Смертельное падение с высоты собственного роста

Спасение журналиста - дело рук самого журналиста

В СМИ

Анна МАРТОВИЦКАЯ

В Фонде защиты гласности (ФЗГ) есть книга памяти. В ней 209 имен работников СМИ, погибших на территории бывшего СССР при исполнении своего профессионального долга. Скорбный список ведется с января 1991 года. Конечно, журналисты погибали и раньше. Сегодня мало кто вспомнит, как нелепо в мае 1988 года оборвалась жизнь фотокорреспондента "Известий" Александра Секретарева: в Афганистане перевернулся бронетранспортер - журналист не успел спрыгнуть с машины; как в 1990 году в здании редакции был застрелен главный редактор калужской газеты "Знамя" Иван Фомин... Я не случайно выхватываю из забвения именно эти два имени. Они напоминают о том, что смерть подстерегает журналиста и на войне, и в рабочем кабинете.

На войне как на войне

Передавать репортажи из "горячих точек" и опасно, и трудно. Но журналисты рвутся в бой. Солидные гонорары, слава, возможность побывать на настоящей войне - все это манит безудержно. По словам корреспондентов, "работавших" на чеченской войне, гибнут обычно те, кто не служил в армии, не стрелял из боевого оружия и никогда не видел смерть товарища. Их руки сами тянутся к автомату. А если им посчастливилось выйти из одного-другого боя живыми, они, свято уверовав в свою неуязвимость, начинают безрассудно рисковать. К слову, их не стоит путать со стрингерами - журналистами, работающими в одиночку только за гонорары, как правило, на кредитоспособные издания. В погоне за "острыми" кадрами и свежей информацией они часто оказываются на линии огня. А что делать, если из редакции приходят ценные указания: "в следующий раз просьба снимать более крупно" или "кровь из носа нужен эксклюзив"?

Перед вами примерные данные о журналистах бывшего СССР, погибших "в горячих постсоветских точках":

Нагорный Карабах - 4; Абхазия - 16; Таджикистан - 49, Чечня - 16, о судьбе 7 журналистов до сих пор ничего не известно.

Почему данные примерные? По словам очевидцев, в каждой войне погибают несколько десятков так называемых журналистов-вольнонаемников, работающих за небольшие вознаграждения на западные информагентства. Они, естественно, ни в каких списках не значатся.

Нашему журналисту надеяться, кроме как на себя, не на кого.

Российские издания и телекомпании своему корреспонденту в "горячей точке" безопасность ничем не гарантируют. Скажем, корреспондента ОРТ, отправляющегося в Чечню или на Балканы, не обеспечивают даже страховкой. В то же время западные журналисты, работающие в России, получают удвоенную зарплату, поскольку наша страна признана в мире зоной повышенной опасности. Не говоря уже о такой элементарной вещи, как страховка.

Справедливости ради надо отметить, что СЖР как-то пытается справиться с этой проблемой - там разработали международную профессиональную карточку журналиста. Теперь СЖР и Международная федерация журналистов страхуют выезжающих в "горячие точки" на несколько тысяч долларов (размер страховки зависит от задания). Как шутят сами репортеры, "семьям будет на что нас хоронить". К карточке они относятся весьма скептически: "Она полезна только одним - на ней не указано, от какого издания ты работаешь". По словам сотрудников ФЗГ, у журналистов вообще крайне легкомысленный взгляд на свою безопасность. Фонд предлагает им подробные памятки о том, как вести себя в зоне вооруженного конфликта, бесплатные бронежилеты, однако и то и другое продолжает пылиться на Зубовском бульваре.

Первое громкое дело, связанное с исчезновением журналистов в районе боевых действий, датировано 1991 годом. Корреспонденты "Останкино" Геннадий Куринной и Виктор Ногин, работавшие в Югославии, пропали без вести 1 сентября: отправив детей в школу, они забрали из студии оборудование и поехали в Загреб. Позже выяснилось, что неизвестные расстреляли их автомобиль, затем взорвали. Куринного и Ногина искали и коллеги, и сотрудники российского посольства, и добровольцы. Тщетно.

Вдова Геннадия Галина, с которой мы на днях беседовали, вспоминает: "Я оказалась в чужом городе одна с десятилетним сыном. Каждый день мы надеялись, что Гену найдут. Я прожила в Белграде год, мне говорили, что, если я уеду, поиски тут же будут прекращены, потому что, кроме меня, это никому не нужно".

Уголовное дело, возбужденное в 1991 году по факту исчезновения журналистов, не закрыто до сих пор. Куринной и Ногин официально признаны пропавшими без вести - следствие настаивает на том, что считать их погибшими нельзя на основании отсутствия внятных показаний свидетелей.

Печально, но факт: Россия находится в том немногочисленном списке стран, законодательство которых не предусматривает материальной помощи родным пропавших без вести. Семьям Куринного и Ногина не платят даже те минимальные пособия, которые по закону положены семьям, потерявшим кормильца. Правда, телекомпания ВИД с 1993 года выплачивает им небольшие пособия (по 80 долларов ежемесячно). Исключение, пожалуй, составляет только телекомпания НТВ, которая каждый месяц перечисляет на счет семьи погибшего в Назрани оператора Евгения Молчанова 900 долларов.

В стадии расследования

Только за февраль - март этого года в России погибли пять работников СМИ. В Самаре при пожаре в Самарском ОВД погибла главный редактор газеты "Право" Валентина Неверова. В Курске был убит фотокорреспондент газеты "Курский вестник" Геннадий Бодров. В Ярославле нашли мертвыми членов Союза журналистов, супругов Валентину и Николая Миролюбовых. В Москве в доме на бульваре Дмитрия Донского обнаружено тело пресс-секретаря журнала "Российский адвокат" Андрея Полякова - журналист был зарезан неизвестным преступником в лифте. По факту этих убийств были возбуждены уголовные дела. Правда, как нам сообщил руководитель корреспондентской сети службы мониторинга ФЗГ Борис Тимошенко, следователи, ведущие три последних дела, склоняются к бытовым мотивам преступлений. По его словам, подобное случается повсеместно: вместо того чтобы проанализировать хотя бы последние публикации погибшего журналиста, поговорить с его коллегами, работники прокуратуры предпочитают побыстрее закрыть дело "за отсутствием состава преступления". Между тем нападения на журналистов почти никогда не совершаются без веской причины.

Лицом к лицу со смертью встречаются те, кто пишет о коррупции, нецелевом использовании бюджетных средств, бесчинствах правоохранительных органов... Киллеры не ошибаются. Но следователи не хотят в это верить. 12 января в городе Динская (Краснодарский край) из гранатомета была обстреляна квартира главного редактора районной газеты "Трибуна" Анатолия Цымбала. Снаряд разорвался в одной из комнат, по счастью обошлось без жертв. Сотрудники Динского РОВД полагают, что граната попала в квартиру журналиста случайно, так как у предпринимателя, живущего этажом ниже, было гораздо больше оснований опасаться за свою жизнь.

Сотрудники ФЗГ пытаются контролировать ход судебных разбирательств. Однако попытки эти в большинстве своем практического результата не дают - в ответ на запросы приходят однотипные отписки: "В настоящее время срок следствия по уголовному делу продлен...", "Следствие по делу приостановлено в связи с неустановлением лиц, совершивших убийство...", "Делопроизводство прекращено...". Изредка умники от юриспруденции балуют защитников гласности образчиками хронического идиотизма. 23 марта 1997 года в результате нападения неизвестных скончался редактор республиканского радио Кабардино-Балкарии Владимир Алиев. Правда, насчет неизвестных додумали в ФЗГ. Прокуратура же Прохладненского района Кабардино-Балкарии отписала, что "смерть наступила от двух травм в области лба слева и правой теменновисочной области, которые могли образоваться от падения с высоты собственного роста и удара о твердый грунт дороги".

Власти закрывают глаза и на многочисленные угрозы, которые представители СМИ получают по телефону или по почте. Правда, здесь надо отметить, что и сами журналисты чаще всего не обращают внимания на предупреждения о готовящейся расправе. Столичные акулы пера, набившие руку на разоблачениях, даже коллекционируют соответствующие письма и записанные на диктофон телефонные звонки.

Чем богаты?

Уже 8 лет Союз журналистов России и Фонд защиты гласности оказывают материальную помощь семьям погибших журналистов. Вдовам и престарелым родителям выплачивают пособия, детям погибших помогают поступать в вузы, оплачивают их лечение, дарят книги, носильные вещи. В 1998 году эту инициативу активно поддержал Институт "Открытое общество". Полученные от Фонда Сороса 92 600 долларов были распределены между 34 семьями. Но денег, разумеется, не хватает.

С просьбой выделить средства на нужды осиротевших семей секретарь ФЗГ Мария Симонова неоднократно обращалась в телекомпании и печатные издания. По ее словам, в помощи ей никогда прямо не отказывали, но и денег тоже не давали. "Я могу понять руководителей СМИ, - говорит она, - сегодня денег нет ни у кого. С другой стороны, мы и не просим переводить на счет вдов и детей погибших какие-то баснословные суммы. Можно было бы назначать ребятам стипендии".

Пробовали сотрудники ФЗГ обращаться и к банкирам, но те, услышав словосочетание "помощь журналистам", как говорят свидетели, багровеют и отвечают, что, мол, мы этих журналистов и сами бы с удовольствием того-с...

Сегодня в Югославии работают съемочные бригады, корреспонденты многих российских телеканалов и изданий. Не дай Бог, НАТО решится на наземные операции против сербов. Ведь почти никто из наших журналистов не прихватил с собой бронежилета, надеясь на русский "авось", и все как один отправились на очередную войну без страховки.

Комментарий

    

Всеволод БОГДАНОВ, председатель Союза журналистов России:

- Наивно верить в то, что наше государство когда-нибудь учредит специальную пенсию для журналистов, получивших ранения в зоне боевых действий или пострадавших от руки наемного убийцы. Мне кажется, что решить эту проблему законодательно просто невозможно. Конечно, необходимо налаживать систему страхования, разрабатывать соответствующие нормы гуманитарного права, но это дело далекого будущего. Сегодня же наиболее важно убедить главных редакторов больше заботиться о своих сотрудниках, людях, которые ради права читателей знать правду рискуют своей жизнью.

В СМИ

• Смертельное падение с высоты собственного роста
  Спасение журналиста - дело рук самого журналиста

В ПАРЛАМЕНТЕ

• Все бои закончились нокаутом
  На ринг вызываются депутаты Государственной думы

В ПИТОМНИКЕ

• Собачья работа
  У альтернативной службы - четыре ноги