Главная | Форум | Партнеры  |
|
АнтиКвар |
КиноКартина |
ГазетаКультура |
МелоМания |
МирВеры |
МизанСцена |
СуперОбложка |
Акции |
АртеФакт |
Газета "Культура" |
|
№ 34 (7291) 6 - 12 сентября 2001г. |
Рубрики разделаАрхивСчётчики 
|
|
СобытиеСмерть от ножевых ранений"Портрет Дориана Грея" в Театре на Малой Бронной ТЕАТРНаталия КАМИНСКАЯ
Примелькавшегося за последние годы размытого профиля Театра на Малой Бронной больше нет. С приходом в театр режиссера Андрея Житинкина черты и краски решительно оформились. Можно сколько угодно кусать Житинкина и морщить от его творчества нос, однако ему никак не откажешь в отчетливости почерка. Портрет узнаваем и похож на оригинал. "Портрет Дорина Грея" открыл новую страницу в жизни этого многострадального театра. Примат режиссера в спектакле абсолютно выражен: здесь и жесткая воля, и индивидуальный набор выразительных средств, и своя философия. Ловлю себя на мысли, что даже радуюсь этому факту - настоящему главному режиссеру в директорском театре необходимо сразу ломать ситуацию в пользу режиссерских интересов. Искренне надеюсь, что у Житинкина на Малой Бронной это получится, ибо он азартно и агрессивно знает, чего хочет. На "Дориана Грея" публика пойдет. Представьте себе только, как кромсает в финале Дориан свой злосчастный портрет ножом, а с его рубахи тем временем обильно сочится клюквенный сок. Чудо, что такое! С удовлетворением слежу за тем, как последовательно и внятно движется инсценировка. Никто ничего не читает, кроме горстки интеллектуальных зануд, ну так и композиционные выверты ни к чему. Как писано Уайльдом, так и играется. Сюжетная ясность просто-таки ублажает. Вообще, "экшн" - великая вещь. Бесформенность и мышечная аморфность повсеместно вредят современной сцене. У Житинкина же на спектаклях скучно не бывает. История развращаемой души развивается в параметрах приключенческого кино. Зловещая неоновая портретная рама на верхотуре конструкции мерцает под страшную музыку. Сама конструкция (художник Андрей Шаров - постоянный соавтор режиссера) проста до гениальности. "Образ?" - спросите. Есть образ! Есть три этажа, верхний, самый маленький - тот самый чердак, на который Дориан выпихнул в конце концов пугающий его портрет. Действие идет по вертикали (сперва наброшу на мольберт тряпку, потом отправлю его на второй этаж, а под конец - на третий, на вершину всей истории) - восхитительный одномерный ряд. Все захватывающе понятно. Однако просится еще один комплимент. Режиссер А.Житинкин славится точным по времени репертуарным выбором. "Портрет Дориана Грея" с этой точки зрения - ну просто в яблочко! Хоть философией гедонизма. Хоть ароматом декаданса. Прошу прощения, хоть и трагическим фактом судьбы самого Уайльда, то есть причиной его травли и ареста... ну, в общем, тем мотивом жизни автора, который для него самого завершился трагическим аккордом, а в его произведениях существовал побочной темой. Думал ли Уайльд, что к концу века побочная тема обернется в искусстве лейтмотивом? А само искусство, ценимое писателем выше жизни, бросится победно обслуживать печальный зигзаг природы? Ах, как сыграна первая сцена! Художник Бэзил - И.Шабалтас еще до прихода в мастерскую Дориана беседует с сэром Генри и пребывает в чудовищном нервном напряжении. Ба, да он ревнует! Но только выпорхнул на сцену наш красавец, как муки живописца стократ усилились. Актер Д.Страхов на второй секунде скидывает с себя все блестящее "кислотное" барахло и остается в узких плавках. Дальнейшее (то есть моментальное взаимное притяжение Генри и Дориана) Бэзил едва в состоянии пережить. И.Шабалтас так сильно играет трагедию вполне земной любви, что дамам в зрительских креслах становится как-то зябко. Что толку любоваться и впрямь отменно красивым Греем - Страховым, коль скоро тут явно - во чужом пиру похмелье? На первых же пятнадцати минутах трехчасового спектакля успевает улетучиться едва ли не главная тема не то что романа, а и всего уайльдовского творчества. Бэзил был художником. Он влюбился в Грея как в объект уникальной Красоты. Циник Генри скажет потом: "У человека нет души. Душа есть у искусства". Эту-то душу и сумел воплотить на полотне плененный Красотой художник. Однако наш Бэзил с головой нырнул в жестокую лазурную мелодраму. "Экшн" стремительно протащил историю вверх-вниз по этажам, отмерив каждому персонажу смысла по высоте, исключающей объем. О.Вавилов сыграл своего лорда Генри не столько пресыщенным искусителем, сколько эдаким английским Кочкаревым. Тот, помнится, у Гоголя от нечего делать взялся женить Подколесина, а этот от полнейшей праздности развращает красавчика Грея. Ничего инфернального в этом денди нет - для мистических предчувствий припасены леденящая душу барабанная дробь и неоновые всполохи портретной рамы. Уайльд, однако, вложил в уста своих персонажей целую россыпь афоризмов, и, как на грех, львиная их доля - на тему соотношения жизни и искусства. Если нынешнюю премьеру Театра на Малой Бронной поместить в уайльдовскую систему ценностей, боюсь, выйдет сюжет посильнее истории с роковым портретом. "Смотреть плохую игру вредно для души", - заявил лорд Генри по поводу театрального провала несчастной возлюбленной Дориана Сибилы Вэйн. Наблюдая старательные попытки Д.Страхова изобразить душевную деградацию своего героя, можно, впрочем, утешить себя тем, что смотреть на физическую красоту полезно для глаз. "Кто пытается проникнуть глубже поверхности, тот идет на риск", - сказано автором в предисловии к роману. Вот тут просим не беспокоиться. Андрей Житинкин, с легкой журналистской руки названный "самым скандальным режиссером современного театра", на самом деле ровно ничем не рискует. Ибо в его спектакле ничто не нарушает безмятежную целостность поверхности. Скажете, нетрадиционная эротическая окраска просится в скандал? Вот уж ничуть, скорее - в славную традицию. Можно, конечно, следуя завету парадоксального англичанина, убедить самого себя, "как важно быть серьезным". С этой позиции, признаться, случился со спектаклем категорический скандал. Ибо на самом деле вся жизнь Уайльда и вся система его взглядов и приоритетов находятся в сокрушительной конфронтации с опусом Житинкина. Ни скептического ума, ни мечтательного сердца, ни максималистского характера на сцене не предлагается. Есть увлекательное и внятное зрелище, удобнейшим образом вписанное в наш, так сказать, культурный контекст. В тот самый, где лимитированная мультипликация, конспективное изложение шекспировских пьес, лихое продолжение "Войны и мира", художественные акции Андрея Бартенева и фуга Баха на мобильнике огорчают только жалкую группу бесполезных ископаемых. Во время недавнего интервью телепрограмме "Ночной полет", отвечая на вопрос Андрея Максимова "Ощущаете ли вы себя выразителем дум нового поколения?", Андрей Житинкин смущенно замялся. Но, кажется, он поскромничал. Также в рубрике:
|