, которое толком не описано! Из жизни руководителей, педагогов, учеников, артистов и состоит история. Нам хотелось приблизиться к истокам создания академии, тем более что все документы у нас, что называется, на руках.

Тема моей книги - период, который я застала: с послевоенных лет до конца 70-х годов. Кажется любопытным описание совещаний, проходивших в период формирования новой системы хореографического образования по приказам Правительства и Министерства культуры. В этом процессе принимали участие корифеи: Леонид Лавровский, Игорь Моисеев, Агриппина Ваганова, Татьяна Устинова и многие деятели балетного мира. Интересны, думаю, опубликованные протоколы совещаний, материалы конференций, отзывы о смотрах хореографических училищ.

- Сезон для вас выдался юбилейный: 40 лет в профессии (20 - на сцене, 20 - в педагогике) и круглая дата в жизни .

- Да, суммировав все цифры, получается сто лет...

- И московская школа отметила памятную дату - 235 лет .

- Этому юбилею мы посвятили осенний смотр-фестиваль. На него были выделены небольшие деньги. Хорошо, что нашлись спонсоры, которые помогли осуществить задуманное и сделать праздник. Делегации из всех училищ России приехали в Москву, ученики занимались в наших классах, а московские воспитанники участвовали в мастер-классах гостей. На сцене академии состоялся большой концерт, лучшие из лучших танцевали на сцене Большого театра. Сейчас готовится альманах, он переполнен восторженными отзывами. До сих пор звонят участники и вспоминают эти дни как праздник.

- Если перед вами станцуют несколько учеников из разных балетных школ, вы сможете определить, кто какую представляет? Что такое - традиции московской школы? Что в них надо оставлять неизменным, а что развивать ?

- Мы были в ситуации, подобной той, которой вы интересуетесь. Выступали в Вашингтоне, где свое искусство показывали воспитанники французской, английской, американской школ, мы представляли русскую. Каждая школа танцевала хореографию, на которой она воспитана. При всей нивелировке стиля школы отличались индивидуальными чертами.

Самое ценное в московской балетной школе - это методика преподавания классического танца. Академические традиции должны быть незыблемы. Вопрос вы задали достаточно специальный. Московская школа учила особой осмысленности исполнения движений, славилась пластической кантиленой, отличалась эмоциональностью танца. И, конечно, крепким владением техникой. Это - то, что нам необходимо бережно хранить. Как и традиции народно-сценического танца, который всегда обогащал классический.

Но время идет вперед и требует нового. Например, знаний современной хореографии и иных систем. Приглашаем к себе современных хореографов и педагогов из других стран. Осенью, если ничто не помешает, ждем на мастер-классы Элизабет Платель.

- Как мне кажется, работа выпускников последних лет с итальянским хореографом Давиде Бомбана стала полезным опытом. Как возник контакт ?

- С Бомбана меня познакомил Володя Деревянко, наш бывший выпускник, а ныне - руководитель балетного театра во Флоренции. На примете есть еще один хореограф, но он работает только в стиле брейк-данс. К сожалению, не все, что сейчас ставится на Западе - а я просмотрела работы многих хореографов, - может осваиваться именно в школе. Номера должны быть не просто красивы и техничны, дети должны понимать, что они танцуют, тематика должна быть доступной возрасту. Мы ищем.

- Дети, которых приводят на экзамены, изменились ли по внешней форме, по складу характера ?

- В балете, как и в жизни, все меняется быстро. Раньше балерины могли быть и пухленькие, и небольшого роста. Мода поменялась на высоких, длинноногих, с большим шагом. Балет - искусство, в котором важно красивое тело. Балерины выходят на сцену в короткой пачке, в тунике. Но вот на приеме все больше претензий к детям по форме.

- То есть раньше материал был лучше ?

- Да.

- А самородки встречаются? Такие, кто нигде не занимался, но пришел - и поразил данными ...

- Увы, не встречаются в последнее время. Скорее, наоборот, попадаются те, кто не понимает, куда пришел. Иногда даже хотят учиться петь, путая хореографическое образование с хоровым. Многие приходят, закончив наше подготовительное отделение, но, правда, они заранее знают, что конкурс будет общим для всех. Кто-то занимался гимнастикой, другие - из балетных коллективов детских школ искусств.

- Сейчас в академии много детей из балетных династий. С ними легче ?

- У них отношение к профессии заложено генетически. В этом смысле с ними легче работать, но, к сожалению, не всегда у талантливых родителей талантливые дети. Ничего предосудительного в династиях не вижу, сейчас в балете их немало. В этом году заканчивает школу Анечка Мессерер - уж какая легендарная династия!

- Много говорят о лауреате конкурса "Арабеск" Анжелине Воронцовой. Она победила как воспитанница воронежского училища, теперь учится у вас .

- Ее привез Сергей Филин, худрук Музыкального театра имени Станиславского и Немировича-Данченко, и сказал: "Она будет работать в нашем театре, доучите ее, пожалуйста". Девочка она талантливая, быстро понимает все замечания.

- Часто бывает заранее известно, где воспитанники будут танцевать ?

- То, что произошло с Анжелиной, - случай неординарный.

- Обновляется ли педагогический состав школы ?

- В академию пришло новое поколение педагогов, все они в прошлом солисты Большого театра: Наташа Архипова, Ирина Прокофьева, Ирина Пяткина, Михаил Шарков, Юрий Васюченко, Валерий Анисимов. На кафедре народно-сценического танца работают тоже молодые педагоги: Светлана Иванова, Татьяна Петрова, Ника Осипова. Сейчас воспитывают смену мастерам по актерскому мастерству - многие ушли на пенсию. У нас есть педагогическое отделение, где замечательные и опытные педагоги: Фарманянц, Кузнецова, Жданов, Воронина, Коленченко и другие учат молодежь. В том числе и для академии.

- Кто из ваших воспитанниц стали Балеринами ?

- Света Лунькина и Наташа Осипова - ведущие солистки Большого театра, известные на весь мир, прима Национального театра балета в Сеуле Ким Джувон. Они очень разные и очень талантливые. Другие девочки тоже занимают определенное положение в театре. Танцуют хорошо, знаю, что ими довольны. Они - не балерины, но солистки, да и в кордебалете есть мои девочки. Так не бывает, чтобы каждый год появлялись звезды. Балерины рождаются нечасто.

- Поддерживаете ли вы отношения со своими воспитанницами? Не обидно ли, что те, кого вы пестовали и с кем возились, попадают к театральным педагогам и уже у них просят советов ?

- Связей со своими девочками не теряю, мы встречаемся, и вопросы они мне задают, и советуются. Я с удовольствием им помогаю. Другие педагоги? Так было всегда и со всеми танцовщиками. Многое зависит от того, к какому педагогу они попадают. Хорошо, если педагог не "ломает" балерину, продолжает начатое в школе. Совпадение взглядов педагогов школы и театра на индивидуальность балерины очень важно. Я довольна, как и с кем работают мои девочки.

- Вы ведь сами от Софьи Головкиной попали к Раисе Стручковой и стали едва ли не первой ее ученицей ?

- Не сразу. После школы со мной занималась Тамара Петровна Никитина, она работала с Захаровым, Лавровским, Григоровичем, репетировала с Улановой, Лепешинской, Стручковой, да почти со всеми ведущими балеринами театра. Мы с ней сделали много спектаклей. Но когда я вернулась в труппу после рождения дочери, то Тамара Петровна в театре уже не работала. Тогда и попала к Раисе Степановне и действительно стала ее первой ученицей. Мы начали заново репетировать все балеты, многое сделали по-другому.

- Задача школы - дать базу или открыть индивидуальность ?

- И то, и другое. Танцовщика должны заметить уже в школе. Как заметили Артема Овчаренко, которого выпускал Александр Бондаренко, а сейчас с ним работает Николай Цискаридзе. Сразу, еще даже до выпускных экзаменов, заметили Лунькину, Осипову.

- Но ведь многие затерялись в кордебалете ?

- Вы знаете, не особенно затерялись. Не стали балеринами или солистками - да, но не каждая может стать балериной. Те, кто хочет работать, проявляют себя и не остаются незамеченными. Смотрю и радуюсь: девочки уже исполняют сольные партии.

- Почему вы так охотно включаете детей в конкурсный процесс ?

- Они сами хотят ездить на конкурсы, пробовать свои силы. Мы не заставляем, не возражаем, не отговариваем - пожалуйста. Правда, это процесс не бесконтрольный: все проходят через художественный совет академии, который определяет, кто может защищать имя нашей московской балетной школы. В прошлом году привезли десять медалей. В нынешнем японец, который у нас учится, получил первую премию на конкурсе в Токио, а Анжелина Воронцова и наш студент Артем Овчаренко, артист Большого театра, отмечены премией "Триумф". Так мы начали год.

- И все-таки - участие в конкурсе полезно ?

- Знаете, да. Подготовка к конкурсу - это работа, которая дает сильное движение вперед. Бывают, правда, и неудачи. Но ничего страшного, проделанная работа все равно очень важна.

- Какую проблему академии вы назвали бы самой острой ?

- К сожалению, материальную. На сегодняшний день зарплата педагогов не соответствует их затратам. Все они - подвижники, работают с утра до вечера, отдают себя до конца, ежедневно испытывая и физические, и эмоциональные перегрузки. Если сейчас культура и искусство войдут в число приоритетных направлений у государства, то, наверное, будет помощь.

- Вы в это верите ?

- Надеюсь, всегда надеюсь на лучшее...

- Во времена Софьи Головкиной школа испытывала диктат ее личности. Поверьте, ничего плохого не имею в виду. А сейчас - более демократичная атмосфера ?

- Дисциплина, конечно, в школе есть, и она должна быть. Диктата, по-моему, нет, и демократии, думаю, стало больше. Я доверяю педагогам, все они - мастера, все добросовестно работают, любят школу и служат искусству. Свое мнение стараюсь не навязывать, к важным решениям приходим сообща. Хорошая сейчас команда, в которой все на своих местах.

- Как вы попали в балет ?

- Мама считала, что танцы помогут мне преодолеть худобу. Она сначала отвела меня во Дворец пионеров, потом я танцевала в Народном театре балета при заводе "Серп и Молот", где работала выдающаяся плеяда Холфиных: Серафима Сергеевна, Николай Сергеевич, Анатолий Сергеевич (он взял себе псевдоним - Тольский). Наступило время, когда нужно было решать, станет ли балет моей профессией. Мне было 14 лет, когда мама привела меня в хореографическое училище с решением: "Поступлю - хорошо, если нет - бросаю балет". Меня приняли.

- Кто был вашим педагогом, с кем в классе учились ?

- С Сашей Богатыревым и Славой Гордеевым вместе учились. Девочек выпускала Головкина, мальчиков - Пестов.

- Вы попали в театр, когда все основные позиции были заняты .

- Попала в золотой век Большого театра. Танцевать рядом с Плисецкой, Стручковой, Фадеечевым, Васильевым, Бессмертновой, Максимовой, Лавровским - такое счастье! Да, свободных ниш не было, но движение вперед было. Я танцевала много и в разных спектаклях: "Лебедином озере", "Спящей красавице", "Легенде о любви", "Каменном цветке", "Спартаке". И с выдающимися партнерами! Если я танцевала Мирту, то Жизелью были - Максимова, Бессмертнова, Кондратьева. Если я танцевала Фею Сирени, то Авророй и Дезире были Максимова с Васильевым, Семеняка с Гордеевым. Это было очень интересное, счастливое время.

- Сейчас многие ваши партии танцует ваша дочь Анна Леонова. Мечтали отдать ее в балет ?

- Когда Ане было года три, она надела шерстяные носки, заколола мои балетные туфли и побежала в них по паркету. Все получилось само собой. Все данные для балета у нее были: подъем, шаг, прыжок, выворотность.

- Какую роль вы можете вспомнить как самую счастливую ?

- Все меня помнят Феей Сирени. Но для меня важна была не партия, которую танцуешь, а именно роль. И в этом плане ближе Мехменэ Бану в "Легенде о любви". Первый свой спектакль я танцевала с Марисом Лиепой. А потом - практически со всеми Ферхадами, которые были тогда в Большом театре. Кроме, пожалуй, Миши Лавровского.

- Кстати, о Лавровском. Точнее, о его отце, Леониде Михайловиче. Вы были первой исполнительницей его "Классической симфонии", которую уже в годы вашего руководства восстановила академия .

- Когда я училась, Леонид Михайлович ушел из Большого театра и принял на себя художественное руководство школой. Это было удивительное время - сам Лавровский делал для нас свои постановки.

Прокофьеву было 17 лет, когда он написал эту симфонию, и нам было столько же. Сочетание этой музыки, таланта Лавровского и нашего желания танцевать создали произведение, которое и сейчас современно. "Симфония" поставлена с использованием всех элементов классического танца, на ней хорошо и полезно воспитывать классы различного уровня. Восстановили "Классическую симфонию" к 100-летию со дня рождения Леонида Михайловича мы с Николаем Цискаридзе. Он - ученик Пестова, и танцевал все четыре части "Симфонии". Премьеру исполнили на сцене Большого театра.

- Вы, по-моему, солировали и в "Пахите", которую восстанавливал Леонид Михайлович ?

- Он делал и "Пахиту", и "Болеро" Равеля, и "Вальс" из Пятой симфонии Чайковского, и "Память сердца" Баланчивадзе. Нашим выпускам повезло. Да, я вела "Пахиту".

- Слышала про недавний триумф школы в Греции, расскажете ?

- Это был замечательный проект "Где рождаются звезды". В первом отделении танцевали ученики академии, во втором - ведущие солисты Большого театра, бывшие выпускники, которые впервые гастролировали в Греции, когда учились. Наташу Осипову запомнили еще пятиклассницей, она станцевала вариацию из балета "Эсмеральда". Артема Овчаренко греки тоже заметили еще школьником. Теперь они приехали как солисты Большого театра. Соединить школу и театр - отличная идея, и успех был огромный.

Перед первым спектаклем ставили свет, с которым были какие-то неполадки, ученики были на сцене, но я им сказала: "Репертуар у нас отработанный, ходите по сцене, не танцуйте в темноте". И вдруг вижу - все танцуют в полную ногу. Потом поняла - за кулисами стоят артисты Большого театра и для детей это самые важные зрители. Приятно, конечно, что критики назвали наше выступление первоклассным.

- А как вы боретесь с проявлениями детского характера, так ведь часто бывает - девочка способная, но ветер в голове или неуправляемая. Понимание приходит не сразу ...

- У педагога, который знает, чему он учит, знает, как учить, не бывает незаинтересованного ученика. Даже среди малышей. Но есть и секреты. Известные, конечно. Например, организовать работу в классе так, чтобы всем было интересно, делать небольшие перерывчики для легких танцев, устроить какую-то разрядку, пошутить, отвлечь внимание. Дети могут работать 45 минут, малыши еще меньше, а урок идет полтора часа. Но требовать надо каждый день. Профессия очень сложная - с постоянным отказом от всего, чего тебе хочется, чем тебя соблазняют.

- И вы отказывались? От сладкого ?

- От многого. Единственное, от чего я не отказалась - родила дочь. Сейчас уже многие артистки рожают, и правильно делают. Света Лунькина ждет второго ребенка, а после первого она стала еще более интересной, более сильной, более открытой. Думаю, что второй ребенок ее еще больше преобразит.

- Наташа Осипова в интервью вас всегда вспоминает, но говорит, например, что в школе не знала о своем потрясающем прыжке .

- Думаю, это неточно выраженная мысль. У Наташи очень большой шаг, и ей всегда было трудно подпрыгнуть, она только делала разножку. Именно в школе она поняла, как надо прыгать, поняла прием. И, конечно, Марина Викторовна Кондратьева, ее нынешний педагог, у которой был совершенно необыкновенный легкий, полетный прыжок, продолжила работу, научила Наташу прыгать еще выше и еще дальше. Наташа и в школе прыгала отлично, можно посмотреть госэкзамен, школьные выступления - все записано. На конкурсе в Люксембурге, где она произвела сенсацию и получила Гран-при, Наташа выступала еще ученицей.

- Какие планы у школы ?

- Замечательные. Юрий Николаевич Григорович будет ставить свою "Тщетную предосторожность". Премьера этого совместного с Большим театром проекта намечена на ноябрь. Уже назначены педагоги, определены предварительные составы.

- Это сложно, дети-то растут ?

- Мы делаем этот спектакль на 1 и 2 курсы, выпускники заняты не будут.

- Какие отношения связывают вас с Юрием Бурлака, новым руководителем балета Большого ?

- Он только приступил к своим обязанностям, и понимаю, что сейчас у него много работы. Но мы как работали с Большим театром, так и будем.

- Отношения с художественным руководством всегда были добрыми ?

- Академия поставляет кадры главному театру. Мы делаем дело, которое выше любых частных отношений.

- Академия готовит хореографов, но кризис хореографов так и остается непреодоленным ?

- У нас обучаются способные ребята. Они постигают основы балетмейстерского дела, формы творчества, ставят номера, занимают на конкурсах почетные места. Но это профессия, в которой многое зависит от природного дара. Пока природа не щедра. Другого Григоровича или другого Эйфмана пока нет.

- Знаю, что большая ваша радость - внучка. Тоже пойдет танцевать ?

- Поживем-увидим. Рано говорить об этом, но... Сашенька танцует круглые сутки, мы ходим в театр, смотрим мамины спектакли. Так сложились обстоятельства, что мы брали ее в Грецию, не на кого было оставить, она смотрела все спектакли, кричала "браво", хлопала в ладоши, влюблялась во всех балерин...

ПОД ЗАНАВЕС

• МАРИНА ЛЕОНОВА: В сорок лет жизнь только начинается!
• Загляните в Книгу судеб
  Гороскоп с 26 февраля по 4 марта
• Человек родился