ОЛЬГА СЛАВНИКОВА: "Рецепт бестселлера - немного трэша, немного философии"

ПЕРСОНА

Беседу вела Василина ОРЛОВА
Фото Виталия ПУСТОВАЛОВА

Премия "Дебют" для начинающих писателей совсем скоро назовет своих очередных лауреатов. Но появилось ли новое поколение в литературе, а "Дебют" в том числе должен был способствовать этому? Наш собеседник - координатор премии "Дебют", известный писатель Ольга СЛАВНИКОВА.

О.Славникова

- Я думаю, что в российскую литературу входит новое поколение. Другое дело, что это непростой процесс. Сегодня много пишущих людей, среди них немало талантливых, правильно инициированных. Но пока нельзя утверждать, что это поколение сказало свое новаторское слово в литературе. Вообще, современная литературная ситуация достаточно традиционна. Есть "мейнстрим", его определяют толстые литературные журналы. И молодая литература, которая зачастую развивается в оппозиции к "мейнстриму". Хотя, думаю, оппозиция эта, скорее, социально-поколенческая, чем творческая. "Представим себе писателя, которому запрещено пользоваться бывшими в употреблении словами", - предлагает нам лукавый Александр Генис. Представить такое невозможно. Молодые литераторы, как показывает опыт "Дебюта", в принципе делятся на те же "виды" и "подвиды", которые мы наблюдаем во "взрослой" литературе. В дни моей литературной юности были те же "ниши" - реалисты, иронисты, модернисты, постмодернисты, не к ночи будь помянуты... Особенность молодых - они не зациклены на самоценности приемов. Они их просто используют. Они более свободны, может быть. И, как ни странно, менее привержены стремлениям удивить текстом, формальными изысками. Да, они зачастую склонны к некоторой скандальности, поскольку понимают: скандал - то, что сделает их заметными. Но скандальность эта больше тематическая, лексическая, хотя последнее уже неактуально - мода ушла, и стало ясно: больших ресурсов выразительности та же ненормативная лексика не несет. Да и эпатировать перестала.

    

- Возможно, дело и в том, что знаменитое "не продается вдохновенье" - уже не аксиома... С одной стороны, люди гораздо охотнее покупают знакомое, привычное и потому понятное, чем новое, новаторское. С другой стороны, продвигать на рынке новое - дело дорогое.

- Да, современный литературный процесс не может протекать вне книжного рынка. И это в известной степени определяет его своеобразие. Если раньше мы настаивали на том, что высокая проза пишется для вечности, равно как и элитарная поэзия, сейчас стало понятно, что книги должны, кроме прочего, продаваться. Так возник, например, феномен модной литературы.

У Алексея Слаповского в романе "Качество жизни" описан технологический процесс - как делается книга, которая выдается за литературное достижение. Берется трэш, добавляется немного философии, еще каких-нибудь специй - и готов интеллектуальный бестселлер. Это одна сторона движения. Есть и встречная полоса - элитарные писатели стали задумываться о читателе. О том, что неплохо было бы, вообще-то, читателя удивить, привлечь. Конечно, есть писатели, у которых это всегда получалось. Я имею в виду тех очень немногих, кто, кроме таланта, обладает харизмой. Харизматический автор всегда будет интересен читателю. Он умеет заинтриговать собой и своими героями. К ним сегодня я отношу, например, Людмилу Улицкую. Это обоюдное движение двух разных типов литературы порождает, с одной стороны, писателей типа Стогова, который якобы пишет якобы прозу. С другой, оно соблазнило некогда неплохого писателя Проханова на его сегодняшние экзерсисы.

- Мне кажется, что сегодня общество ожидает появления Большого романа о дне сегодняшнем, вчерашнем... Страна переживает период больших перемен, изломов, осмысление которых мы надеемся получить в масштабном литературном произведении.

- Думаю, Большой роман, как вы его назвали, появится обязательно. Это будет эпос или семейная сага, то есть мощная крупная форма. Возможно, он появится именно благодаря встречному движению "мейнстрима" и "остросюжетной литературы". И какие бы уродцы ни рождались на этом пути, рано или поздно взаимодействие даст результат.

Для меня очевидно: Большой роман, о котором идет речь, будет сюжетным. Он будет интересным и в философском, и в филологическом плане. Но прежде всего интересным для чтения, то есть своими героями и действием.

Динамичный сюжет, сейчас фактически приватизированный детективной или дамской литературой, может дать художественный эффект. Сюжет - это расширение художественной задачи, возможность говорить о вещах больших, о ситуациях экстремальных, проявлениях предельных. Чего сегодня осторожно избегает наш "мейнстрим"? Он весь на полутонах. Люди описывают в основном себя - какая у них кухня, какие там тараканы. Какая плохая жена первая, какая плохая жена вторая и так далее. Создают интимное, камерное пространство. А русской литературе сегодня необходим саспенс, напряженное ожидание. Не только читателю неинтересно, но и писатель задыхается в своей разреженной атмосфере отсутствия действия. И я сейчас пишу вещь, которая будет сюжетной. Рабочее название "Период". Потом я подберу другое. В моем новом романе, как и в жизни, - постоянный вопрос: что будет дальше? Он уже сделал несколько неожиданных для меня поворотов и пока не отпускает. Не могу завершить его и не могу дописать, должен сам дописаться...

- Литература и действительность находятся в сложных взаимоотношениях. Иногда складывается впечатление, что современная литература живет совсем в иных временах и чуть ли не на другой планете. Как вы считаете, не утратила ли литература социальный пафос, так присущий отечественной словесности? По-прежнему ли актуально такое понятие, как социальный заказ?

- Конечно, актуально.

- А ощущают его современные писатели?

- Современные писатели ощущают его плохо, более того, нередко чураются. Но социальный заказ есть. Обществу нужен активный, сильный, пассионарный герой своего времени. Не человек, тонко и изысканно воспринимающий мир. А человек, который способен с этим миром что-то делать. Даже лепить его. Помните, объявлялся такой литературный конкурс - "Российский сюжет"? Я не знаю, что с ним будет дальше, но они пытались сделать именно это. Увы, недостаточно только бросить клич, надо еще иметь терпение и веру в успех. Однако в принципе организаторы конкурса уловили социальный заказ. И молодая литература не исключение в этом смысле. Девчонки пишут стихи, представляя себя Никитой. Они чувствуют, что нужно примерно это. Это хорошо понимает массовая литература и в очень упрощенном виде пытается дать суррогат такого героя. Тот самый Большой роман и будет закручен вокруг пассионарного героя.

Может быть, вам покажется странным то, что я скажу, но комплекс вопросов, который мы называем национальной идеей, будет осмыслен именно в том романе, который мы все ждем. Национальная идея родится как дитя литературы, а вовсе не из действий политических лидеров, партий, пиарщиков. Национальная идея как переосмысление того, что такое наш национальный характер; потому что, простите, водка, балалайка и матрешка - это все не работает. Герой, которого я жду, поможет нам разобраться: что такое быть Россией, что такое здесь жить.

Мы все стоим перед серьезной нравственной и бытийной проблемой - как любить такую страну, какая сегодня у нас есть? Как найти в себе силы перенастроить себя, развить, чтобы иметь возможность любить то, что любить так трудно. Может быть, я не права, но любить Америку, любить Францию легче, чем Россию с ее историей, кровью, неустроенностью, недостатками, неработающими экономическими механизмами и презрением к свободе человека. Но как не любить ее - ведь это наша земля, родная почва...

Герой моего нового романа - а это роман об Урале, об уральской, очень специфической ментальности - выясняет свои отношения с почвой, которая больше чем наполовину камень, а не земля. На ней мало что растет, она не то что неласкова, а очень богата и абсолютно равнодушна к человеку. Этот роман для меня - итог половины жизни, прожитой на Урале.

- Значит, вы полагаете,что сегодня задача литературы - скорее идеологическая: осмыслить вопросы, связанные с нашим национальным самоопределением?

- В значительной мере. От состояния души, энергии, силы духа зависит и образ жизни. То, что ты не жертва стечения обстоятельств - природных и исторических, не исторический брак, что у тебя есть свое предназначение, свое право, - осмыслением этого в первую очередь необходимо заниматься литературе, а затем уже политике. Вот "Дебют" - проект Международного фонда "Поколение". Нередко к нам приходили такие письма: "Международному фонду "Покаяние"". Невольно задумаешься, не правда ли? Мы, россияне, как люди сдержанные, вежливые, очень много выслушивали о себе плохого. Да, мы соглашались, действительно было много крови, тяжелая история, чиновники, дороги - все ужасно. Но, простите, чиновники всегда ужасны в меру. Хотя это тоже в данном случае частности. Я убеждена, что чувство собственного и национального достоинства сегодня, когда мы узнали так много страшного и трагического о своей стране, способна выпестовать только литература.

К сожалению, у нас есть много так называемых "профессиональных патриотов". Но профессиональный патриотизм - это как профессиональная любовь. Не вызывает доверия и интереса. Увы, в стране образовался некий "патриотический лагерь", к которому трудно относиться как к своему, родному. Тем самым многие как бы лишены права называться патриотами. В чем подлость ситуации с патриотизмом в современной литературе? Он катастрофически не тонок. Он топорный. Лобовой. Иной раз, читая шапкозакидательские выступления "патриотов", не можешь отделаться от мысли: может, это они специально? Может, у них задача такая - в глазах думающих людей дезавуировать сильные, красивые идеи? Патриотизм - идея живая и современная, но гораздо более сложная, чем представляется. И ей неудобно в посконном одеянии, в которое ее рядят.

Почему, собственно говоря, если я печатаюсь в "Знамени" и в "Новом мире", то у меня нет права называться патриотом, а право такое закреплено за теми, кто печатается в "Нашем современнике"? Новому поколению молодых писателей, к счастью, абсолютно безразличны эти литературно-партийные разборки десятилетней давности. Они о них не знают и не хотят знать...

Действительная патриотическая идея возникнет там, где мы ее не ждем. Для писателя важно ощущать, что он имеет право на высказывание. Народу необходимо ощущать свое право на сильную государственность. И это право и писателю, и народу нужно взрастить в себе.

ПЕРСОНА

• ОЛЬГА СЛАВНИКОВА: "Рецепт бестселлера - немного трэша, немного философии"

МНЕНИЕ

• Почтовые лошади на перепутье
  Переводчики художественной литературы переживают скорее идеологический, а не материальный кризис

СИГНАЛ

• Невыносимое дыхание быта
  Новая повесть Валерия Попова

СЛАВИСТИКА

• Достоевский - это ответ на то, что происходит в России
  12-й Международный симпозиум в Женеве

ХРОНИКА

• "Петушок" - юбиляр
• "И я, брегов приволжских сын..."
• Словесница искусств