Заповедный остров Олега Лошакова
МАСТЕРСКАЯ
В мастерской побывал Евграф КОНЧИН
1Олега Николаевича Лошакова поймать было трудно. Как ему ни позвонишь - то он на заседании Московского союза художников, то пропадает в каком-либо департаменте или префектуре. В мастерской почти не бывает. Ему, одному из руководителей союза, приходится заниматься спасением Дома художника на Кузнецком мосту, 11, ныне единственного выставочного зала союза. В результате сложных приватизационных операций (или махинаций) его захватили коммерческие организации. Несколько лет тянется утомительное судебное разбирательство с переменным успехом - то выигрывает союз, то различные ООО...
2 Именно об этой болезненной проблеме прежде всего и зашел разговор, когда я попал в мастерскую Олега Лошакова, о проблеме, которая серьезно мешает ему спокойно работать - писать картины.
3 В своем творчестве Олег Николаевич - однолюб, явление редкое в наше время. Он, коренной москвич, выпускник в 1960 году Московского художественного института имени В.И.Сурикова, самозабвенно полюбил самый, наверное, отдаленный в стране остров Шикотан, что на Курилах, которому и отдал незаурядное дарование. Когда в конце шестидесятых - начале семидесятых годов на выставках появились его первые шикотанские картины, это стало не только открытием неведомого доселе края нашей Родины. Именно Шикотан триумфально ввел в отечественное изобразительное искусство новый, самобытный талант, обладающий индивидуальной темой, образным видением, стилистикой, манерой письма, колористическим строем. А главное - правдой жизни и отказом от устаревших шаблонов. Словом, Лошаков полноправно встал в ряд легендарных ныне "шестидесятников", которые "суровым своим стилем" определили дальнейшее развитие современной живописи.
4 Его работы приобретаются музеями. Только в Третьяковской галерее - более десяти холстов. Они часто репродуцировались в печати. Была издана небольшая монография в серии "Новые имена".
5 Как же Олег Лошаков попал на Шикотан? Это был случай, который обернулся творческой судьбой. Но вначале был Владивосток, куда его после окончания института послали преподавать в художественное училище. Обучал молодежь. Писал город и его окрестности. Через два года возвратился в Москву. Но неоднократно приезжал во Владивосток, к друзьям.
6 - Как-то летом 1965 года мы с Володей Рачевым решили посмотреть и другие места Дальнего Востока, который, по существу, не знали. Задумали совершить путешествие на Курилы. Позже я узнал, что в переводе с айнского Шикотан - "лучшее место". Такое совпадение считаю символичным...
7 Вначале шикотанскую группу вместе с Олегом Лошаковым составили ребята из Владивостока и Уссурийска - Владимир Рачев, Евгений Корж, Юрий Волков, Владимир Серов, Александр Усенко. Потом она пополнялась, но каждая кандидатура всесторонне обсуждалась. И не все "врастали" в коллектив.
8 Так, с 1966 года Олег Лошаков каждое лето отправлялся на Шикотан - всего он побывал там 23 раза. Простился Олег с Шикотаном в 1991 году не по своему желанию. Простился с горечью. Словно от сердца оторвал. Летать сюда стало невозможно из-за неимоверной дороговизны билетов. Однако до сих пор художник пишет только Шикотан: жанровые сцены, пейзажи, причалы, сейнеры, рыбачьи поселки, интерьеры рыбацких изб... А какие выразительные портреты рыбаков и особенно милых, непосредственных рыбачек! Они приехали на этот край земли "из России" не только за "длинным рублем", но "за туманом и за запахом тайги", с надеждой найти здесь личное счастье.
9 Все сюжеты, казалось бы, простые, обыденные. Но осмысленные и показанные не внешне экзотически, не заезжим, пусть умелым художником, они постигнуты изнутри самим участником этой жизни, одним из тех, кто изображен на портретах, человеком, любящим близких ему людей. Манера его письма со временем менялась и меняется. В первоначальных "романтических" работах, когда Шикотан предстал перед художником таинственной, интригующей и сказочно-непознанной страной, преобладали светлые, трепетные, теплые краски. Позже колорит становится строже, напряженнее, насыщеннее. В картинах появляются широта, эпичность, углубленность образного решения.
10 Художник даже в пейзажах старается уловить резкую перемену "настроений" погоды, когда сплошной тяжелый и безотрадный туман, непрерывные дожди с холодным, пронизывающим ветром неожиданно сменяются солнечными часами - и все вокруг оживает, наполняется светом. Как в душах и сердцах человеческих. Собственно, главным в картинах и являются состояние и ощущения художника, его настроения и размышления. Особенно характерны последние работы. Они тревожны и драматичны. Именно такова картина "26 октября 1991 года" - прощальный день, проведенный Олегом на Шикотане, грустное "прости". Больше он туда не приезжал. Произведения не только отражают личные переживания художника о себе, своем будущем, дальнейшем творческом предназначении, они - о стремительно меняющейся жизни страны.
11 Лошаков почему-то называет свои работы в основном этюдами. По-моему, они, по современным понятиям, вполне законченные произведения. Олег Николаевич строг к своему творчеству. Если этюды получаются быстро, то над картиной, как он ее представляет, работает долго и основательно, стараясь оптимально выявить "образ". Часто возвращается к уже созданному, даже побывавшему на выставках. Поэтому, наверное, так и не решается устроить свою первую персональную выставку. А мог бы - и давно. Но он хочет представить новые, более значительные, по его мнению, картины, над которыми он сейчас трудится. Что же нового он хотел бы показать зрителям? Большое, 2 на 2,5 метра, полотно под условным, вероятно, названием "Борьба". Его тема - столкновение стихий природы и страстей человеческих. Картина получается, по-моему, сильной, темпераментной, великолепно живописно исполненной. Хотя, быть может, жанровая сценка на переднем плане несколько снижает ее смысловой размах и целостность.
12 Еще одно огромное (3 на 4 метра) полотно поразило меня неординарностью - оно выпадает из привычного творчества художника. Правда, это лишь набросок будущей картины "Рейс 01 Москва-Владивосток", но он впечатляет. Его трудно объяснить, чего я и не берусь делать. Скажу лишь, что пока на картоне происходит какое-то резко контрастное сопоставление реального и фантастического, обыденного и космического, повседневного и божественного, эпически умиротворенного и трагического.
13 - Я много летал этим рейсом и давно задумал написать картину о перемещении огромных масс людей из одного края страны в другой. В этом есть что-то неустойчивое, тревожное, драматическое. Такое переселение народа - явление, по- моему, ненормальное, но, вероятно, вечное. В особенности болезненно обостренное нынешней ужасной проблемой беженцев.
14 - Не был ли Шикотан для вас "социальным заказом"? Ведь картины охотно приобретались Министерством культуры и Союзом художников СССР, музеями, к ним благосклонно относились официальные власти...
15 - Мы стремились на Шикотан, чтобы утолить жажду познания, жажду творчества. Если мы чего-то добились, сумели что-то сделать, то, наверное, потому, что ехали с желанием, с интересом, с любовью, жадно впитывали впечатления, старались трудиться и не искать "актуальной" темы, не думая о том, выполняем ли мы чей-то "социальный заказ" или нет. Здесь многое было освоено, задумано, опробовано, решено на натуре задолго до того, как претвориться на холстах. Шикотан стал для нас и школой, и лабораторией, и мастерской, где проходила, можно сказать, главная работа - мы сами росли, учились жизни, учились мастерству. Здесь родилось наше содружество, спаянное любовью к этому далекому уголку нашей Родины, верой в неиссякаемые нравственные силы человека... А вот сейчас действительно существует "социальный заказ". Он диктуется нашим диким рынком. Заказ на ширпотреб, на слюнявый салон, на модную безвкусицу. Заказ в угоду богатым и не очень-то разбирающимся в искусстве покупателям. В основном - иностранцам. Их, конечно, Шикотан не интересует.
16 Уходил я от Олега Николаевича Лошакова, переполненный отрадными впечатлениями от встречи с истинным искусством и удрученный его невостребованностью.
