Главная | Форум | Партнеры  |
|
АнтиКвар |
КиноКартина |
ГазетаКультура |
МелоМания |
МирВеры |
МизанСцена |
СуперОбложка |
Акции |
АртеФакт |
Газета "Культура" |
|
№ 51 (7510) 29 декабря - 11 января 2005г. |
Рубрики разделаАрхивСчётчики 
|
|
ТеатрИмена Натальи КрымовойКНИГИНиколай ЖЕГИН Во время презентации трех книг "Избранного" Натальи Крымовой, недавно вышедших из печати, естественно, прежде всего говорили об уникальности этого издания (автор проекта - Н.Скегина) - событии и в самом деле довольно редком. Читателю предлагается не роман, не детектив, а специфический продукт театральной критики (тираж 3000 экз.) - жанр не самый популярный. Но писать о театре, так же как рассказывать о нем с телеэкрана, Крымова умела не только профессионально блистательно, но и захватывающе интересно. "Имена" (название трехтомника), охватывающие срок огромный - сорок "театральных" лет (1958 - 1999), - прекрасное и увлекательное чтение! Критики, театроведы, сокурсники и коллеги, драматурги и режиссеры говорили в этот день, разумеется, и о самом авторе - "Наталье Анатольевне"... "Наташе"... В фойе 5-го этажа Центра имени Вс.Мейерхольда, переполненном читателями и почитателями ее таланта, находились те, кто помнил Крымову с далекой и счастливой поры шестидесятых. Времени "старой редакции" журнала "Театр" на Кузнецком, где на втором этаже общей редакционной комнаты дома № 9/10 (ныне уже затянутого зеленой строительной паутиной, предвещающей его скорый и неизбежный конец), в углу за столиком-партой начинала вчерашняя студентка ГИТИСа Наташа Крымова... Откуда через четырнадцать лет вынуждена была уйти по воле - жестокой и несправедливой - нового руководства. Но покидала она Кузнецкий с именем одного из самых читаемых и влиятельных критиков, мнением которого дорожили мастера театра самой высокой пробы ("властителем дум" назвала ее в своем предисловии Майя Туровская). Читая вышедшие три книги, лучше понимаешь, что Крымова-критик (и это поразительно!) создала своего рода летопись, энциклопедию театра второй половины ХХ века (стоит хотя бы заглянуть в обширнейший "указатель имен" и библиографию в конце третьего тома). Не только русский театр в пору славы и взлетов Современника, Таганки и БДТ. Не только его великие имена - Ильинского, Николая Симонова, Добржанской, Яхонтова, занесенные в "особый список" имена Алексея Попова, Кнебель, Маркова, идущих следом Товстоногова, Ефремова, Любимова, Смоктуновского, Юрского, Фетисовой, Высоцкого, драматургов Розова, Арбузова, Володина... Думаю, кое-кто вздохнет и в Эстонии... Это Крымова открыла маленький, разрушенный войной театр в городе Тарту и уже не выпускала из поля зрения ни Каарела Ирда, ни Вольдемара Пансо (не беда, что ее статья " Что такое Ванемуйне", как и многое другое, не вошла в трехтомник, будем надеяться...еще не вечер). Вздохнут и в Литве...и не только в Паневежисе, который она открыла Москве. Вспомянут не раз и в Грузии. Ни о ком она не писала с таким личным участием, с таким теплом, как "О моем друге" Михаиле Ивановиче Туманишвили. Их дружба началась давно, в шестидесятые, в пору, когда каждый спектакль становился событием, когда на втором этаже Театра Руставели мы вместе смотрели его дивную незатейливую сказку "про зверей" "Чинчраку" (а играли звезды, как сказали бы мы теперь, - Эроси Манджгаладзе, Рамаз Чхиквадзе, Гоги Гегечкори). Когда понемногу стал приподниматься "железный занавес", появились ее превосходные статьи про зарубежный театр - английский, чешский... Разумеется, говорили, и совершенно справедливо, о полиграфии издания, о вкусе художника трех книг Дмитрия Крымова. Шесть фотографий на обложках книг - не портреты критика Н.А.Крымовой, а домашние фото матери... Ее книги - теперь уже не "современник", а свидетель истории. И в то же время они всегда "в обиходе" - "эффект присутствия" ее мысли, ее суждений и оценок сегодня не подлежит сомнению. И еще... С выходом трехтомника Крымовой ныне "униженный и оскорбленный" критический цех может вздохнуть с известным облегчением. Да, и у нас... Были люди! Однако ж не сомневаюсь, что неуютно чувствовала бы себя Наталья Анатольевна Крымова сегодня. Хотя, кажется, о Гришковце когда-то она писала. Как всегда, талантливо и бескомпромиссно. Статья называлась "Тысяча тонн словесной руды". Что бы она сказала о нынешней "новой драме"? Не знаю... Но вот в книге третьей читаю... "... иногда звучит матерщина, и уши любителей ее, разумеется, вылавливают, очевидно, как признак желанной раскрепощенности. Но тут у каждого свой вкус. Мне, например, существенный урок преподал один известный писатель, в свое время прошедший через советские лагеря. Он сказал, что только там, в тюрьме и лагере, он понял: есть способ определенной речью убить в человеке его достоинство. И есть своя закономерность в том, что намертво срослась речь уголовников и язык следователей и сторожей, которые в один ряд ставили уголовных и политических. Нет, я отказываюсь видеть свободу и красоту в матерщине, увольте". Достоинство она ценила превыше всего, даже превыше театра.
Крымова Н. "Имена". М.: "Трилистник", 2005. Также в рубрике:
|