Между свободой и волей

II Московская международная биеннале молодого искусства

Ирина КУЛИК
Фото Степана РАПЧЕВСКОГО и Валерия ЛЕДЕНЕВА

И.Новиков. "Готовы ли вы к революции?"

"Молодым везде у нас дорога" - сакраментальные строки песни из кинофильма "Цирк", кажется, наконец-то, сбылись. II Московская международная биеннале молодого искусства "Стой! Кто идет?" и правда захватила все столичные выставочные площадки - от ГЦСИ и всех зданий ММСИ (соучредителей этого выставочного проекта), через всевозможные арт-заводы и фабрики ("Винзавод", "Пrоект_Faбrика", "Artplay") до Хлебного дома в "Царицыно", куда современное искусство вообще-то допускают крайне редко. "Стой!" из названия биеннале при столь всеохватном движении кажется явно риторическим. Но четкие ответы на отнюдь не праздный вопрос "Кто идет?", как и на столь же животрепещущий вопрос, заданный альтернативным фестивалем "Пошел! Куда пошел?", отыскиваются с трудом.

По идее, помочь с ответами должна была бы открывшаяся на "Fабrике" выставка "Редкие виды" - кураторский проект молодого художника Арсения Жиляева, предложившего своим сверстникам из арт-среды - не только художникам, но и кураторам и критикам - рассказать о том, почему они решили заняться современным искусством. Высказывания получились весьма разношерстными как по форме, так и по сути. Едва ли не самым зрелищным стал установленный перед входом объект Ивана Плюща - гигантский спичечный домик, отсылающий как к классике поп-арта и минимализма, так и к детским воспоминаниям автора, признающегося, что именно игра со спичками и открыла для него наслаждение творческой деятельностью. На выставке звучали записи Курта Кобейна вперемежку с музыкой Арама Хачауряна - "плэйлист" самого Жиляева в те времена, когда он учился в музыкальной школе. Можно было посмотреть фрагменты фильма "Девять дней одного года" с энтузиастическими советскими физиками-лириками в белых халатах - выбор куратора Дарьи Пархоменко, открывшей единственную в Москве выставочную площадку, специализирующуюся на "научном искусстве", "Laboratoria Art&Science Space". И увидеть трогательную, выдержанную в эстетике советского гуманистического модернизма, статуэтку мальчика - детский портрет одного из участников выставки, Александра Повзнера, созданный его мамой, скульптором Валерией Доброхудовой. "Наследственность", судя по выставке, определила и выбор Андрея Кузькина - на "Редких видах" он выставил чудесную фотографию, где он сам, младенец, и его отец, по-чегеваровски бородатый и длинноволосый Александр Кузькин (рано умерший художник-концептуалист) лежат рядом, сжимая во рту одинаковые соски. Представление о художнике как о вечном ребенке - как-никак одно из самых живучих в культуре.

Впрочем, если эта выставка хоть как-то отвечает на вопрос "как вы стали современным художником?", с вопросом "для чего?" все куда сложнее, хотя, казалось бы, именно он и является основным в Биеннале молодого искусства. Ведь едва ли не главный интерес этого мероприятия - понять, как именно новое поколение представляет себе задачи и цели искусства. Несколько лет назад, когда "Стой! Кто идет?" еще был не биеннале, а ежегодным фестивалем, проводимым ГЦСИ, ответ если не вертелся на языке у самих художников, то подсказывался им кураторами. Инициатор фестиваля, а затем и биеннале, сотрудница ГЦСИ Дарья Пыркина всегда была на стороне социально-критического искусства, и в молодых художниках видела прежде всего союзников по борьбе с капитализмом вообще и арт-рынком в частности. На нынешней биеннале, проходящей под девизом "Границы", также вроде бы культивируется дух политически ангажированного искусства - достаточно назвать хотя бы темы многих проектов, будь то программные международные выставки "Свобода/Liberty" и "Воля/Freedom" (кураторы Дарья Камышникова и Сергей Ерков) в ММСИ в Ермолаевском или итальянский проект "Внимание! Пересечение границы!" (кураторы Альберто Подио и Аллегра Равицца) и почти одноименный мексиканский "Пересекая границы" (куратор Клаудия Ароскета) на "Винзаводе" или же маленькую, почти домашнюю выставку "Интимный капитал" (кураторы Алена Лапина и Андрей Паршиков) на "Fабrике". Последняя выставка была примечательна, пожалуй, именно тем, что вполне искренняя ангажированность стала предметом самоиронии авторов, прекрасно отдающих себе отчет в том, что могут заниматься разве что интимными, то есть салонными, или, как в советские времена, кухонными революциями. Больше всего на выставке запомнились потертый коврик со словно бы проеденным молью слоганом "Позор мещанским гнидам!" и произведения группы "Толпа" - размашистые полотна с изображением этой самой толпы - митингующей, протестующей, поджигающей машины, в которых, как в стендах уличного фотографа, оставлены прорези для лиц - и сотрясающих решетку или сжимающихся в кулак рук.

И.Плющ, И.Дрозд. "Прятки"

Что же касается "серьезных" международных выставок, то на них это самое социальное искусство оказалось далеко не столь доминирующим, как можно было ожидать. Художники явно колебались с выбором между политизированной "свободой" делать то или иное общественно значимое высказывание и индивидуалистической художественной "волей" заниматься более или менее чистым или хотя бы просто забавным искусством. Что такое, например, представленный в ММСИ проект австрийской художницы Марии Анвандер "Лучшие друзья" - вставленные в трогательные, как у семейных фотографий, деревянные рамочки портреты, вырезанные из банкнот различных стран - критика капитализма или просто остроумная шутка? Стоит ли вычитывать какие-то социальные или политические метафоры в отличном видео немецкого художника Флориана Эгерманна "Моисей": одинокий человек, заставляющий раздвинуться, как морские воды, поток людей на какой-то пешеходной торговой улице, просто идя навстречу толпе с двумя сжатыми в поднятых руках лентами полицейского ограждения. Или в поэтической инсталляции латыша Иварса Друлле "Наконец-то, наконец-то": маленький человечек с длиннющим ухом-раструбом, которым он что-то выслушивает в безмолвном и неподвижном видеопейзаже с заснеженной пристанью. Тем более что кураторы поиски смысла отнюдь не облегчили - даром что на выставке немало интересных работ, понять логику, по которой они объединены, крайне затруднительно.

"Готовы вы ли вы к революции?" - вопрошает представленный в ММСИ интерактивный проект Ивана Новикова: надпись на стене, под которой каждый зритель волен вписать свой ответ. Судя по ответам зрителей, в революцию они не спешат. Во всяком случае, за участие кто-то требует портвейна, кто-то - мороженого. А кто-то просто написал: "Ненавижу долгое. Ненавижу быстрое. Мне бы чуть-чуть нормального". Это самое "нормальное", не гонящееся за идеологическим авангардом, но и не завязшее в ученических поисках формы, на биеннальных выставках отыскивалось, но не без труда. Блуждая по биеннальным выставкам, можно было попасть в дебри любительского эстетства, как на фестивале перформансов в "Царицыно" - анфилады Хлебного дома были забиты, как казалось, в основном пластически самовыражающимися трепетными девами, похожими на ожившие картинки арбатских кичевых "сюрреалистов". А вот выставка шведского куратора Мартина Шибли с драматическим названием "Есть ли хоть какая-то надежда на оптимистическое искусство?" в галерее "Зураб" ММСИ была набита в основном видео. Истории турецких волонтеров, петербургских экскурсоводов, алма-атинских любителей музыки или детишек из различных стран третьего мира, может, и были интересны. Но трудно было не задать себе вопрос: почему они должны быть предметом невнятного видеоарта, а не профессионального документального кино или тележурналистики?

И.Друлле. "Наконец-то, наконец-то"

Наиболее интересные работы биеннале, собственно и были посвящены проблеме перевода социальных реалий в пластические формы. Как, например, представленный на мексиканской выставке "Пересекая границы" на "Винзаводе" проект "Валюта времени" Антонио Вега Макотела, на протяжении трех лет общавшегося с 365 заключенными самой большой тюрьмы Мехико, которых он просил в обмен на те или иные услуги или финансовую помощь совершать жесты, результаты которых можно выставлять как современное искусство - например, нарисовать план тюрьмы, выглядящий как абстрактная графика, или покидать об стену испачканный краской мяч, следы которого, опять-таки, превращаются в подобие "живописи действия". Но в большинстве случаев художественные и политические интересы расходятся. Так, весьма эффектная итальянская выставка стала, пожалуй что, наглядным примером того, как позиции уже не "становятся формами" (если вспомнить название исторической выставки куратора Харальда Зеемана 1969 года), но растворяются в формализме, хотя и лишенном взрослой "чопорности". Многие произведения итальянской выставки сделаны прямо на стенах "Винзавода"- как, например, масштабный коллаж Маттья Барбьери "Большие рыбы поедают малых", чье название отсылает к полотну Брейгеля, а тематика - к современным социальным проблемам, или эффектная абстрактная фреска спреем от Кристиано Бово Джойза. Однако все эти настенные росписи выглядят уже не продолжением анархического стрит-арта граффитистов, а эстетским дизайном. А самая запоминающаяся работа на "Внимание! Пересечение границы!" - инсталляция Люка Поцци "Девять церквей" с девятью плоскими черными подиумами, над которыми буквально левитируют в воздухе (благодаря системе магнитов) фосфоресцирующие морские губки и стальное яйцо. Это, конечно, фокус, но пластически очень убедительный.

Наиболее зрелищной выставкой биеннале стал представленный в ГЦСИ проект "Vis-a-vis" - дань биеннале Году Россия - Франция. Выставка - плод совместных усилий не только художников, но и кураторов из обеих стран: Дарьи Пыркиной, Ива Робера, Изабель Бертолотти и Тьерри Распая, знаменитого в том числе и как создатель Лионской биеннале современного искусства. Предполагалось, что выставка зарифмует работы французских и русских молодых художников, но искать эти рифмы совершенно необязательно. "Vis-a-vis" поражает настоящей, взрослой самодостаточностью большинства работ, тем более что многие из них и представляют модели маленьких автономных миров. "Сад камней" московской группы "МишМаш" - каменные глыбы с вмонтированными

в них разноцветными автомобильными фарами, над которыми зритель может увидеть (на видео) свое собственное искаженное спецэффектами лицо. Объект Бертрана Лакомба и Софи Джед "Мир, плоть и дьявол" - нечто среднее между скульптурой и архитектурным макетом: то ли остов поверженного гигантского робота, то ли город из футуристических ажурных конструкций. "Падение империи" Винсента Олине - модель помпезного, с позолотой, малахитовыми лестницами и хрустальными люстрами, дворца, превратившаяся не то в кукольный домик, не то в секретер. В рифму ему кураторы предложили проект Ильи Трушевского "Сгустки" - грубое и зловещее деревянное оборудование для какой-то подпольной лаборатории, работающей с излюбленной художником маслянистой черной жижей, напоминающей основу всех нынешних империй - нефть. Но куда лучше "Падение империи" перекликается с инсталляцией Ивана Плюща и Ирины Дрозд "Прятки" - импозантный, с золочеными ручками, уставленный подсвечниками и бокалами буфет, внутри которого обнаруживался остов видавшего виды советского автомобиля.

А.Кузькин с сыном на выставке "Редкие виды"

Впрочем, множество миров, как оказалось, под силу создать и одному-единственному художнику, автору самой изящной выставки молодежной биеннале. Это француз Жюльен Гроссман, чью инсталляцию "Kokin (...) Slendro" можно увидеть в выставочном зале "Stella Art Foundation" на Мытной. Загадочные слова в названии - это названия музыкальных систем различных регионов мира. Помимо вынесенных в заглавие японской и индонезийской, Гроссман использует еще пять различных систем, которые он из звука превращает в пространство. На шести виниловых пластинках вращаются шесть миниатюрных островов, чьи ландшафты соответствуют звучащим одна за другой мелодиям. Впрочем, ничего молодежного в этой завораживающей выставке, в общем, нет, и ответ на гипотетический вопрос "зачем и как автор занялся современным искусством" предельно прост: потому что у него это отлично получается.

ПАЛИТРА

• Между свободой и волей
  II Московская международная биеннале молодого искусства
• ГЕОРГИЙ КОВАЛЕНКО: Экстер - художник, не защищенный от подделок
• Медведи не курят
  Российский рекламный плакат в Русском музее
• Райком и фабрика
  Новые арт-пространства Петербурга
• Русское искусство: почувствуйте разницу
  Итоги сезона