Союзники в искусстве

Генри Мур в Эрмитаже

Наталья ШКУРЕНОК
Фото автора
Санкт-Петербург

Скульптура Г.Мура во дворе Эрмитажа

Эрмитаж, открыв накануне Дня Победы выставку “Генри Мур. Скульптура и рисунки”, фактически выполнил государственную функцию, сделав то, что в прошлом году единственный раз в нашей истории очень робко попыталось сделать российское правительство: музей четко и в полный голос сказал – у нас с Европой была общая война, общий враг и у нас общая Победа.

На экспозиции, приуроченной к 70-летию начала Великой Отечественной войны, которое мы отметим 22 июня этого года, в Надворной галерее Зимнего дворца экспонируются 78 рисунков знаменитого британского художника и скульптора, 8 скульптурных работ (предоставленных Фондом Генри Мура). Некоторые из них выставлены во внутреннем дворе, перед входом в музей.

Все графические работы, показанные в Эрмитаже, Генри Мур выполнил в 1940 – 1941 годах в Лондоне, во время операции “Блиц”, проводимой гитлеровцами как часть общей битвы за Британию. Восемь месяцев, с начала сентября 1940 года до второй декады мая 1941-го, немецкая авиация вела массированные бомбардировки Лондона, военных и промышленных центров Соединенного Королевства – Белфаста, Ливерпуля, Манчестера, Ковентри. Погибли более 43 тысяч мирных жителей, сотни тысяч остались без крыши над головой, но мощный британский дух не был сломлен, Англия стала центром европейского сопротивления фашизму. Как и Ленинград, оставшийся в истории Второй мировой войны как символ стойкости и мужества в нечеловеческих условиях блокады.

Генри Мур пережил две мировые войны: в Первой мировой он участвовал в боевых действиях и попал под газовую атаку. Во Второй мировой он не воевал, но, увидев ее глазами художника, создал выдающийся памятник военного времени. С первых дней нападений гитлеровской армии на Англию Мур делал зарисовки разрушений после бомбежек. К тому же купленный им накануне войны дом и скульптурная мастерская в Хартфордшире были разрушены в первых же бомбардировках, он с женой перебрался жить к друзьям в Хэмпстед. Мур вынужден был на время прекратить ваяние, взяв в руки карандаш и цветные мелки.

Но, когда в начале лета 1940 года ему предложили пост “официального военного художника”, он все же отказался, хотя и не переставал рисовать. В своих письмах Генри Мур рассказывал, что замысел серии “Рисунки в убежище” родился у него в начале сентября 1940 года, когда он с женой возвращался на метро к друзьям в Хэмпстед. На платформе одной из станций подземки они увидели сотни людей – семьи с детьми, с вещами пережидали в метро воздушный налет. Муру и его жене не разрешили подняться наверх “из-за свирепости налета”, и они остались под землей вместе со всеми, проведя там ночь. Мимо пролетали поезда, а почти на краю забитой людьми платформы спали дети, не знакомые между собой люди собирались в тесные группы, стараясь сэкономить место, согреться и поддержать друг друга в тяжелый момент. Эти зарисовки Мура из жизни военного Лондона лучше любой фотографии передают атмосферу страха и одновременно чувство единения британцев перед общей угрозой.

Два человека, укрывшиеся одним тонким одеялом, лежат рядом, точно повторяя позы друг друга, две изогнутые фигуры, объединенные одеялом и местом действия: война, бомбежка, лондонская подземка. И лишь по небольшой округлости ноги и тонкости локтя можно догадаться, что справа женщина, а слева мужчина. Между двумя большими фигурами лежит крошечная – ребенок между родителями. Струящееся одеяло переливается через них как река, текущая из бесконечности дальше, в неведомое, захватывая всех, кто лежит рядом. Кольцами уходит в далекую перспективу округлый тоннель подземки, а по краям его рядами лежат фигуры людей, как обнаженный изнутри позвоночник гигантского организма, укрывающего внутри себя своих детей, – таким выглядит на рисунках Мура мир подземной лондонской жизни. И на всех его рисунках практически не видны лица людей: они либо отвернулись к стене, либо накрыты одеялами почти с головой, то ли спят, то ли дремлют, а все это вместе создает ощущение какого-то потустороннего мира, переходного этапа между жизнью и смертью. Но эта “потусторонность” обманчива: лондонцы, переселившиеся в подземелья метро, не поддались паническим и пораженческим настроениям, чего так опасались власти, они лишь экономили силы и сохраняли жизнь, отвечая протестными листовками на попытки властей выселить их из подземелий.

Рисунки Генри Мура во многом перекликаются с его известными скульптурными работами – в них угадываются такие же округлые линии, преувеличенные размеры фигур и выразительные детали. В них отчетливо видно то направление творческой мысли, которое привело Мура к его знаменитым скульптурным работам: мягкие и плавные формы, измененные пропорции, возвращение к архаическим образам женщин-матерей и мужчин-воинов. Они как будто органически вырастают из камня и металла, к которым художник лишь прикоснулся.

На выставке в Эрмитаже представлены всего восемь скульптурных композиций – пять в залах и три во внутреннем дворе Зимнего дворца. Одна из целой серии его скульптурных работ на тему падающего воина (как напоминание о недавней войне) открывает экспозицию в Надворной галерее – плавные линии фигуры говорят о том, что воин только что упал, что его тело еще не успело окаменеть, но он уже переходит из реальности в небытие, становясь частью природы. Небольшая скульптура “Семейная группа”: сплетенье рук двух взрослых, в центре этого переплетения – ребенок как центр мироздания.

ПАЛИТРА

• Союзники в искусстве
  Генри Мур в Эрмитаже
• Ворота в никуда
  “Врата и двери” в Русском музее
• Судьба русской авангардистки
  Варвара Бубнова в Третьяковке
• Сохраненному – верить
  “Венок Савицкому” в “Галеев Галерее”
• Хитрая штука живопись
  Выставка Константина Коровина в Галерее “Даев, 33”