Телевидение обойдется без нас. А мы?

РАКУРС

Ольга ФЕДЕНКОВА

Обилие телепрограмм и телесюжетов, посвященных телевидению ("Телескоп", "Телевидение - любовь моя", многочисленные сюжеты о ТВ в информационных программах, пародии в "О.С.П.-Студии", "Пересмешниках", "Джентльмен- шоу" и др.), а также существование телевизора в качестве атрибута ("Намедни. 1961-91") или части названия телепередачи ("Старый телевизор"), не могут не навести на определенные размышления. Вероятно, ТВ уже давно перестало считать себя обслуживающей нас вещью, оно воспринимает и ведет себя как явление самодостаточное.

Виртуально-реальный город

Телевидение предоставляет возможность путешествовать, бывать там, где нас не было, слышать и видеть то, что мы физически не могли бы услышать и увидеть. Осознавая эту власть над зрением и слухом, телевидение в какой-то момент решилось на подмену: вместо реальных государств и городов на экране появился телевизионный город-государство, мы невольно начали смотреть ТВ про ТВ.

В отличие от реальных городов, телевизионный мир оказался жестко структурированным пространством (сетка вещания), живущим строго по часам. Дома-программы приписаны к определенным точкам, координаты которых задаются не метрами, но минутами. Подобно тому, как в реальности передвигаются из одного места в другое, в виртуальном городе путешествуют во времени: в анонсах телевидение сполна реализовало эту вечную мечту человечества - заглянуть в будущее (на канале "Культура" в программе "Телесуфлер" анонсирование передач, кстати, буквально называется "путешествием").

В телемире существуют свои необычные способы застройки. Квинтэссенция специфически телевизионного стиля - "заставки" и "упаковки". Именно в них телевизионность утверждает себя во всей полноте и в максимально очищенном виде.

Как ни странно, несмотря на явный приоритет времени, телевизионный мир предъявляет претензии на обладание также и пространством, словно силится лишний раз доказать, что называние телевизионного мира "городом" отнюдь не случайно. Самым ярким примером тому может послужить "Телескоп" Дмитрия Крылова - информационная программа, целиком и полностью посвященная новостям из мира телевидения. Передача показывает реально существующие места проведения фестивалей, пресс-конференций, съемок... Из них и формируется пространство ТВ. Правда, в отличие от реальных городов, "улицы" и "дома" телевизионного города на самом деле далеко отстоят друг от друга и складываются в нечто единое только в кадре. Зато уж своеобразный Кремль телегорода стопроцентно реален. Это центр с определенным именем, именем собственным, символизирующим все наше телевидение, - Останкино.

Так и существует ТВ - между двух полюсов - и в реальности, и в виртуальности.

Пирамида Хеопса

Если Останкино символизирует телевидение современности, "новейшего времени", то Шаболовка и Шуховская башня отсылают к прошлому. Они занимают в истории нашего ТВ место, подобное месту пирамиды Хеопса в эволюции человечества, - символ бессмертия, некий культурный миф, удаленный от сегодняшнего дня настолько, что им становится так легко манипулировать. (Кстати, Российский канал это и делает: программа реконструкции Шаболовки, восстановление на канале института дикторов. Игра без проигрыша. Игра на ностальгии зрителя по доброму и человечному телевидению "золотого века", который ныне, безусловно, в прошлом).

Подобно телевидению сегодняшнего дня телепрошлое пытается реализовать себя не только через реальные памятники архитектуры, но и с помощью виртуальной летописи. "Телевидение - любовь моя" Ксении Марининой ("Культура") вписывается в когорту многочисленных передач, репрезентирующих отечественную историю: "Намедни. 1961 - 91", "Старая квартира", "Как это было" и др. Однако в отличие от них программа Марининой рассказывает историю виртуального: жизнь не людей, но ведущих, историю не событий, но программ. Характерно, что эта история состоит из показа "упаковок" и "заставок" - "телевидения как такового". Начинка старой программы оказывается нефаксимильна, неопознаваема (могла быть и в одной передаче, и в другой - сейчас не упомнишь). Подобно семейному фотоальбому, где старые карточки представляют человека в разные годы жизни, идентичность передачи и ее эволюция прослеживаются строго по "упаковке".

Само возникновение исторической перспективы (здесь, кстати, помимо прочего, уже существуют и свои юбилеи: как телевизионных символов - например, 75-летие Шуховской башни, так и передач-долгожителей - например, 25-летие "Очевидного - невероятного") свидетельствует о том, что наше телевидение обладает способностями к недюжинной рефлексии, более того, решило всерьез канонизировать себя еще при жизни.

Экран в экране

"Телевидение - важная часть нашей жизни", - уверенно заявляет с экрана герой одного из рекламных роликов. С утверждением трудно не согласиться. Если понять его буквально (виртуальное вторгается, занимает часть реального, более того, эта витруальность вдруг оказывается важной в контексте реальности нашей жизни), становится страшно.

Как было уже сказано выше, в бытовании ТВ на ТВ проявляется устойчивая тенденция самопрезентации одновременно в двух ипостасях: в виртуальном (отснятое на пленке) и реальном (реальные телесимволы). Образование подобной пары далеко не случайно. Именно благодаря ей осуществляется столь необходимая ТВ подмена одного другим - реального виртуальным.

Классическим примером можно считать случай с пилотным выпуском программы "Суд идет". Отспорив у Церкви в шоу- суде право на показ фильма Скорсезе "Последнее искушение Христа", канал НТВ в "Итогах" представил данный факт как событие реальное: мало того, что решение по реальному делу было вынесено виртуальной инстанцией, так еще этот виртуальный приговор оказался ратифицированным авторитетом аналитической программы.

Программа "Кнопка плюс" (НТВ) представляет несколько иной ракурс той же темы. Смысл изобретения "головы профессора Понизовского" сводится к тому, что ТВ дает возможность выиграть ТВ, тиражирует его до бесконечности: смотришь телевизор, записываешь "телевизионный винегрет", отправляешь кассету - выигрываешь тарелку; смотришь прежние программы плюс дополнительные четыре "НТВ+" - получаешь телевизор; смотришь теперь уже два телевизора... Виртуальность размножается через реальные предметы. Она становится овеществленной, а следовательно, вполне реальной.

Сейчас уже трудно вспомнить, кто первый придумал использовать для телепрограмм телевизионный ящик в качестве атрибута, но большое число передач (и исторические - "Намедни. 1961-91", и рассказывающие о современности - экраны в новостийных выпусках), в которых применяется "экран в экране" (мы смотрим телевизор, в котором видим другой телевизор), заставляет задуматься.

Интересно, что через призму "экрана в экране", пропускается прежде всего хроника, причем неважно, это - архивные материалы или документальные кадры событий сегодняшнего дня. Зритель смотрит на то, как ведущий-зритель что-то смотрит. Какой вывод может сделать он из увиденного? Во- первых, то, что показывается на экране, - реальное - нереально, вымысел, во-вторых, сам процесс смотрения - универсальная форма человеческой жизнедеятельности.

Игры в демократию

Телевидение всегда пытались отделить от других СМИ. Это выражалось в термине "пятая власть", в устроении специальных телевизионных конкурсов и фестивалей, наконец, в написании отдельного закона. Немало в этом направлении было сделано и учеными, которые потратили уйму времени и сил для выделения родовых свойств ТВ, отличающих его от всего прочего. Усилия не пропали даром: сегодня можно с уверенностью констатировать не только осознание различия между телевидением и печатью, но и образование устойчивой оппозиции "ТВ - печатные СМИ". Появление подобной оппозиции не могло не спровоцировать определенных действий со стороны как той, так и другой стороны. Остановимся на "ТВ".

Телепрограмма содержит немало передач о газетах: "Пресс- экспресс", "В печать", "В полночь с Александром Герасимовым" (здесь тематика несколько шире, но наличие в оформлении газетного листа позволяет причислить и эту программу к интересующей нас группе) и др. На первый взгляд этот факт свидетельствует о желании ТВ сосуществовать в мире с печатью, более того, появление подобных программ хотя бы отчасти восстанавливает равноправие между СМИ: ТВ допускает печатные СМИ к своей аудитории, которая, безусловно, на несколько порядков больше, чем тираж любой газеты. Но! Не является ли все это лишь игрой в демократию? Что происходит с газетой, когда она попадет на экран? Ее показывают и о ней рассказывают. Показывают кусками (либо заголовок, либо выхваченная, "высвеченная" из текста цитата), рассказывают так, как поняли сами рассказчики.

На телевидении существует еще одна группа передач, которая при ближайшем рассмотрении оказывается в рамках нашей темы как нельзя кстати - передачи о книгах ("Графоман", "Мир книг с Л.Куравлевым", "Хорошие книжки для девчонки и мальчишки" и др.). Судьба книги на экране еще более плачевная, чем у газеты: показывается обложка, показывается картинка. Плюс короткая аннотация.

И в случае с газетой, и в случае с книгой практически полностью игнорируется текст. Интересно, почему?

Приведу одно из возможных объяснений. Текст по природе своей предоставляет свободу читателю, дает право выбора, многообразие прочтений. Телевидение же предпочитает однозначность. Обращаясь к газете или книге, ТВ интерпретирует, упрощает, усекает палитру смыслов и значений, адаптирует. Невольно или по расчету в качестве метода общения (скорее, нужно сказать, борьбы: например, А.Герасимов, не так давно прощаясь с телезрителями, объявил перемирие российской прессе на время Олимпийских игр) оно избирает поглощение, присвоение печатного слова. Однозначность трактовки умножается на магическое воздействие визуального образа. Телевидение хитроумно берет на себя роль своеобразного путеводителя по миру печатной продукции. Однако этот путеводитель - лицо, чрезвычайно заинтересованное, втайне надеющееся, что зритель посмотреть посмотрит, а читать уже не станет.

* * *

С одной стороны - телевидение дискредитирует реальность как единственного конкурента и подминает под себя печатное слово как свою противоположность. С другой - себя канонизирует и самопрезентирует, располагаясь и в виртуальном мире, и в реальном, оно пытается поглотить виртуальной реальностью реальность обычного мира. В этом желании оно сродни компьютерным технологиям. Однако если последние опираются прежде всего на внеязыковое, эмоционально-образное восприятие и служат, скорее, раскрепощению фантазии и свободе существования в океане информации, то ТВ загоняет информацию в однозначные формулировки и приучает получать готовые решения. Инвестируя себя в наше подсознание, телевидение моделирует нас по своему желанию. Не превратит ли оно нас когда-нибудь в зомби?

ЭКСПЕРТИЗА

• Тайна первого канала

РАКУРС

• Телевидение обойдется без нас. А мы?

ЮБИЛЕЙ

• СЕРГЕЙ КАПИЦА: "Все значительное в жизни - довольно случайно"