Птицы счастья оптом и в розницу

Какие мы - таков и книжный рынок

Владимир ЛУКИН
Фото И.КАЛЕДИНОЙ

Посещение московского оптового книжного рынка на Олимпийском проспекте - что-то из детства. Как воскресный поход в зоопарк: такое же топтание с толпой зрителей там возле клеток, тут - возле прилавков с яркими, цветастыми творениями. Правда, тут можно протянуть руку, взять, посмотреть и, подкормив продавца купюрами, унести "синюю птицу" домой. И там уж рассмотреть ее как следует и выяснить, что там насчет счастья.

Оптовый книжный рынок в "Олимпийском" - это несколько этажей в одном из секторов спортивного комплекса, построенного еще к московской Олимпиаде. Он мало отличается от других "оптовок" - продуктовых, вещевых, стройматериалов. То же кажущееся изобилие - для впервые сюда попавшего. Та же невозможность найти хоть какой-нибудь порядок в том, как организована торговля. Разница в том, что тут вам не приходится месить ногами снег и грязь, а вместо контейнеров - прилавки.

Оптовка - "зеркало российского рынка" - утверждение верное, но требующее пояснений. Рынок формирует потребительский спрос. Музыку заказывает тот, кто платит. Мы платим. Но продают нам часто нечто, отдаленно похожее на то, что мы хотели. И постоянная мимикрия: Турция - под Италию, Китай - под Японию, Польша - под Америку. А мы покупаем, может быть, просто потому, что толком не знаем, как на самом деле должно выглядеть то, чего мы хотели. Так на вещевой, строительной оптовке.

На книжном же рынке продукт исключительно наш, отечественный. А черты рынка все те же - российские. Какие мы, видно из того, чего мы хотим. И потому, когда вглядываешься в то, что разложено на книжных прилавках, становится как-то не по себе. И не на кого пенять.

Вот вам портрет российского читателя, писаный с натуры (по обложкам книг и журналов) в "Олимпийском".

Взрослые женщины озабочены своим здоровьем, домом, садом и фигурой. Им явно не хватает простых и сильных чувств, молодость уходит. Немного мистики и восточной философии. Немного эротики и секса. Ковры, занавески, мебель и цветы в горшках. А вот мужчин должны привлекать исторические описания с пикантными деталями, Кама Сутра и иллюстрированные пособия по массажу, машины, оружие, военная и компьютерная техника.

И те, и другие не прочь приобрести классическую литературу как элемент интерьера. Некоторые книжные серии классики так и оформлены - "для стенки". Поэтому корешки - толстые, а фамилии авторов набраны крупно, чтобы было видно с дивана, стоящего метров за двадцать.

В конце концов, в хаосе обнаруживается система. Основной принцип - человеку, идущему мимо прилавков, с определенной частотой должны попадаться на глаза книги определенного направления. Наиболее популярные жанры - детективы (Маринина, Дашкова), женские романы, мемуары и жизнеописания известных людей встречаются чаще. Лотки со специфической литературой - по технике, философии, психологии, дизайну, популярной медицине - встречаются реже. Но и на них нет-нет, да и мелькнут все те же Дашкова с Марининой или жизнеописание Коко Шанель, Жаклин Кеннеди, а то и Толстой с Пушкиным.

Подбор книг зависит от продавца, арендующего торговую площадь. Достаточно пяти минут общения с любым из них, чтобы понять, что люди это в большинстве своем случайные. Им все равно, что продавать, лишь бы продавалось, и более всего напоминают они торговца картинами из гоголевского "Портрета": "Вот за этих мужичков и за ландшафтик возьму беленькую. Живопись-то какая! Просто глаз прошибет..." Недаром одна крупная фирма по распространению печатной продукции снабжает продавцов специальными бюллетенями с краткими описаниями, как какую книгу представлять покупателю. Встречаются, впрочем, среди продавцов широкие эрудиты, есть и специалисты в какой-либо области, торгующие книгами из этой области.

Мы привыкли определять развитие культуры в обществе по его отношению к классике. Судя по количеству произведений классической русской и зарубежной литературы, на книжном рынке с культурой у нас все в порядке. От разнообразия изданий Толстого, Пушкина, Достоевского, Бальзака, Гюго, Набокова, Пастернака и Цветаевой в глазах рябит, затылок чешется, и становится как-то не по себе. Все думаешь: в чем тут, собственно, дело. Что не так?

Серию классики считает своим долгом запустить всякий, решивший вдруг заняться приличным книжным бизнесом. Поэтому классическая литература представлена на рынке непременно сериями. Замечательно оформление подобных серий. Это какой-то книжный новодел. Ведь как строят подмосковные "новорусские" особнячки? Много кирпича, крыш и окон и полное отсутствие представлений об эстетике, принципах архитектуры. Так и тут. Много золота на корешках, фамилия классика и названия бессмертного произведения начертаны то каким-то фальшиво готическим, то пошлым бублично-бараночным шрифтом - так надписывали в прошлом веке вывески над магазинами и трактирами в провинции. Но непременно крупно, чтобы видно было издалека.

И подбор всегда один и тот же - про кого слышали или видели у конкурента, того и мы выпускаем. На десятках прилавков в разных сериях все те же Набоков, Чехов, Толстой и почему-то Гессе. Коммерческий расчет очевиден: оформление серии должно так отличаться от конкурентов, чтобы, купив пару томов, читатель и в дальнейшем был бы приговорен покупать только эту серию, иначе его домашнюю библиотеку погубит пестрота. Уж лучше пестренькое внутри, но одинаковое снаружи.

То, что классика не ограничивается двумя десятками авторов, как будто издателям неведомо. Как и то, что в России с советского периода сохранился богатейший опыт издания классической литературы, и любое собрание сочинений из приложения к "Огоньку" отличается от нынешних серий классики, как "Метрополь" от "Макдоналдса".

Да все, в общем-то, нормально. Можно сколько угодно твердить о том, что нам хотелось бы, чтобы больше читали и покупали то, а не это. А рынок будет миллионными тиражами исполнять очередной "Марш Турецкого".

Рынок такой, как мы, или мы такие, каков рынок, - какая, в сущности, разница? Рынок, он как Комната в "Сталкере": исполняет не всякие желания, а только самые заветные.

КНИЖНЫЕ ДЕЛА

• Агент национальной литературы
  поможет писателю проснуться и знаменитым, и богатым
• "Белая кость" для черной работы
  Оказывается, рынок негров - признак экономического роста
• АЛЕКСЕЙ КОСТАНЯН: "Можно заработать деньги, а хочется - репутацию"
• Птицы счастья оптом и в розницу
  Какие мы - таков и книжный рынок
• Что читают россияне