Иного не дано

“Другой Казанова” в Ла Скала

Александра ГЕРМАНОВА
Фото Брешиа АМИЗАНО

П. Семионова – Казанова в сцене из спектакля

Поиски новых хореографов не прекращаются ни в одном из действующих балетных театров. Если этим вопросом не заняты директора, то бремя падает на художественных руководителей и даже заведующих балетными труппами. Новички должны быть соответствующей национальной принадлежности: россияне в России, французы во Франции, итальянцы в Италии. Тогда денег на постановку дадут государство или местный спонсор. Понятно, что возможное место рождения людей, могущих что-то танцевальное сочинить, найти несложно – в самих театрах и хореографических училищах. Именно туда первым делом обращаются за кадрами. К сожалению, искать настоящего хореографа таким образом практически бесполезно, но поскольку обновлять репертуар мировыми премьерами все же необходимо, то зовут танцовщиков, которые думают, что могут ставить балеты.

Миланский театр Ла Скала, последние несколько лет ведомый экс-руководителем Мариинского балета Махаром Вазиевым, решил отклониться от генеральной линии следования классическими путями, то есть от постановок спектаклей, уже созданных где-то известными хореографами и лишающих тем самым Милан права первородства, а заодно и права голоса в мировом балетном процессе. Традиционно Ла Скала считается театром приглашенных солистов класса люкс – здесь можно и Сильви Гиллем увидеть в репертуаре, который она нигде больше и не танцует, и Светлану Захарову в каком-нибудь старом, но хорошем по качеству спектакле Уильяма Форсайта – тоже эксклюзив своего рода. Но было совершенно очевидно, что одними звездами, которые “приехали – уехали”, жить больше нельзя, при этом и отказываться от идеи приглашенных этуалей было совершенно необязательно. Пошли на компромисс. С начала сезона спонсором театра стал знаменитый “Tod’s” – тот самый бренд, что выпускает кожаные изделия. Он взялся оплачивать часть расходов Ла Скала на оперную и балетную продукцию в сезоне 2010/11. Открывался сезон в декабре “Валькирией”, закроется в ноябре “Раймондой”, которую реконструирует в первозданном виде Петипа Сергей Вихарев. А в середине сезона были и “Тоска” с Кауфманном, и “Возвращение Улисса” Монтеверди в постановке Боба Уилсона, и “Другой Казанова” – мировая премьера балета Джанлуки Скьявони, домашнего хореографа Ла Скала. Ставился этот спектакль на Полину Семионову, звезду Берлинского балета, но после нее переходит по наследству к штатным примам.

Скьявони в сочинении танцев не новичок, но до сих пор ему не доводилось ставить на такую большую труппу, как миланская. Его балетное портфолио состоит из собственной карьеры танцовщика миланской труппы, нескольких спектаклей для крошечных итальянских театров и постановки танцевальных дефиле – последнее он сделал для демонстрации коллекции “Tod’s” с участием артисток труппы, уже упомянутого уважаемого спонсора из сферы модной индустрии.

Тему для постановки Скьявони выбрал самую что ни на есть итальянскую: историю самого известного итальянского любовника Джакомо Казановы и музыку под стать теме – самую венецианскую, то есть Вивальди, приукрашенного Альбинони, Малипьеро, Боккерини, с капелькой Филиппа Эммануила Баха и Шнитке. Оригинальным в затертом даже в истории балета (балет Михаила Лавровского в Большом театре и спектакль Анжелена Прельжокажа в Парижской Опере) сюжете стало то, что Казанова утратил свой пол, переродился в женщину – отсюда и название “Другой Казанова”. Но проблема смены пола не стала специальной темой спектакля – ее надо воспринимать как данность, просто Казанова – это женщина, которая преуспела в любви и пострадала от нее же. Скьявони считает, что в современном обществе невозможно представить, чтобы какой-то мужчина вел себя так вызывающе свободно и раскованно, как когда-то Казанова. Идея превращения Казановы в женщину зиждется на приписывании балеринам, и особенно современным балеринам, сверхвозможностей. Если одна и та же балерина танцевала Аврору в “Спящей красавице” Петипа, Жизель в версии Матса Эка или в “In the Middle” Форсайта, она может все в профессии, а может, и в жизни. Это правда.

Однако дальше идеи дело не пошло. Семионова полномасштабно блеснула своими “сверхвозможностями” в образе великого соблазнителя – в роскошном красном плаще, под которым надет лишь корсет… А хореография – повествовательная, описательная, то есть немыслимо скучная. Название “Другой Казанова” указывает на любимый ход хореографов-новаторов семидесятых – восьмидесятых вроде Бориса Эйфмана – тем очень нравились разные истории про “альтер эго”, про “вторые я” лирического героя, про раздвоение. У Скьявони, например, когда Казанова спит, ему снятся кошмары с Эросом и Танатосом, участником оргий с которыми становится он сам – только не настоящий (не Семионова), а другой – “альтер эго” то есть. Остальное в том же духе.

Итальянцам новый балет очень нравится – по совокупности: постановка итальянца, музыка Вивальди, красотка Полина, сочные, умело сделанные костюмы и декорации. Тому же, кто ждет рождения нового хореографа, увы, скучно.

Говорят, что этот спектакль приедет на гастроли в Большой театр будущей осенью в рамках ответного визита миланцев. Хотя первоначально называлась “Раймонда”.

КРАСКИ МИРА

• Иного не дано
  “Другой Казанова” в Ла Скала
• Ренессанс как “идея фикс”
  В Париже вновь открылся Люксембургский музей
• ИГОРЬ ЧЕТУЕВ: Не перестаю сопротивляться немецкому порядку

ГОД ЛИСТА

• Три слова по-венгерски
• Экзистенциальный Лист-тур
• Столичный лев
• Не Вагнером единым
• Второй после Гете