Куклы так похожи на людей

"Странная миссис Сэвидж". Театр имени Сергея Образцова

ТЕАТР

Марина ГАЕВСКАЯ
Фото Вадима ШУЛЬЦА

В.Васильева в сцене из спектакля

Работа с разными театральными коллективами, как в Москве, так и за ее пределами, для Веры Васильевой дело привычное. И все же представить ее среди кукол было, мягко говоря, непросто. Однако актрисе удалось вполне органично вписаться в новую компанию, и актерскую, и кукольную. Главная роль в пьесе Джона Патрика "Странная миссис Сэвидж" бенефисна по определению. И, конечно, именно появление Веры Васильевой в постановке Театра кукол им. Образцова вызывает к спектаклю повышенный интерес. При этом она отнюдь не выглядит "приглашенной звездой" и, похоже, чувствует себя в окружении столь неожиданных коллег вполне естественно и комфортно.

Сложнее поначалу сориентироваться зрителям. Ведь многие персонажи спектакля, поставленного Андреем Денниковым, в буквальном смысле слова раздваиваются на глазах. Никаких ширм, темных костюмов или масок, скрывающих лица актеров, нет и в помине. Напротив, исполнители ролей пациентов психиатрической клиники, одетые в светлые больничные пижамы, вполне открыто и равноправно существуют на сцене, играя не столько за кукол, сколько вместе с ними. К тому же во внешнем облике актеров и их кукольных персонажей заметно явное сходство. Так, всклокоченные волосы ворчливо-суматошной миссис Пэдди или смешные рыжие хвостики непосредственной, улыбчивой Фэри дублируются в прическах актрис Ирины Яковлевой и Ирины Осинцовой. Максим Мишаев повторяет забавную походку своего добродушного увальня Ганнибала, а Вера Черкинская - изящные манеры скромной, лиричной Флоренс.

Конечно, в таком неожиданном постановочном приеме есть определенная натяжка, и оправдать появление персонажей-двойников удается не сразу. Первое, что приходит на ум, - это болезненное раздвоение личности, которым страдают пациенты психиатрической клиники. Однако сам жанр лирической комедии не очень располагает к столь серьезным медицинским исследованиям. Кукла здесь скорее маска, за которой люди прячут свои комплексы, боль несбывшихся надежд, а также беззащитность перед окружающим жестоким миром. Они создали свой маленький мирок, похожий на детскую новогоднюю сказку, в котором празднично мигает огнями украшенная елочка, а на крышке большого черного рояля стоит игрушечный белый (сценография Анны Львовой). В финале на фоне открывшегося на заднике звездого неба проплывут рождественские фигурки, но одновременно появятся и проекции решеток, за которыми живут пациенты "Тихой обители".

Игра с куклами становится еще и своеобразной формой общения. Для того чтобы говорить со своими пациентами на одном языке, вполне разумный и степенно-серьезный доктор Эммет (Владимир Дудкин) берет в руки игрушечую корову. А вот медсестра мисс Вильгельмина (Ольга Гальцова), напротив, разговаривает со своим мужем, обращаясь к человеку, а не к кукле. Между тем Джеффри (Андрей Денников) поначалу ничем не отличается от других пациентов клиники. У его куклы-маски лишь одна половина лица, вторая же - будто стертая, безжизненно белая. Так представляет свой собственный облик человек, чудом выживший в захваченном террористами самолете. Лишь преданность жены и любимая музыка на время выводят талантливого пианиста из состояния болезненной зажатости и неуверенности в себе. Отложив куклу, он садится за настоящий, а не игрушечный рояль, поет романс вместе с миссис Сэвидж. Хотя Джеффри нелегко будет расстаться с кукольным двойником, служившим ему защитой и от собственных внутренних комплексов, и от ужасов реальной жизни. Да и сама миссис Сэвидж в какой-то момент вдруг захочет остаться в этом игрушечном мире. Ведь именно у душевнобольных она нашла искренность и здравый смысл, которых уже давно не видела у здоровых.

Дети покойного мужа мисис Сэвидж, упрятавшие ее в "Тихую обитель", в спектакле как раз и похожи на марионеток, причем абсолютно бездушных в отличие от пациентов клиники. У актеров, исполняющих эти роли, нет кукольных двойников, хотя иногда кажется, что уже не персонажам, а самим исполнителям очень недостает кукол, за которыми они могли бы привычно спрятаться. Однако на сей раз перед ними поставлена иная задача: самим сыграть нечто карикатурно-неодушевленное. Выполняется она добросовестно, но порой излишне старательно. И если пасынки миссис Сэвидж - сенатор Тит (Игорь Алдонин) и судья Сэмуэл (Алексей Шарапов) - выглядят как утрированно-гротесковые герои комедии положений, то падчерице Лили-Бэлл (Анастасия Юргенсон) впору занять место среди откровенно пародийных персонажей "Необыкновенного концерта". Странная особа, меняющая кричаще броские костюмы, напоминает то манерную опереточную диву, то напыщенно кривляющуюся лицемерку, то агрессивно-воинственную фурию. Ближе к финалу люди и куклы как бы меняются местами, что в данном случае вполне закономерно и предсказуемо. Ошалело озлобленные лица несостоявшихся наследников высовываются из тех же проемов занавеса, из которых вначале выглядывали добродушно улыбчивые кукольные головы.

В финальной сцене именно кукольные двойники встают на защиту миссис Сэвидж, и каждому персонажу дается свой коронный выход, мини-бенефис. Хотя, разумеется, в центре спектакля неизменно остается Вера Васильева, чья героиня тоже не расстается с игрушечным мишкой, но не закрывается им от мира, а, наоборот, стремится активно вмешиваться в жизнь, чтобы сделать ее радостнее и счастливее. При этом Этель Сэвидж легко включается в жизнь-игру кукольного царства, поскольку здесь ее искренность, открытость и человечность ценятся намного больше, чем в чужом для нее мире людей. Перед нами человек одинокий, много переживший, но не озлобившийся и не ожесточившийся. Вероятно, этой миссис Сэвидж так уютно и тепло в кукольном мире еще и потому, что она сумела сохранить в себе детскую непосредственность. И даже когда владелица ценных бумаг ловко разыгрывает своих жаждущих обогатиться родственников, ею движет не столько желание отомстить им, сколько авантюрный азарт игры. В пределах кукольного царства, куда с легкостью вошла миссис Сэвидж, все происходящее выглядит забавной шуткой и смешным розыгрышем. В большом мире, в который она возвращается, игры гораздо более жестокие.

В самом же спектакле люди и куклы обрели общий язык достаточно быстро и легко. По крайней мере, их союз вносит в действие дополнительные оттенки смысла, не разрушая при этом ткань пьесы.

ТЕАТР

• Куклы так похожи на людей
  "Странная миссис Сэвидж". Театр имени Сергея Образцова

МУЗЫКА

• В спальню Штрауса с Александром Лазаревым
• Ты, Моцарт, - Бог
  Фортепианный дуэт с оркестром

ГАСТРОЛИ

• Пираты Балтийского моря
  Рижский балет в Музыкальном театре имени Станиславского и Немировича-Данченко

КИНО

• Галирад, свалившийся с луны
  "Волкодав из рода Серых Псов" Николая Лебедева

ЮБИЛЕЙ

• Вожак актерской стаи