Три грации и беспокойство в мыслях

В ГМИИ прошли очередные "Декабрьские вечера"

Евгения КРИВИЦКАЯ
Фото Эдуарда ЛЕВИНА

Выступает С.Кермес

Под сладостные звуки выдающихся духовиков Европы - гобоистов Алексея Огринчука и Мориса Бурга, фаготистов Серджо Аццолини и Диего Каенны - завершился фестиваль "Декабрьские вечера Святослава Рихтера". Его вторая половина среди привычных камерных программ преподнесла два сюрприза, вызвавших серьезные дискуссии.

Первый - это концерт немецкой певицы Симоны Кермес с известными российскими барочными инструменталистами: скрипачами Сергеем Фильченко и Мариной Катаржновой, альтистом Сергеем Тищенко, виолончелистом Павлом Сербиным и клавесинисткой Ольгой Филипповой. Они показали редкую программу, включавшую мотет А.Вивальди "В порыве праведного гнева" (RV 626), кантату Дж.Феррандини "Плач Марии", арию Венеры из оперы Дж.Легренци "Разделение мира"... Всякий раз Кермес перевоплощалась в героев этих произведений, вызывая восторги зала артистизмом, раскованностью, брутальным магнетизмом. Пожалуй, центральным моментом концерта стала вокальная композиция англичанина Джона Экклса "Беспокойство в мыслях", где Кермес стремилась передать мельчайшие оттенки разных психологических состояний: беспокойство, робость, восторг, исступление... Она томно замирала на плече Сергея Тищенко, спокойно подыгравшего "расшалившейся" артистке, а потом попыталась вовлечь в куртуазный поединок и Павла Сербина, который воспринял это с некоторым смущением.

Вообще российские инструменталисты, аккомпанировавшие Кермес, оказались для нее слишком "академичными", скорее классичными, а не барочными (в первоначальном смысле этих понятий). Ведь для нее внешнее выражение эмоций, заложенных в музыке, сценическая игра оказываются важнее внимания к технологическим деталям исполнения. Либо ее вокальный аппарат уже не настолько подчиняется ей, что певица компенсирует это гипервыразительностью.

Впрочем, если быть снисходительным к вокальным недостаткам (не всегда чисто спетые пассажи, скачки, "провалы" в нижней тесситуре), то следует признать, что у Кермес можно "подслушать" много интересных нюансов и, не копируя, кое-чему поучиться.

Эпатажные сюрпризы нынешних "Декабрьских вечеров" продолжились на другом вокальном концерте, где были показаны "Байка про лису..." Стравинского и опера-пародия "Три грации" В.Тарнопольского (на либретто композитора К.М.фон Вебера). За реализацию проекта взялись Музыкальный театр "Амадей" (руководитель и режиссер-постановщик Олег Митрофанов) и Марк Пекарский, исполнявший обязанности дирижера и чтеца (в опере Тарнопольского). Митрофанов сформулировал идею программы так: "Предлагая... два непохожих на первый взгляд названия, мы решили понять, что еще, кроме исполнения в один вечер, эти сочинения объединяет, а самое главное - почему за это взялись мы".

Откровенно говоря, эта загадка осталась неразгаданной до сих пор. "Три грации" были во многом испорчены примитивным капустником "Амадея". Текст Вебера - весьма характерный образчик сатирического памфлета (близкий, например, "Модному театру" Бенедетто Марчелло), где тонко высмеиваются штампы оперы того времени, а конкретно итальянской оперы-seria, фактически отжившей в начале XIX столетия свой век, французской музыкальной трагедии Люлли - Рамо и немецкой романтической оперы. Тарнопольский, чтобы передать иронию Вебера, использовал самые разные приемы: от прямой стилизации до игры с моделью в духе Стравинского (как было в его "Пульчинелле", но отнюдь не в "Байке"!). Режиссер Митрофанов же решил прямо иллюстрировать текст либретто, стремясь создать нечто вроде "Ночи в музее", с ожившими ходульными оперными персонажами. Одетые в водолазки-маломерки, размахивающие дешевыми тряпками и бутафорным оружием, актеры "Амадея" не вызывали, признаться, никакой улыбки. А текст "О, страшное мучение мне слушать это пение каждый день" (из "Грации первой") прямо-таки иллюстрировал качество нынешнего исполнения. Возможно, эти огрехи не так "били в глаза", происходи это в каком-нибудь другом зале. А в ГМИИ имени А.С.Пушкина, где расстояние между зрителями и сценой очень маленькое, да еще на фоне живописных шедевров, самодеятельный характер исполнения вызывал неприятные эмоции.

Не лучше оказалась и "Байка", в которую, кроме четырех мужских вокальных партий, зачем-то ввели и женскую роль. Меццо Люция Итальянская (это ее так зовут) пела несуществующую у Стравинского партию Лисы (отщипанную по чуть-чуть у других персонажей), видимо, чтобы слушатели не запутались. В общем, грации и тонкости этому концерту явно не хватило, и он оказался в явном диссонансе с общим ярким впечатлением от фестиваля в целом.

МУЗЫКА

• Три грации и беспокойство в мыслях
  В ГМИИ прошли очередные "Декабрьские вечера"
• Троянский конь без начинки
  Оперная дилогия Берлиоза на сцене Мариинского театра
• Этнодрайв, Ури Кейн и Курентзис
  "Дворец на Яузе" отметил свою первую годовщину
• Марк Твен как повод
• Виртуозы и "Виртуозы"