Эрмитаж - императорский, государственный, президентский

Михаил Пиотровский о новом статусе главного музея страны

НАЦИОНАЛЬНОЕ ДОСТОЯНИЕ

Юрий АРПИШКИН

В силу неумолимых исторических обстоятельств главный российский музей, хранящий в своем собрании самые значительные ценности, отдален от столицы государства на целых 750 километров. В любой другой стране это не имело бы никакого значения. Не такова Россия, где каждый шаг от московской окружной дороги приближает к полнейшему небытию. Участь Эрмитажа не стала исключением. При всей очевидности его первенства среди российских музеев окружающая Зимний дворец санкт-петербургская действительность постсоветского времени не могла не задеть как вполне материальных сторон существования Эрмитажа, так и общественного сознания, потеснившего музей на какие- то абсолютно не свойственные ему позиции. О последствиях можно не говорить, они видны невооруженным глазом. Ситуацию переломил Президент России во время летней поездки в Петербург, объявив о своем покровительстве Эрмитажу. Прокомментировать заявление Президента и рассказать, как оно повлияло на положение эрмитажных дел, мы попросили Михаила Борисовича ПИОТРОВСКОГО, директора Эрмитажа.

    

- Изменилось ли что-нибудь в Эрмитаже после объявления его "президентским"?

- Мы не ждали от этого ни денег, ни других материальных благ. Эрмитаж является символом не только российской культуры, но и российской культурной политики и даже, в известном смысле, российской государственности. Заявление Президента явилось просто констатацией этого факта. Эрмитаж когда-то назывался императорским, потом государственным. Покровительство Президента России следует воспринимать в этом ряду. Таким образом восстановлен статус первого музея страны, его внутреннее ощущение. Кроме того, покровительство Президента несколько облегчает международные контакты музея, придает им большой вес и накладывает большую ответственность на договаривающиеся стороны. На самом высоком уровне подтверждено право музея представлять Россию в сообществе крупнейших музеев мира. Это тем более важно, что Эрмитаж принадлежит к тем российским учреждениям культуры, которые в мире наиболее известны. Мировая общественность очень внимательно следит, как к этим учреждениям относятся в Отечестве, заявление Ельцина было отмечено и, несомненно, повысило престиж России как культурной державы. Не хочу показаться излишне красноречивым, но именно этого мы и добивались. А для самого музея почти ничего не изменилось, экономическая ситуация осталась прежней, хотя, конечно, теперь несколько проще вести борьбу в коридорах власти за финансирование. Есть еще одно очень важное последствие. Президент из своего резервного фонда выделил Эрмитажу деньги на новые приобретения, на пополнение коллекции. Само по себе это очень важно, но главное, что тем самым он подтвердил, что музеи должны не продавать, а покупать. Даже в нынешних экономических обстоятельствах. Как говорил генерал Хейк, "есть вещи поважнее мира". Ведь очень многие наши политики предлагают продавать произведения искусства и таким образом решать материальные проблемы музеев. Президент, к счастью, не разделяет этой точки зрения. Теперь об этом все узнали, и, на мой взгляд, самый главный результат заявления Б.Н.Ельцина заключается в этом. И мы, кажется, совсем не плохо распорядились полученными деньгами. Например, купили знамя Преображенского полка, чуть не ушедшее в американское частное собрание с торгов в Париже. Это единственное из знамен елизаветинского времени, которое исчезло в свое время из России, остальные всегда хранились в Эрмитаже. Мы приобрели очень много работ в продолжение коллекции Щукина-Морозова. Еще можно назвать большую статую Майоля, картину Гудена и многое другое. Сейчас мы планируем выставку последних поступлений. На них потрачено примерно 10 миллиардов рублей. При этом фондохранилище в Старой Деревне не может быть достроено до тех пор, пока мы не выколотим из правительства деньги, отведенные на это строительство в бюджете. Инженерный корпус, куда переедут наши технические службы, построен, а вот фондохранилище временно заморожено. Но я надеюсь, что вскоре вопрос решится и часть фондов можно будет перевезти. Кстати, у нас есть особая концепция этого хранилища. Оно должно стать открытым для посещений, а в его здании разместятся выставочные залы, лектории, детские кружки и так далее. Все это, конечно же, если удастся найти деньги и отдать долги финским строителям, работавшим у нас целый год почти бесплатно.

    

- Каковы ближайшие выставочные планы Эрмитажа?

- Надеюсь, что в феврале мы откроем выставку Климта и Шилле из собрания Збарского. В июне, возможно, откроется выставка "Петербург. Шлиман. Троя". В США мы повезем выставку "Николай и Александра", она будет отличаться от той, что проходила у нас, большим количеством архивных документов и материалов. Только сегодня я держал в руках собственноручное отречение императора и фрагменты обоев из Ипатьевского дома, на выставке будут представлены дневники Николая и его переписка с женой, которая, как известно, велась по-английски. Вернувшись из Америки, выставка будет, вероятно, демонстрироваться в Москве. Большая выставка британского искусства из собрания Эрмитажа должна вскоре открыться. Целый год ее возили по США с большим успехом. Теперь она составит основу обновленной эрмитажной экспозиции британского искусства, по-моему, очень интересно задуманной.

    

- Продолжается ли просветительская деятельность Эрмитажа?

- Да, и весьма интенсивно. Работает Университет искусств, работают мощнейшие лектории. Удается даже продавать специальные студенческие абонементы. Недавно появилась очень серьезная эрмитажная страница в Интернете. Работа на ней продолжается, мы ищем пути защиты качественного изображения. Думаю, что это на сегодняшний день одна из самых полных страниц Интернета из посвященных музеям, она будет ежедневно пополняться. Я уже сейчас начинаю работу с ознакомления этой страницы. Мы получили грант от IBM в полтора миллиона долларов на составление банка данных изображений, создание своего рода виртуального музея. В первую очередь он будет адресован зрителям. На меня даже обижаются некоторые научные сотрудники, но это будет делаться для создания компьютерной галереи для детей, а потом уже может использоваться и для научной работы. Мы считаем, что именно зритель больше всего обижен современным российским музеем. Возможно, из-за того, что сам статус этого учреждения не определен. Мы привыкли считать музей храмом, теперь все изменилось, и возникает сложная проблема, чем он должен стать. Универмагом, монастырем, базарной площадью? Никто не знает. При этом, кажется, в России начинают осознавать, что именно музеи являются главными культурными учреждениями. Театры перестали быть средоточием культурной жизни, а музеи становятся во всем мире местами, куда ходят не только просвещаться, а просто провести время днем или вечером. В наших планах - сделать так, чтобы все вокруг Эрмитажа посещалось людьми 24 часа в сутки. Не обязательно именно экспозиция. Все музеи мира сейчас стремятся стать, так сказать, убежищами всех муз. Везде есть театры, оркестры. Эрмитажный театр, построенный в XVIII веке, - место совершенно замечательное, и там идет очень активная жизнь. На днях в больших итальянских просветах, только что открытых после реставрации, исполнялся нашим оркестром "Реквием" Верди под управлением Сергея Стадлера, который у нас ведет программу под названием "Эрмитажная академия музыки". Постоянно руководит оркестром Саулюс Сондецкис. Такая синтетическая деятельность музеев - театральная, музыкальная, экспозиционная - очень активизирует культурную жизнь, в том числе и экономически. За ней будущее. У нас большой размах, и мы хотим, чтобы Эрмитаж распространился на всю Дворцовую площадь. Часть зданий уже передана нам, другая принадлежит военным, но в дальнейшем, я думаю, будет только справедливо, если все они перейдут под эгиду Эрмитажа.

    

- Будет ли как-то меняться концепция постоянной экспозиции Эрмитажа, происходят ли какие-то перемены сейчас?

- О британской ее части я уже сказал. Она должна стать более синтетичной и объединить вещи, выставленные сейчас в разных залах. Вообще мы очень консервативны в этом смысле и стараемся менять постоянную экспозицию только в самых крайних случаях. В скором времени, впрочем, будет открыта так называемая "Особая кладовая" Эрмитажа, где соединятся образцы западного и восточного искусства. Посмотрим, что из этого получится. Мы намерены сделать эту экспозицию интерактивной, то есть мы хотели бы знать, какое впечатление выставка производит на посетителей. Такая форма уже опробована на выставке, посвященной "Данае", рассчитанной на целый год, в течение этого времени мы будем советоваться со зрителями, в какие залы музея вернуть картину Рембрандта, следует ли оставлять рядом материалы по реставрации или через год их можно убрать.

    

- Кстати, а какова судьба "Данаи"? Кажется, планировалось отслеживать изменения состояния восстановленной живописи?

- Пока, к счастью, все в порядке, и никаких реальных опасностей нет. Конечно, неизбежно выцветание красок, но заметно оно станет не сразу. А никаких катаклизмов мы не ожидаем. Надеюсь, для этого нет и не появится оснований.

    

- Скажите, изменилось ли что-нибудь в охране музея за последние годы и как вы решаете эту проблему чисто материально, не испытываете ли вы трудностей аналогичных тем, что постоянно возникают в Третьяковской галерее и других музеях Москвы?

- Со времени последней кражи, которая произошла примерно три года назад, изменилось многое. Создана специальная служба безопасности Эрмитажа. Правда, в связи с этим возникает множество проблем со стороны. Стоит только произнести слова "служба безопасности", как сразу кидаются какие-то службы и настойчиво требуют ее лицензировать и объясняют, что мы не имеем права ее содержать. К счастью, мы имеем право: это подразделение музея. Кроме того, Эрмитаж охраняется милицией, и надо сказать, что она стала работать значительно лучше. Недавно у нас была введена новая система контроля. Когда ее увидел начальник службы безопасности Музея Метрополитен, он, вернувшись домой, заставил своих сотрудников разработать нечто подобное. Эта система предполагает занесение в компьютер максимально подробной информации о людях, которым выдаются пропуска в музей. Вообще говоря, работа в этом направлении характеризуется абсолютной неисчерпаемостью. Рапорт службы безопасности - это первое, что я читаю каждый день. Надо помнить, что музейный показ сопряжен с большим риском. Выставляя на обозрение экспонаты, мы делаем их доступными для варваров, вандалов, воров, солнечных лучей, наконец. Наша задача - сделать этот риск сколько возможно предсказуемым. А с тем, что просчитать его на сто процентов невозможно, придется смириться. У человека, который облил кислотой "Данаю", к ноге была привязана пластиковая бомба, а она даже не обнаруживается металлодетекторами... Материальные проблемы до сих пор мы решали, отвлекая средства от других объектов, но в следующем месяце я предвижу возникновение сложностей. В прошлом году этот вопрос приобрел угрожающую остроту, с тех пор нам удавалось, имея долги везде, где только можно, вовремя расплачиваться с пожарными и милицией. Что будет дальше - посмотрим.

НАЦИОНАЛЬНОЕ ДОСТОЯНИЕ

• Эрмитаж - императорский, государственный, президентский
  Михаил Пиотровский о новом статусе главного музея страны

ВПЕЧАТЛЕНИЕ

• Музыка цветов и трав

ВЫСТАВКА

• Безымянная высота

ВЕРНИСАЖ

• Трое - и никто не лишний

КАЛЕЙДОСКОП

• Народный костюм и куклы
• Тайны и раритеты